Ты выбрал ее, предатель

Хочется забрать телефон мужа, снять блокировку (если там, конечно, тот же пароль, который я знаю) и набрать последний номер, с которым он разговаривал. Хочется убедиться, что это был действительно Шахмар. Клянусь, после этого я точно перестану сомневаться в муже. Наоборот, буду винить себя в том, что превратилась в настоящую истеричку.

Да только его мобильный в кармане. А просить я ни за что не стану.

Выдохнув, сажусь рядом с мужем. Ещё какое-то время мы проводим с моими родителями, а потом едем к себе. Мирон первым делом бежит в душ. Мурат идет сразу после него. Лишь я жду, когда сын пойдет спать, а муж соизволит спуститься ко мне, потому что я отчётливо дала ему понять, что нам нужно поговорить.

Но у мужчин другие планы. Какое-то время отец с сыном что-то обсуждают в комнате Мирона, потом сын всё-таки засыпает.

– Пойдем вниз, – требовательно произношу я, поймав Мурата в нашей спальне. – Перенести на завтра нельзя, – добавляю, чтобы не вздумал спорить. – Сейчас же.

Мурат поджимает губы, но следует за мной. Спускаемся по лестнице в полной тишине. Муж садится на диван и, закинув ногу на ногу, пристально смотрит на меня. Я же – на него.

В синие глаза, в такое любимое лицо… Останавливаюсь на губах и морщусь, думая, что их могла целовать та адвокат или вообще другая женщина помимо меня.

Я люблю своего мужа и не хочу его терять. Но если он меня предал… назад дороги точно не будет. Развод неизбежен.

– Мурат, мы стали отдаляться друг от друга. И продолжаем в том же духе. Разве ты этого не видишь? – Я развожу руками. – Посмотри, что с нами стало…

Голос предательски дрожит. Подводит меня. А выражение лица мужа становится каменным.

– Рита, чего ты от меня хочешь? Не я один во всем виноват. – Он поднимается, подходит ко мне вплотную.

Я поднимаю голову, смотрю на мужа снизу вверх, потому что еле достаю ему до плеч.

– Я не говорю, что ты один виноват! Виноваты мы оба. И мы оба должны это исправить! Мирон обижается, странно ведёт себя. Наши разногласия плохо на него влияют. Боже… Мурат…

Я кладу ладони на его плечи и шумно сглатываю. Из глаз брызжут слезы. Мурат кладет руку на мой затылок и фиксирует голову так, чтобы я не увернулась. Сам впивается в мое лицо пристальным взглядом.

– И что ты предлагаешь сделать? – хрипит он мне в рот.

– Вовремя возвращаться с работы, а не глубокой ночью! – цежу сквозь зубы. – Мурат, я задам тебе один вопрос и требую честного ответа.

Муж вопросительно выгибает бровь.

– Спрашивай. – Он отпускает меня и отходит в сторону, но не прекращает смотреть. Будто наперед знает, какой я вопрос ему задам.

– У тебя появилась другая, да? Мурат, я просто не хочу жить в сомнениях. Если ты больше меня не любишь… Если твое сердце теперь принадлежит другой… То давай просто разведемся.

Глава 4

Мои полные надежды глаза впиваются в его лицо. Если бы он только смог прочесть мои мысли, то услышал бы, как я молю его о правде. Как молю о том, чтобы у нас был шанс…

В голове всплывают картинки длиной в девять лет. Каждая деталь сейчас так ясна и жива…

Первые поцелуи и встречи, прикосновения, которых было так много… Мы любили, словно безумцы. И это при всей строгости моего Мурата к публичным проявлениям любви.

На коже горят воспоминания его прикосновений и ласки. Я была единственной, кому выпала честь знать этого прекрасного мужчину нежным, открытым и обнаженным до глубины души.

«А ты помнишь?» – спрашиваю мысленно, но в ответ – тишина.

Горло сдавливает. Я чувствую, как во рту скапливается слюна. А от его улыбки на глаза набегают слезы. Большие ладони обхватывают мое лицо. Пальцы нежно поглаживают кожу.

Мой подбородок дрожит, но все надежды рассыпаются пеплом, когда он начинает говорить.

– Конечно, нет, Рита.

В пепел превращаются и мои надежды, и его клятвы… и то уважение, которое было между нами. Он стоит на этом пепелище и уничтожает все это, даже не замечая, как больно делает всем нам.

– Ну с чего ты это взяла, м? – Его губ касается усмешка, один уголок поднимается вверх.

Такой простой вопрос. Он лжет мне прямо в глаза, а потом спрашивает, откуда я это взяла?

Почему в его глазах я стала вдруг женщиной, о которую можно вытирать ноги? И при этом ему не хватает смелости сказать все самому? Честно и откровенно!

– Послушай. – Мурат понижает голос до того самого шепота, которым когда-то сводил меня с ума, шепча на ухо всякие пикантные словечки, словно пороча и эти воспоминания, отнимая их у меня. – Мы со всем разберемся. Но позже.

– Позже? – не найдя силы для нового вопроса, переспрашиваю хрипло. Уверенная, что он и не услышал меня.

– Завтра мне рано вставать на работу. – Муж смотрит на часы, которые висят в нашей гостиной. – Тебе, кстати, тоже. Давай пойдем в спальню.

«А там повернемся набок, каждый смотря в свою стену, и будем просто соблюдать правила мужа и жены. Ведь они обязаны ночевать в одной постели, хотя при этом могут даже не касаться друг друга. Чувствовать себя почти чужими», – договариваю за него, излагая истину своему мозгу.

Я скидываю с себя его руки и первой разворачиваюсь, чтобы уйти. И уже поднимаясь по лестнице, говорю:

– Я в душ, а ты ложись.

Больше не оборачиваюсь. Больше ни слова. Он предпочел ложь, а не меня. И точно не нас.

***

А ты солгал, возможно, не впервые.

Пока смотрела я с надеждою в глаза.

Уже не нежные… А будто бы пустые,

«За что ты так?» – спросила про себя.

Холодный душ мои укрепит нервы.

Таблетка растворит остатки боли.

Ты был моим единственным и первым,

А я твоей крупицей морской соли.

Я вхожу в нашу спальню, быстро забираю из комода белье, комплект для сна и ухожу в ванную комнату, закрывая дверь на замок. И сразу слышу его шаги. Мурат останавливается сначала на пороге спальни, а затем рядом с ванной.

На дверь ложится его рука, и мы замираем в этом молчаливом… Я не знаю, как назвать этот момент. Но мне до ужаса больно говорить слово «прощание». Как такое возможно?