Ты предал нашу семью

– Продолжай, - велела я, уже зная, что главный подвох ждёт меня впереди.

– Побрякушки и шмотки можешь себе оставить. Машину, которую я дарил, тоже. Савва, как я и говорил, будет жить со мной…

– Нет. Это исключено.

– Он будет жить со мной, причём я на ближайшие пару недель, пока мы не утрясём все вопросы, вообще запрещаю вывозить ребёнка из этого дома, - продолжил Троянский, на что я буквально задохнулась от возмущения.

– Руслан, ты себя слышишь?
– ужаснулась, инстинктивно подаваясь к мужу.

– Да, я себя слышу. И ничего страшного в своих словах не вижу. Ты без работы, без жилья, без средств. У сына здесь всё есть для отличной жизни. Он здесь прописан, в конце концов. Он пойдёт здесь рядом в лучшую частную школу. Дети остаются с отцами - так бывает.

– Но я против!

– Это неважно. Я предупредил полицию, что если будут какие-то звонки от тебя или твоих родственников о том, что я удерживаю ребёнка силой, они могут явиться сюда с органами опеки в любое время и убедиться, что сын находится по месту проживания и ему ничего не угрожает.

Мои брови, по мере того, что говорил Руслан, поднимались всё выше и выше, пока не оказались едва ли не на затылке.

– Женя, я прошу тебя сейчас мыслить без эмоций. Конечно, я не стану противиться тому, чтобы ты виделась с Саввой и забирала его после нашего развода в соответствии с установленным графиком, который зафиксирует суд. У нас будет очень интеллигентное, цивильное, можно сказать, светское расставание. И сын никак не пострадает. Напротив. Он будет обеспечен всем, он унаследует многомиллионный бизнес, чего ты ему дать никак не можешь. А ты занимайся своей жизнью. Можешь даже попробовать окрутить Мережковского.

При упоминании Олега глаза Руслана недобро блеснули. Он сейчас даже напомнил мне себя прошлого, когда в нашей жизни не было его шлюхи, и Троянский эпизодически ревновал меня, когда рядом со мной оказывался кто-то, кто проявлял мужское внимание. Но этот взгляд так же быстро исчез, как и появился.

– Пока я не против, чтобы ты пожила здесь. Подпишем брачный контракт, подадим на развод и определение места жительства Саввы с отцом. Ну а потом сможешь навещать его по графику.

Он сказал это и, совершенно довольный собой, откинулся на спинку дивана. Посмотрел на меня вопросительно. Или даже скорее с таким интересом, какой проявляют энтомологи по отношению к бабочке, что бьётся под стеклом, насаженная на булавку.

Глава 25

С этого момента я должна была бросить все силы на то, чтобы обрести свободу. Так я думала, когда смотрела на мужа, перебирая в голове то, что могло мне реально помочь. Адвокат? Помощь от Мережковского? Моя семья, которая будет биться со мной бок о бок с этим равнодушным монстром?

– Хорошо, будь по-твоему, - ответила я, кивнув.
– Савве действительно может быть лучше здесь, с тобой, пока я встаю на ноги. Но какой смысл тогда отказываться от того, что принадлежит мне по закону?

Я блефовала. Если бы сейчас Троянский сказал, что я могу забрать сына и идти на все четыре стороны, я бы подписала все бумаги, не глядя. И будь он поумнее, наверное, так бы и сделал. А уже потом начал бы тяжбу за ребёнка.

– В смысле?
– не понял Руслан, хмуря брови.

– В прямом, - ответила я.
– Савва останется с тобой, я, как законная мать, могу с ним видеться в соответствии с тем самым графиком, о котором ты уже минимум дважды упомянул. Меня это устраивает. Ты свою жизнь устроил, а мне ещё только предстоит найти себе нового мужа. Но зачем мне при всём при этом отказываться от половины имущества, м?

Если бы я не была в том нервном напряжении, которое сквозило в каждой клеточке моего тела, то сейчас бы рассмеялась от выражения, что появилось на лице Троянского. Такого варианта развития событий он не предусматривал. Неужели думал, что я пойду на все его условия?

– Потому что это не твоё!
– рявкнул он, поднимаясь на ноги и направляясь в мою сторону.
– Ты сидишь у меня на шее всё то время, пока я зарабатываю бабки!

Я кивнула.

– И? Зачем мне самолично отдавать тебе половину, которая мне положена по суду?

Ох, Женя, ты играешь с огнём… Но ставки настолько высоки, что на кону - каждое слово, каждый жест, каждый взгляд.

– Тогда мне придётся увезти Савву за границу, - остановившись в полуметре от меня и взяв себя в руки, проговорил Руслан.

– Я напишу запрет на вывоз моего ребёнка, - парировала в ответ.

– Россия - тоже очень большая страна, - с угрозой в голосе, процедил Троянский.

Чего мне стоило выстоять сейчас, и ни словом не показать, как сильно я опасаюсь того, что муж всё же выполнит свои угрозы и увезёт Савву, не знал никто.

– Рано или поздно наш сын вырастет и сам меня найдёт. Или это сделаю я. А вообще, я не думала, что ты когда-нибудь будешь способен опуститься так низко, Руслан.

Что и говорить, это была правда на все сто процентов. Так пасть в моём представлении не мог никто, даже Троянский, не погнушавшейся романа с общественной шлюхой.

– Мои условия таковы… Я откажусь ото всего, потому что твоих денег мне не нужно. Взамен - забираю ребёнка. А бабки, которые ты заработал непосильным трудом, - хмыкнув сказала я, - возьму только в качестве компенсации за то, что ты станешь сам воспитывать Савву.

Мысленно прося прощения у моего мальчика, за которого готова была убить любого, я произносила эти жуткие слова, в которых не было правды ни на грамм. И всё же сейчас или пан, или пропал…

– Я забираю Савву, - повторила озвученное, - а на суде отдаю тебе все твои сокровища. И чахни над ними хоть до самой смерти.

Я направилась к выходу, чтобы наконец оказаться рядом с сыном. Только там, рядом с ним, я буду чувствовать себя хоть отчасти спокойно. Почти добралась до порога, когда меня окликнул Руслан:

– Ребёнку запрещено покидать дом без меня, - напомнил он.

Ну, хоть не заставил персонал выкинуть собственную жену на улицу, уже хорошо. Не ответив на сказанное, я покинула общество ненавистного мужа, после чего почти бегом направилась в детскую.

Отпустив няню, я заперла за ней дверь в комнату Саввы. Мнимое ощущение безопасности было тем самым глотком воздуха, который мне сейчас был особенно необходим. Взяв сына на руки, я потрепала его по волосам. Их аромат был таким родным и сладким… Ни за что и никогда его никому не отдам, моего мальчика, мою плоть и кровь…