Ты снова станешь моей

…

Дома мне нихрена не сидится и вечер в четырех стенах и одиночестве тянется, словно старая прожженая резина, несмотря на то, что целый час навертывал по бассейну туда и обратно.

Клубы вызывают еще большее отвращение, а из девок хочется только одну конкретную, остальные лишь бесят и вызывают стойкое раздражение и неприятие. Воротит только от одной мысли, что будет трясти перед глазами своими сиськами, лишь бы ее выебали поскорее. Так что и здесь меня бы ждал полный облом по эмоциям.

В итоге я не придумываю ничего лучше, чем поехать к брату и продолжить гонять тоску у него. По пути заезжаю в супермаркет и покупаю вискарь и закуску, потому что у Гордея как обычно шаром покати. И когда добираюсь до дома, нахожу его примерно в таком состоянии, в каком пребываю я сам.

То есть, в охуенно выводящей и давящей своей безысходностью прострации, происходящей от невозможности траха с той конкретной девчонкой, которую до одури хочется поиметь.

Решаем напиться, чтобы ни о чем вообще больше не думать, но не успеваем приступить, как раздается короткий, и словно нерешительный, звонок в дверь.

– Кого-то ждешь? – лениво интересуюсь у Гордея.

– Нет, - отзывается брат и даже не собирается поднимать жопу с дивана.

– Ладно, - пожимаю плечами и поднимаюсь сам. Все какое никакое развлечение.

А когда открываю и вижу перед собой красивую белобрысую девчонку, которая тут же заливается краской под моим взглядом, понимаю, что развлечение очень даже зачетное.

– Я к Гордею, он…Он дома? – бормочет еле слышно, вскидываясь, словно в испуге, и тут же снова прячет глаза.

Красивые, а главное, что обычно и цепляет сильнее всего, отмеченные печатью интеллекта.

Прохожусь взглядом по ее небольшой упругой груди, красиво оформленной талии, длинным ногам. Вновь возвращаю взгляд к лицу.

Для тебя я тоже дома, не только он, хочется сказать мне, потому что девчонка полностью в моем вкусе. Хотя бы уже потому, что до одури напоминает мне Занозу. И типажом, и чертами.

Или это из-за недотраха уже так кажется? И в каждой проходящей мимо блондинке мне тупо чудится Ви. Так и свихнуться, пожалуй, недолго.

В общем, девчонка зачетная и вполне могла бы скрасить нам вечер…

Но не успеваю и рта раскрыть, как из-за спины выскакивает братец, сонную одурь которого сдувает в момент, оттесняет меня от девчонки и сообщает громко, что я ненадолго заехал и уже собираюсь уходить.

Расшаркивается перед ней, словно она хрустальная ваза, предлагает не обращать на меня внимания и утягивает поскорее на кухню. Чтобы не сбежала должно быть. А может, чтобы на меня не запала.

Приходится рассматривать с расстояния.

И да, должен признать, есть отчего поволноваться. Девчонка развернется и сбежит того гляди. Хоть и идет за братом, но вздрагивает от каждого шороха, особенно напрягается, когда замечает, что я на нее пялюсь.

Но не пялиться я тоже не могу из-за этой странной похожести на Занозу.

Довольно весело наблюдать, впрочем, за всеми стараниями брата. Чтобы он вот так суетился вокруг девчонки, боясь напугать словом или жестом. Скрывая и стараясь изо всех сил притушить рвущуюся из него похоть. Это, бля, не каждый день такое увидишь. Я лично не видел еще ни разу.

В реале втрескался в нее или только до первого траха?

Гордей уводит девчонку на кухню, тут же возвращается и сейчас же накидывается на меня.

– Арина не такая, как все твои девки, - задвигает он мне.
– Так что при ней бросай давай свои замашки.

– Красивая. Теперь я понимаю, почему ты на нее запал.

– Разберись сначала со своей красивой, потом уже пялься на других.

– Девчонку отбивать у брата последнее дело, так что не боись, - задвигаю, чтобы он расслабился слегка.

Я совсем что ли, по его мнению, без тормозов? Никогда между нами такого не водилось.

Чтобы успокоился окончательно выдвигаю свой план относительно Ви, ребенка и теста. Мысли о Занозе сразу же переключают меня в другой, далеко не благодушный, но зато не настолько бесящий брата режим.

И тут, словно в насмешку, едва думаю о ней, как слышу из-за двери ее голос.

Здесь, в квартире брата, ее, блядь, голос, заставляющий снова ее хотеть и ни о чем другом больше не думать.

Подаюсь к двери и понимаю, что это девка Гордея разговаривает с ней по телефону.

– Я сбежала от них к своему знакомому, - шелестит она на пониженных, - только не ругай меня, Ви, пожалуйста.

– Я бы отругала, - слышу, будто и сам стою рядом, - да вот сама, представь себе, сейчас сбегаю. Игорешин отец на днях объявился.

На этих словах дыхание мое перехватывает, и я замираю, едва дыша и весь обратившись в слух.

Но что так уверено сказала «отец», все же успел уловить и сделать определенные выводы.

– Как? – ахает девчонка.

Правильно, золотце, выспроси у этой сучки лживой как можно больше подробностей.

– А вот так. Приперся в нашу деревню и требует теперь тест ДНК. Очнулся. Если выяснится, точнее, когда выяснится, что ребенок от него, грозится его забрать. Я соврала, что отец не он. Ясно и отчетливо. Но нет, ему же вдруг нужны доказательства. Только тест, к сожалению, все подтвердит и тогда он точно захочет забрать Игорька.

Так значит все-таки мой.

Мой.

Без всякого, блядь, теста мой. Уже ясно, что мой. Прямо сейчас ясно.

По крайней мере сама она в этом уверена.

И теперь просто тянет время и врет мне прямо в глаза!

Злость, вперемешку с чем-то непонятным, но в чем некогда сейчас разбираться, затапливает.

Но я не даю эмоциям выхода, потому что дальше наступает самое главное.

– Перебираюсь к Лизе Самсоновой, помнишь ее? Обещала приютить ненадолго.

Я тоже помню эту девчонку, точнее ее локацию, как-то подвозил к ней Занозу и отложилось, потому что настроение было на максимуме и двор оказался темным и пустым. Нам вдруг дико приспичило. Трахнулись прямо в машине в том дворе. Ви тогда долго и мощно кончала.