Ты, уставший ненавидеть
Шрифт:
– Могло… – Сергей помолчал и наконец не выдержал: – Ребята, давайте серьезно! Я ведь еще ни черта не понимаю! Помогите!
– Да мы здесь тоже ни черта не понимаем! – Ахилло вскочил, его напускное равнодушие как ветром сдуло. ~ Сергей, тут что-то не так! Мы ошиблись с самого начала!
– То есть? Как ошиблись?
– Не верю я в этого Корфа! – Ахилло рубанул воздух ладонью. – И в эту самую «Вандею», честно говоря, – не очень. По-моему, нам дали тухлый след!
– Вы тоже так думаете, товарищ лейтенант? Карабаев подумал и неторопливо кивнул. Час от часу не легче!
– Товарищ лейтенант! ~ Сергей обращался к Карабаеву,
Прохор медленно пожал плечами:
– Ну… в общем, как будто кто-то нарочно подкидывает нам улики… Корф этот… его ведь никто не видел уже много лет…
– Как? Ведь две недели назад он был в Столице?
– Говорят, что был, – прокомментировал Ахилло. – Вроде видели его в гостинице «Националь». Вроде шел по коридору. Вроде сидел в ресторане. С ним никто не разговаривал, даже близко не подходил…
– Вроде наживки, – вставил Прохор. – Мы кидаемся, ищем этого Корфа – и вот группы нет… Кроме того, товарищ старший лейтенант… Я просмотрел его дело… В тридцатом Корф бежал из Соликамлага – из «Девятки»…
– Она же «Белый Лебедь», – хмыкнул Михаил.
– Бежал зимой, через тайгу, один… У него не было шансов, товарищ старший лейтенант! Я эту тайгу знаю. Он бы не вышел… У него даже ружья не было…
На эту деталь Сергей тоже успел обратить внимание. Он даже подумал, что Корф ~ вероятно, какой-то сверхчеловек. Прохор его понял:
– Корфу тогда было всего восемнадцать. Он городской, из Столицы. Ему в тайге и трех дней не продержаться. А после его никто и не видел…
– Но… но, товарищи… У нас есть документы, донесения!.. Вы же читали…
– Читали, ~ кивнул Ахилло. – И знаете, что мне кажется? Эта «Вандея», если она действительно существует, сама снабжает нас информацией. Точнее, дезинформирует. Во всяком случае, часть наших данных – липа!
Теперь надо успокоиться. Похоже, гибель Айзенберга и его сотрудников произвела на уцелевших куда более сильное впечатление, чем казалось Сергею.
– Постойте… Давайте разберемся… Если нас кто-то дезинформирует, значит, этот «кто-то» существует, так?
Ахилло кивнул. Карабаев, чуть подумав, тоже.
– Этот «кто-то» устроил засаду и погубил наших товарищей. Это тоже факт. Значит, мы будем его искать. А «Вандея» это или нет – там разберемся. Согласны?
На этот раз никто не возражал.
– Нам приказано еще раз изучить всю информацию и высказать соображения. Этим мы и займемся. Что вы можете еще добавить?
И вновь наступило молчание. Наконец заговорил Ахилло:
– Прежде всего, тот ~ или те, кого мы ищем, – из Столицы. Я в этом почти уверен. Дальше. Он – или они – из «бывших». Иначе не было бы такого названия…
Сергей тоже думал об этом. «Вандея» ~ в этом слове был вызов, хорошо продуманный и дерзкий.
– Но… может быть, эмигранты… – Пустельга вспомнил данные из досье.
– Может быть, – согласился Михаил, – но у них есть человек в Столице.
Спорить не приходилось. Сергей вдруг понял, что ему следует еще раз пересмотреть все материалы по «Вандее». В предыдущие дни он несколько раз перечитал их, но тогда все мысли были о другом ~ о гибели майора и его сотрудников…
Пустельга отправил Ахилло к экспертам, чтобы попытаться узнать что-нибудь новое по поводу взрыва, а Карабаеву велел еще раз наведаться по всем адресам, где жили свидетели, видевшие Корфа. Сделал он это без
особой нужды, на всякий случай. Надо было остаться одному, чтобы без помех вновь изучить дело.И вот перед ним несколько толстых папок, на каждой из которых крупным почерком покойного Айзенберга было выведено: «"Вандея» №…». Все это Сергей уже успел изучить. Это проклятое дело началось приблизительно год назад, летом 1936-го…
Да, именно летом 1936-го… Сотрудник Иностранного отдела, некто «Зеленый», сообщил о странном случае в редакции эмигрантской газеты «Дозорный» – мелкого белогвардейского листка, выходящего в Париже. Один из его сотрудников вернулся из Китая и напечатал ряд небольших очерков. Их было шесть, но последний – шестой – был внезапно снят без всяких объяснений. Дотошный агент сумел достать корректуру. Она была тут же – в папке – смятая, а затем вновь аккуратно разглаженная утюгом, отчего страница немного пожелтела…
Очерк назывался «Вандея». Точнее, не очерк, а небольшой рассказ. Сюжет не отличался оригинальностью – несколько белогвардейцев-подпольщиков бегут из большевистского концлагеря и пробираются к Сибирской железной дороге. Они делают привал, и тут начинается беседа. Все ее участники названы не по именам, а по кличкам, причем каждый имел прозвище по фамилии одного из французских контрреволюционеров, боровшихся с якобинской диктатурой. Здесь были Батц, Рошжаклен, Кадудаль, Прижан, Фротто. Все они предлагали свои планы свержения власти большевиков – от иностранной интервенции до надежд на постепенное внутреннее перерождение режима. Последним выступил тот, кого товарищи называли Лантенак, – судя по всему, командир беглецов. Он предложил создать крупную законспирированную организацию в СССР, причем подполье должно быть связано с высшими структурами управления – с аппаратом ЦК, Наркоматом обороны и, естественно, с Большим Домом. Организацию он предложил назвать «Вандея»…
. Очерк был так себе, типичная эмигрантская агитка, и совершенно непонятно решение редакции снять его с полосы. Объяснение могло быть одно корреспондент ненароком выболтал то, что верхушка эмиграции предпочитала скрыть. Сергей еще раз перечитал корректуру. Одна странность обратила на себя внимание. Все герои очерка \ были названы по именам подлинных исторических деятелей. Лишь их командир – Лантенак – носил фамилию литературного персонажа…
Примерно через месяц, в сентябре 36-го, тот же ; «Зеленый» сообщил об услышанном им разговоре. Бывшие врангелевские генералы Тургул и Манштейн упомянули о существовании в СССР крупной террористической организации. Тут же лежала справка о Тургул. Антон Васильевич Тургул, бывший командир Дроздовской дивизии, оставался одним из самых яростных врагов Советской власти. Он был активным работником военной секции РОВСа и имел постоянные контакты с немецкой разведкой. Владимир Манштейн был его давним сослуживцем и другом…
Следующая информация пришла с Дальнего Востока. Некто «Онегин» информировал, что в окружении атамана Семенова стали поговаривать о подготовке крупного рейда на территорию СССР. Особенностью было то, что рейд готовится с помощью внутреннего подполья. Ожидался эмиссар тайного центра. Новое донесение «Онегина» подтверждало предыдущее: эмиссар прибыл в Харбин. Следовала его характеристика: он был молод, решителен, полон ненависти к Советской власти. «Онегин» сумел узнать, что этого эмиссара называли по имени – Владимиром.