Ты услышишь мой голос-2

— Маринка, подруга моя, — пожала плечами девушка.

— А мешать им — это кому?

— Ну, им… Маринке и Саше.

— Какому Саше? — как будто начиная что-то припоминать, решил уточнить Женька.

— Ну, этому… Говорову… Вы же вчера вместе были… Он сначала хотел со мной… Но ты сказал, что со мной будешь ты, потому что я — Лена, а это твоё любимое имя.

— Подожди… Это что, выходит, Саня с Маринкой уехал?

— Н-ну да…

— Понятно… — Женька встал и, выключив кипящий чайник, кивнул на стол, — Короче, вот кипяток, вот кофе, вот чашка. Сахар в сахарнице… А я в ванную.

— Мне идти с тобой? — девчонка подняла на него глаза и мило улыбнулась.

— Зачем? — скорее машинально спросил Журавлёв.

— Ну, как… Ты что, не понимаешь?.. — она даже смутилась от его вопроса.

— Тебе сколько лет? — нахмурившись, парень внимательно окинул её взглядом.

— Восемнадцать, — Лена как-то охотно кивнула, как будто ожидала этого вопроса, — я же вчера сразу сказала, когда мы договаривались.

— О чём договаривались? — несмотря на частичное прояснение, память полностью так и не вернулась к Журавлёву.

— Ну, как… — она снова пожала обнажёнными плечами, — О том самом… Чтобы попасть в вашу студию…

— Чего?! — ему показалось, что он ослышался, и, прищурившись, Женька теперь в упор смотрел на девушку.

— Ну, мы же понимаем, что просто так в ваше шоу не попасть… В то, о котором вчера говорили на презентации. Туда же будут набирать участников? Кастинг, и всё такое… Ну, вот…

— Так вы… то есть, ты решила таким способом попасть в шоу? — до Женьки, наконец-то дошло, о чём говорит Лена, — Через меня?!

— Н-ну да… — она смотрела на него растерянно, широко раскрытыми глазами, — Мы же вчера обо всём договорились.

— Мы — с вами?.. Серьёзно, что ли?..

— Ну, да…

— И, что, я что-то пообещал?..

— Ну, да. Ты сказал, что можешь всё устроить…

— В общем, так, — Женька потёр ладонями лицо, — Насколько я понимаю, у нас с тобой ничего не было? Не было… Поэтому, собирайся и езжай домой. Извини, проводить не смогу.

— Ну, ты же обещал… — девушка казалась расстроенной.

— Никогда не слушай пьяных мужиков. И вообще, не связывайся с пьяными мужиками, а особенно с музыкантами.

— А как же мне теперь?.. Мне очень нужно попасть в ваше шоу… Я танцами занималась…

— Ну, во-первых, шоу не моё. Это Дима всё устраивает. Во-вторых, если хочешь участвовать — приходи на кастинг. Если подойдёшь — тебя и так возьмут…

— Слушай… — девчонка закусила губу, — А через Диму… никак?..

— В смысле? — сначала не понял Женька, но потом усмехнулся, — Через Диму это вообще глухой номер. Он ни с кем не спит, кроме жены. Так что, пей кофе. А я — в ванную…

— А можно с тобой?.. — сделав шаг к нему, Лена взглянула чуть исподлобья и, улыбнувшись краешком губ, провела ладонью по его груди.

— Ну, если только без последствий и обязательств, — приглушив голос, он взял её за плечи и притянул к себе, — И учти… Ты сама это предложила…

* * *

Предновогодние чёсы уже начались, Наташе с Димой предстояли рабочие вечера и даже ночи, поэтому разместить гостей было решено в их новой квартире — оставляя детей на бабушку и дедушку, молодые Морозовы всё равно ночевали у Диминых родителей. Глядя на Анну Сергеевну, Наташа каждый раз испытывала чувство благодарности и вины одновременно. Она даже представить себе не могла, насколько безотказной будет её свекровь, у которой, помимо домашних хлопот и хлопот с внуками была очень ответственная работа. Несмотря на огромную нагрузку в лицее, где Анна исполняла обязанности завуча, приходя домой, она тут же превращалась в заботливую и любящую бабушку. К счастью, Валерик рос спокойным и послушным малышом, и хлопот почти не доставлял, чего нельзя было сказать о маленькой Ане. Едва дождавшись, когда жена и дочь приедут домой из роддома, Дима буквально не спускал девочку с рук в те недолгие часы, когда он бывал теперь дома, занятый своим новым творческим центром. Несмотря на то, что общение его с маленькой дочкой происходило лишь по вечерам, было неизвестно, чьи руки она чувствует чаще — матери или отца.

— Дима, ты её уже избаловал, — говорила Наташа, когда Анечке исполнилось всего три недели, — она совсем не хочет лежать одна, требует, чтобы её постоянно держали на руках.

Как бы в подтверждение этих слов, девочка начинала громко плакать, материнское сердце сжималось, и, достав её из кроватки, Наташа шла с ней на кухню или в их домашнюю студию.

— Давай её мне, — Дима на ходу забирал у неё дочь и, присев к синтезатору, одной рукой наигрывал ей свои мелодии.

К счастью, спала Анечка спокойно, и в эти часы Наташа могла заниматься домашними делами и своим творчеством. Рождение второго ребёнка придало ей сил, и, несмотря на то, что её день был загружен с утра до вечера, в первое время ей казалось, что она совершенно не устаёт. Но, когда она снова вышла на сцену, то уже через пару месяцев почувствовала, что отдых всё-таки необходим.

Открытие нового творческого центра сулило им с Димой дополнительные заботы и обязанности, к тому же, на предстоящую весну уже были расписаны гастроли, поэтому мысли о няне для детей всё чаще и чаще приходили Наташе в голову. Помимо прочего, ей очень хотелось освободить от нагрузки Анну Сергеевну, перед которой она считала себя в неоплатном долгу. Наташка часто вспоминала, как она боялась сказать ей о своей второй беременности, в душе понимая, что помогать им с детьми придётся не кому-нибудь, а всё той же Анне Сергеевне…

Выручил случай — неожиданно потеряв сознание, она очнулась на диване в гостиной, куда её положил Дима, и первые слова, которые она услышала, ещё не успев открыть глаз, принадлежали свекрови: «Дима… — видимо, догадавшись обо всём, та обращалась к сыну, — Никаких абортов. Ты меня понял?» — «Какие аборты, ма?.. — ответил Дима. — У нас должна быть девочка…»

Услышав этот диалог, Наташа с облегчением открыла глаза…

Она не случайно вспомнила сейчас всё это. Начиная с завтрашнего вечера и ей, и Димке предстояли ежедневные выступления на предновогодних корпоративах и концертах в ночных клубах. Кроме того, буквально сразу после Нового года они планировали начать подготовку её новой сольной шоу-программы, сценарий которой был уже готов, все песни написаны, и оставалось лишь набрать труппу, пошить костюмы и начать репетиции. Заявки на кастинг поступали уже сейчас, и Дима по ночам уже начинал прослушивать в записи голоса потенциальных конкурсантов. Кастинги по вокалу и танцам предполагались платные, но плата была умеренной, и, судя по всему, желающих принять участие было немало — в качестве бонуса для тех, кто не пройдёт отбор, предполагалось заключительное выступление на сцене «Творческой деревни», на которое могли бы прийти все желающие. Многие подавали заявки только ради этого выступления, заранее зная, что оно будет освещено в местных СМИ.

Наташа уже в который раз подумала, что Диме сейчас как никогда нужна её помощь… Планы были грандиозные, но обязанности молодой мамы очень ограничивали её время и возможности.

«Нужна няня…» — глядя на спящую Анечку, Наташа никак не могла представить себе, кому бы она смогла доверить этот крохотный родной комочек… Анна Сергеевна не справится с такой нагрузкой, да и совесть нужно иметь… Конечно, они с Димой посвящают своё время не отдыху и не развлечениям, это их работа, которая принесла им обоим достаточную популярность… Но, всё-таки… Это Димке легко, это его родители… А как быть ей, Наташе? Она ведь понимает, что бабушка и дедушка, хоть и безгранично любят своих внуков, но они совсем уже не молодые… Александру Ивановичу скоро пятьдесят, Анне Сергеевне — сорок восемь… И им тоже нужен отдых…

«Была бы жива мама…»

Поужинав в тесной компании с родственниками, Морозов уехал выступать в ночной клуб, но Наташа осталась в этот вечер дома. Её очередное выступление должно было состояться только завтра, и она, проводив мужа, вернулась на кухню. Гости уже совсем освоились. Алиса днём посетила своё учебное заведение и теперь рассказывала о предстоящих экзаменах. Вскоре вся компания поднялась из-за стола и направилась в гостиную, к телевизору, только Наташа осталась: решив помочь Анне Сергеевне, она принялась убирать со стола.