Ты снова станешь моей

– Мой загородный дом, недавнее выгодное приобретение. За долги отжал. Заодно отметим новоселье, попаримся в баньке и еще раз обговорим наши дела.

– Девочки будут? – интересуюсь я, косясь в зеркальце заднего вида на Ви, но она увлечена кормлением малыша и вроде бы не прислушивается.

– А надо?

– Канеш, куда без них?

– Тогда лады, закажу самых дорогих. Тебе ж блондинки больше нравятся, да?

– Один хер, но лучше потемнее.

– Ну, без проблем.

– Хорошо, - усмехаюсь я в трубку, - жди.

И сразу после этого набираю Михаилу, который едет следом за нами. Прошу его притормозить. Хочу, чтобы забрал Ви с малышом.

Мерс, что висел у нас на хвосте, тоже тормозит, причем совсем рядом с нами. Не очень и шифруется. Водила видимо думает, что из-за большого скопления машин, он не бросается сильно в глаза.

Тонированное стекло слегка приоткрывается. Никак слушать собрался.

Выпроваживаю Ви, сопровождая свои действия полной хренотенью. Алые пятна, проступающие на щеках Занозы, отлично демонстрируют, что она думает обо мне и о моих словах, особенно в отношении малыша.

Отчего-то они дались мне особенно тяжело.

Я...Разберусь с ней потом.

Сейчас мне важно, чтобы до всех желающих это услышать дошло, мне насрать как на нее, так и на ребенка, который оказался не моим.

До сих пор уверен, что не мой, но вот что я все равно привязался к нему, всем подряд знать совсем необязательно. Осознанно бью побольнее, чтобы уж точно никаких сомнений, с подбором слов у меня никогда не было проблем.

Потом запрыгиваю в тачку и срываюсь в сторону этой гребаной дачи.

…

Убеждаюсь, что Мерс снова на хвосте, и набираю отцу.

– Савельев пригласил на дачу, - говорю я ему, - праздновать новоселье. Еще и слежку за мной кто-то организовал.

– Думаешь это он?

– Интересовался Гордеем и моей личной жизнью.

– Нееет, только не он. Мы с Пашкой знакомы двадцать лет, пуд соли вместе съели, он не может оказаться такой гнидой.

– По мне, так вполне может. Недавно перетирали с ним, я ему отказал, ты же помнишь.

– Ннн…да…Как-то не верится, но…

– Мы ждали звонка, мы его получили.

– Я привык доверять твоей интуиции, Демьян. Мы сейчас же возьмемся за его проверку. А к тебе я отправляю ребят, скинь координаты.

Пока стою на железнодорожном переезде, скидываю геолокацию, а когда поезд проезжает, снова набираю скорость.

Прикидываю, стоит ли дожидаться людей отца, или сразу брать Савельева в оборот. Будет зависеть от того, сколько его людей окажется на этой даче.

Между тем машин становится все меньше, а дорога начинает петлять между деревьев.

Мерс набирает скорость, и я вдруг понимаю, если изначально и был план как-то надавить на меня, по ходу дела он изменился. Кто-то очень постарается, чтобы ни до какой дачи я просто не доехал.

Я вдавливаю педаль газа до упора, водитель Мерса делает то же самое. Буквально повисает на хвосте.

На поворотах машину довольно сильно заносит, но мне удается ее выровнять. А потом я решаю, что с меня хватит гонок, резко торможу. Мерс уходит в самый последний момент, водитель не справляется с управлением, и машина на скорости летит в кювет.

Торможу, выскакиваю из машины и бегу к Мерсу, потому что не привык прятаться и хочу вытрясти из того, кто за рулем, всю душу. Разумеется, если этот придурок все еще жив. Это становится моей большой ошибкой.

Словно в замедленной съемке я вижу, как перед глазами мелькает дуло пистолета, вижу, но нормально среагировать не успеваю, лишь отклоняюсь слегка, чтобы пуля не попала прямиком в сердце.

Меня отбрасывает сильным ударом в грудь, и я лечу назад. Кубарем скатываюсь вниз по насыпи и на некоторое время отключаюсь, теряя всякую связь с реальностью.

Когда, наконец, мельтешение перед глазами прекращается, у меня ломит и болит буквально каждая клетка. Но я концентрируюсь, и первым делом проверяю, в каком состоянии ноги. Нет ли переломов, и могу ли я двигаться.

Нащупываю телефон, но тот оказывается бесполезной игрушкой с полностью побитым экраном. Жму на кнопки, пытаясь реанимировать, и к моему удивлению телефон вдруг оживает.

Быстро скидываю всем новую геолокацию, на большее не хватает времени.

Откуда-то сверху слышится матерная перебранка, следом за этим хруст веток. Я понимаю, они не остановятся, пока не убедятся, что смогли выполнить заказ.

Проще говоря, им надо, чтобы я поскорее сдох. Но раз не получилось с автомобильной аварией...Возможно, когда убьют меня, то перетащат тело в машину, а потом загонят ее в кювет, обольют бензином, и просто-напросто подожгут. Доказывай потом.

Приподнимаюсь на локтях, но тут же лечу вниз, утыкаясь носом в землю, потому что одна рука полностью мне не подчиняется. Острая боль пронзает всю правую половину, а в нос ударяет специфический запах крови.

Темнеет в глазах и мутит, я вспоминаю, что они меня зацепили. Собираюсь с силами, и опираясь теперь на одну только руку, кое-как поднимаюсь, и, пригнувшись, шаг за шагом начинаю углубляться подальше в лес.

Понимаю, что далеко я в таком состоянии убежать не смогу, и не знаю также, как скоро люди отца смогут добраться до места. Ясно только, дела хрень. Скорее всего преследователи достанут меня и убьют.

Но я все равно переставляю ноги, и наудачу, совсем скоро впереди, между деревьями мелькают какие-то строения.

Ускоряюсь, а подойдя ближе понимаю, что это заброшенная деревня, почти вся состоящая из полусгнивших, наполовину развалившихся домов.

Я припускаю к заросшему саду, оставляя за собой заметный кровавый след, ныряю в кусты, начинаю пробираться к дому, который показался мне добротнее всех остальных.

Несмотря на огромную дыру в заборе, дверь оказывается запертой, и я жалею, что у меня нет привычки таскать в кармане набор отмычек.

Наудачу поддеваю коврик носком ботинка, а когда вижу под ногами блеск, усмехаюсь чужой «непредсказуемости».

Из-за проблем с рукой вожусь с замком, дольше, чем требуется, стараясь абстрагироваться и не обращать внимание на то, что преследователи совсем близко.

Походу, их двое. Может один из них водитель, а может, тот лежит с проломленным черепом, а эти двое находились в машине на заднем. Сейчас уже не суть.