Ты так прекрасна!
Шрифт:
Наконец он обессиленно припал к ложбинке у основания ее шеи.
— Как ты?
Она улыбнулась.
Он медленно отстранился и оправил ее платье.
Брюки он застегнул с трудом, поскольку, лукаво улыбаясь, Виктория помогала ему. Затем, поцеловав в подбородок, принялась застегивать его рубашку.
— Вик?
— Мм? — Прежде чем застегнуть последнюю пуговицу, она поцеловала его в грудь. л
— Если ты забеременеешь, все равно оставишь меня? Она растерялась.
— Нет. — Ей не хотелось обсуждать сейчас что-либо подобное. — Но этого не произойдет.
Когда, задумчиво нахмурившись,
— Вот эта штука не позволяет мне забеременеть. В его взгляде мелькнуло недоверие.
— В моем веке женщины сами выбирают, когда им заводить детей. Некоторые используют презервативы, пилюли, ну и разные другие приспособления. У меня под кожей вшита ампула, которая выделяет в кровь химическое вещество, предотвращающее беременность. Он прищурился.
— На какой срок?
Она облизнула сухие губы.
— На пять лет.
Глаза Криса вмиг округлились.
— И сколько она у тебя?
— С тех самых пор, как у нас с Кевином начались размолвки.
Он внимательно оглядел ее руку. Так вот почему она временами почесывала локоть!
— А ты можешь ее удалить? Опустив голову, Виктория нахмурилась.
— Да. При помощи небольшого хирургического вмешательства.
Крис снова бросил взгляд на небольшое вздутие. Поразительно! В его голове крутилось множество вопросов, но не на них он хотел получить ответ.
Если его ребенок теперь не сможет задержать ее в этом столетии, то будет ли для этого достаточно лишь силы его любви?
Глава 32
В глазах его было столько печали, что Виктория, откинув волосы со лба, попыталась поцеловать его в утешение. Но Крис резко отстранился и перевел взгляд с руки на ее лицо.
Она же вдруг словно прозрела:
— Так ты пытался сделать меня беременной, чтобы я осталась?!
— Нет! — Но эта мысль действительно его посещала, и теперь, чувствуя себя виноватым, он не мог смотреть ей в глаза.
— Какой грязный трюк, Крис! В самом деле грязный.
— Боже правый! Но почему ты не сказала мне про свою ампулу?
Виктория вздернула подбородок:
— Тебе нет нужды об этом знать.
Теперь уже Свифт зашелся от ярости, глаза его так и сверкали праведным гневом.
— Это мое тело, Крис, — добавила она.
Он сделал шаг вперед и зло и отрывисто выкрикнул:
— И тебя не волновало, что я чувствовал, когда мы были близки? Полагаешь, я так обезумел, что забыл о последствиях?! От этих слов она растаяла.
— Ну, теперь ты знаешь, что у тебя нет причин беспокоиться. Ни одной.
Пытаясь справиться с собой, Крис в бессильной злобе сжал кулаки. Ее беспечный тон ранил его в самое сердце.
— Для тебя все так просто?
«Кроме того, что касается тебя», — подумала Виктория и устало сказала:
— Послушай, эта штука, — она похлопала по руке, — вшита в меня так давно, что я о ней почти забыла. Ты же не запоминаешь, как просыпаешься по утрам. Я не говорила тебе не потому что скрывала, — ее голос дрогнул, — просто не было причин об этом рассказывать. Я вовсе не обязана беременеть ради того, чтобы показать… глубину своих чувств. У меня не две разные жизни — для ума и для тела, — как у какой-нибудь
шлюхи, а одна.— Я не это имел в виду.
— Занятие любовью и сознательное зачатие ребенка — разные вещи, Крис. Если ты этого не понимаешь, то отправляйся к своей вдовушке Бингхэм и делай с ней детей сколько хочешь.
Крис ошеломленно вздрогнул. Как Виктория узнала о ней? О Бингхэм не знал никто, кроме… Рэндела.
— Я убью его! — буркнул Крис.
— При чем тут он? Мне рассказала она. Он нахмурился.
— Анжела? На нее не похоже. Когда ты ее видела?
— В магазине сегодня утром. Конечно, она не говорила, что ты с ней спишь. — «Как мужчины иногда недогадливы!» — Она просто оглядела меня с ног до головы и процедила: «Вот почему он исчез». Я никогда ее раньше не видела и спросила имя у Рэндела. А узнав, что эта женщина живет в пятидесяти милях от города, понять все остальное было нетрудно.
Крис не сдержал улыбки:
— Ревнуешь!
Глядя на его кривую усмешку, Виктория невольно задалась вопросом, чего ей хочется больше: дать ему пощечину или поцеловать в губы?
— Нет, я просто чувствую себя уязвленной.
— Между нами больше ничего нет. Она вздохнула.
— Я могла бы это перенести. Меня удручает другое: я полагала, мы друг с другом полностью откровенны.
— Вот настолько откровенны? — кивнул он на ее локоть.
— Я имею право поостеречься, Крис. Это и в твоих интересах.
Какое-то время он молча изучал ее глаза; когда же снова заговорил, в голосе его слышалось неподдельное страдание:
— Ты оберегаешь и свое сердце. Не пускаешь в него никого, чтобы ни к кому не привязываться, а значит, уйти в любое мгновение.
На ее глаза навернулись слезы. «Нет, — кричало ее сердце, — я сама горюю, что расставание совсем скоро».
— Но нам действительно придется расстаться.
Крис выпрямился, его лицо превратилось в каменную маску.
— Слышать не могу больше.
Где-то хлопнула дверь, затем послышался голосок Лаки:
— Мисс Вик.
Она так и не сдвинулась с места, даже когда дверь распахнулась и на пороге показалась вихрастая голова.
— Мисс Вик?
Виктория машинально взяла его за руку. Крис по-прежнему пристально смотрел ей в глаза. Лаки перевел озадаченный взгляд с поблескивающих слезами глаз Виктории на нахмурившегося шерифа.
Внезапно она быстро нагнулась и поцеловала трогательную макушку малыша. Она еще не покинула это время, но уже скучала по Лаки, как по своему прошлому. По щеке из-под прикрытых глаз скатилась слеза.
— Как прошел день? — прошептала она. — Пойдем расскажешь.
И они с Лаки исчезли в коридоре. Крис лишь молча проводил их глазами.
Ругнувшись, Крис в третий раз попытался сосчитать общую сумму. Дважды он уже сбивался из-за криков за окном. Похоже, Джокин ни с того ни с сего взялся объезжать лошадей.
Настроение шерифа было хуже некуда: совсем недавно на ранчо приезжал Ноубл и, кроме прочих новостей, сообщил, что Бэкет расспрашивает всех о Виктории.
Да и вообще, Крис никак не мог стереть из памяти мерзкую сцену: Бэкет обхватывает Викторию за талию. Значит, она готова на все ради того, чтобы задержать преступника, готова даже рискнуть своей жизнью, а их любовь, конечно же, она ценит еще меньше.