Ты проснешься, на рассвете. Дилогия

– А сам сможешь напеть?

– Попробую. Но из меня певец не очень, сразу предупрежу. И запел.

Если друг не смеётся,

Ты включи ему солнце,

Ты включи ему звёзды,

Это просто.

Ты исправь ошибку,

Превращая в улыбку,

Все грустинки и слёзы,

Это просто..

Воскресенье, суббота,

Дружба это не работа.

Дружба это не работа.

Есть друзья, а для них,

У друзей нет выходных.

Есть друзья, а для них,

У друзей нет выходных.

Если свалится счастье,

Подели его на части

И раздай всем друзьям,

Это просто.

А когда будет надо,

Все друзья будут рядом,

Чтоб включить тебе солнце или звёзды.

Воскресенье, суббота,

Дружба это не работа.

Дружба это не работа.

Есть друзья, а для них,

У друзей нет выходных.

Есть друзья, а для них,

У друзей нет выходных.

Судя по сияющим глазам моих зрителей, это было именно то, что нужно. Вика даже захлопала в ладоши, когда я закончил песенку. Директор тоже был очень доволен.

Чуть позже, когда мы уже выходили из клуба, он попросил записать ему слова, песни.

– А уж исполнителей мы найдем! Триста человек в лагере, любого выбирай!
– уверенно произнес он.

Июль. Пионерлагерь "Солнечный"

Следующий день, был посвящен, вначале записи, а после подбору исполнителей, для детской песни. И как обычно случается, все это было возложено на того, кто предложил. То есть на меня. Я попробовал было увильнуть, но директор был непреклонен.

– Ну кого я еще найду? Сам подумай!
– говорил он, - ведь ты аккомпанируешь, ты знаешь как должна звучать твоя песня, значит тебе и руководить всем этим.

– Но это не моя песня! Давайте я запишу музыку на магнитофон, и можно будет хотя бы разучить ее без меня.

– Так и сделай! Я ведь не заставляю тебя постоянно находиться там, но подобрать исполнителей, лучше все же тебе. А после можно будет и перепоручить репетиции кому-то другому.

– И как же мне их искать? Бегать по лагерю и всех упрашивать, что-то спеть?

– Зачем? Уж это-то мы сейчас организуем, нет проблем!

Мы прошли в радиорубку и директор, взяв в руки микрофон, произнес:

– Всем внимание! Кто желает стать исполнителем новой песни, просьба к семнадцати часам, подойти в клуб для прослушивания.

Вот все, сказал директор, отключив микрофон.

– И вы думаете, кто-то придет?
– скептически спросил я.

– Замучаешься отказывать! Ведь как я понял тебе немного исполнителей нужно?

– Четыре-пять человек, не больше.

– Вот и я про то же. Ладно, вот тебе ключи от клуба, занимайтесь. И на обед не опаздывайте. Распорядок нужно соблюдать!

– Ну и, что же нам делать?
– спросил я у своей подруги, когда мы остались одни.

– Что нибудь придумаем, - пожала плечами Вика.

К четырем часам, у клуба собрался, наверное, весь лагерь. Не явились только самые хулиганистые, и те кто отказывался от любых добровольных мероприятий. Не ожидав такого, мы с Викой попытались пробиться к дверям, но не тут то было. На любые мои доводы, был один и тот же ответ:

– Становись в очередь!

Я пытался сказать, что именно я буду проводить отбор, гремел ключами, показывая, что только я смогу открыть дверь. Ничего не помогало. Плюнув на все, мы отошли в сторону, и присели на скамейку неподалеку от входа. А толпа все прибывала. Видимо это, наконец, было кем-то замечено, и появившиеся вожатые, попытались навести, хоть какой-то порядок. Но и после этого, до двери меня так и не допустили. К счастью вскоре появился директор. Заметив нас, он подошел поближе и спросил в чем дело.

– Не пускают.
– Ответил я. И, изображая чукчу из анекдота, добавил.
– Живая очередь, аднака. Боюсь, что вас тоже не пустят. Все настроены очень решительно. А вы представляете, как мне теперь отказывать большинству из них? Да меня ночью просто придушат за такое!

– Да уж. Надо что-то делать.
– Задумался директор.

– Может, вы дадите мне какого нибудь вожатого в помощь? Отбирать буду я, а отказывать он. А что тут еще придумаешь? Ну по обижаются на него немного и забудут, работа у него такая. Или, стоп. У нас же есть в лагере музыкальный руководитель, пусть он поучаствует в этом, уж на него точно никто не будет обижаться.

– Правильно! Так и сделаем.
– Директор остановил какого-то мальчишку и попросил его сбегать и срочно пригласить к клубу музыкального руководителя.

Музруком, оказалась молодая девушка лет двадцати, наверное, учащаяся музыкального училища. Переговорив с нею, он подвел ее ко мне, сказав:

– В общем, отбирать будете вместе, но так как песня его, - он указал на меня.
– То решающее слово за ним. Но отказывать придется тебе.

– А почему мне?
– удивленно спросила она.

– А ты подумай.
– Ответил он.
– В общем, я решил, что так будет лучше. Нужно всего пять человек.

– Желательно трех девочек и двух мальчиков. Или два и два. Но не больше пяти.

– Могли просто ко мне обратиться, я бы могла предложить кандидатуры.

– Ну не додумались - Вздохнул директор, - что ж теперь.

Решив эти вопросы, мы пробились к дверям и вошли в клуб. После того, как мы прошли на сцену, разрешили вожатому, стоящему в дверях запускать детей, и рассаживать их по местам. И тут мне в голову пришла идея. Отозвав в сторонку Ольгу Ивановну, так звали музыкального руководитея, и директора, который еще не успел спуститься со сцены, я спросил:

– Арслан Исламович, скажите, а у вас случайно призов каких нибудь нет?

– Вообще-то есть, а что?

– А давайте прямо сейчас устроим конкурс, например на лучшее исполнение детской песни. А уже по итогам и отберем участников.

– А музыка?

– Ну, что мы с Ольгой Ивановной подыграть не сможем? Думаю это не проблема.
– Девушка несколько изумленно взглянула на меня и директора.

– Да умеет он, умеет играть и очень хорошо! А, что очень даже неплохо придумал! Я, за!
– сказал директор. Ольга Ивановна просто пожала плечами. А на лице у моей подруги прочно прописалась мечтательная улыбка.