Ты влипла, девочка

Как будто это чем-то поможет. Наивная.

– Тогда и я пересяду. Хочешь на места в самом углу? Хотя ты, возможно, права, там будет даже удобнее.

Она схватилась за мою руку и попыталась скинуть с себя.

Да ладно, ладно. Зачем так паниковать.

Позволяю ей это сделать, но в ответ перехватываю ее ладонь, быстро подношу к губам и прикасаюсь к нежной коже на запястье.

Она снова замирает.

Пользуясь этим, захватываю ее ладонь уже двумя руками. Поглаживаю осторожно, снова целую.

У нее длинные пальцы без маникюра и с аккуратно подстриженными ногтями. Совсем тоненькие. А ладонь свободно умещается в моей.

Если бы было светло, можно было бы наблюдать, как ее кожа контрастирует с моей, более смуглой.

Я кайфую только от того, что переплетаю ее пальцы со своими, дотрагиваюсь и снова целую.

– Матвей, прекрати, - шепчет.

Тяну ее немного на себя. Она тут же выдергивает руку и снова усаживается прямо.

Жаль.

Вздыхаю и поднимаюсь с места.

Полина

Матвей вдруг поднялся с места.

– Полин, я сейчас приду.

Сказал и тут же ушел.

Удалось сделать это довольно беспроблемно, потому что на нашем ряду больше никто не сидел. Также, впрочем, как и на местах перед нами. Весь народ сосредоточился где-то ниже.

Будто он все места вокруг выкупил, а не только наши.

Бред, конечно. Просто совпадение. Но из-за этого совпадения получается, что мы вроде как наедине, несмотря на то, что вместе со всеми.

А он куда?

Впрочем, пусть идет куда хочет.

Реклама фильмов, из которой я не запомнила ни одного слова, закончилась, и теперь пошла заставка той картины, на которую мы пришли. Но мне было не до того, что происходит на экране. Какие-то гонки, взрыв.

У меня тоже взрыв, но только внутри тела.

Рука горит огнем.

От его прикосновений и поцелуев.

Я вся горю.

Не представляю, как выдержу этот фильм.

Матвей возвращается с большим ведром попкорна и двумя банками газировки. Снова садится рядом.

– Вот, держи.

Ставит ведро мне на колени.

– Что это? Зачем?

– Да ладно, Полин, какой фильм без попкорна. Тем более такой интересный, как этот.

Всучает пакетик с влажными салфетками и банку колы.

Потом зачерпывает горсть и начинает жевать.

– Что там случилось, пока меня не было?

– Показывали предысторию. Машина какого-то гонщика вдруг взорвалась и загорелась во время заезда.

– Спасибо, - кивает, даже не глядя в мою сторону.

Я не могу поверить глазам. Смотрит на экран, поедает попкорн и запивает его колой.

Никаких приставаний.

Что ж. Отлично.

Тоже сосредотачиваюсь на фильме. Сама не замечаю, как начинаю отправлять в рот одно жареное в масле зерно за другим.

Потом открываю банку и делаю глоток.

От порции сахара кровь по венам начинает бежать гораздо быстрее.

Снова кошусь на Матвея, но он совершенно не обращает на меня внимания. Только время от времени тянется за очередной горстью.

Расслабляюсь окончательно.

Пожалуй, можно неплохо провести время. Даже понять, о чем идет речь. Гонки, драки. А в центре всего два брата, между которыми давняя вражда, начавшаяся с трагической смерти отца. Один хочет уничтожить мир, точнее прибрать к рукам, другой ни в коем случае не допустить этого. Все ясно.

– Как тебе фильм?

Губы Матвея вдруг оказываются совсем рядом с моим ухом, и я давлюсь попкорном.

Быстро запиваю, чуть поворачиваю голову.

Они и правда совсем рядом. Слегка приоткрыты. Так и хочется прикоснуться, и попробовать на вкус.

– Интересный, - произношу срывающимся голосом, словно под гипнозом, продолжая пялиться в темноте на его губы.

Он чуть подается вперед. Похоже, что я тоже. Потому что в следующий момент уже чувствую их чуть сладковатый от колы вкус.

Осторожно пробую.

Скольжу по ним, едва прикасаясь. Наслаждаясь красивой формой. Отстраняясь и тут же пробуя снова.

Чувствую, что ведро с попкорном вдруг исчезает с моих колен. Это позволяет удобнее развернуться к нему.

А потом я теряю связь с реальностью, потому что Матвей берет поцелуй в свои руки.

Также, как и меня, но уже в прямом смысле слова.

Чуть притягивает и скользит языком в мой рот.

Он ничего не делает вполсилы, и его поцелуи далеко не такие целомудренные, как мои. Я едва успеваю отдышаться в перерывах.

И полностью забываю, зачем мы сюда пришли. Какой фильм?

Мне так хорошо, что возвращаться совсем не хочется.

Но вот идут финальные титры, и мы вынуждены все прекратить.

Когда в зале включается свет, я уже сижу на своем месте, как ни в чем не бывало.

– Твой попкорн, - говорит Матвей и ведро снова оказывается на моих коленях.

Какой попкорн? Он вообще о чем?

Поднимаемся вместе со всеми и идем к выходу.

– Интересно было, да? – спрашивает Матвей, когда выходим на улицу, - классный фильм.

Я краснею. Не вижу, но точно знаю, что я красная, как рак. Как после свидания в парке.

– Да, ладно Полин. Это были просто поцелуи.

– Я никогда не делала так раньше.

– Супер. Значит, будет, о чем вспомнить.

– Это точно. Теперь всю ночь не смогу заснуть. От стыда.

– А может от желания?

– От желания пересмотреть фильм, потому что я даже не поняла, чем все закончилось.

– Как обычно. Добро победило зло и все счастливы.

– Спасибо за столь точный пересказ финала.

Пыталась как могла перевести все в шутку. Спрятать за ничего не значащей болтовней свое состояние. Скрыть, что я попала под его зависимость. Он не должен знать. Он обязательно воспользуется.

Сейчас я не его боялась, а себя. Того, что не смогу устоять, если он захочет получить от меня что-то большее.

Пусть лучше будут разговоры, шутки и намеки.

Этого вполне достаточно.

Мы дошли до стоянки.

Матвей открыл мне дверь, но когда я собралась сесть в салон, остановил.