Ты ждала меня, Заруна? Книга первая

Я сочувственно сжала ее руку и спросила:

– А как его звали?

– Тирет... Тирет Ниасу. Смешно, правда? Я стала ненавидеть ее за то, что она сделала, а наши дети... стали лучшими друзьями и наша история повторилась снова, только у них...
– она нервно сглотнула ком в горле.
– Только Лахрет смог простить Нарана, а я... Мара до сих пор ненавидит меня.

– За что? Ведь она добилась своего!

– Да. Тирет выбрал ее, так как оказалось, что он любил власть больше, чем меня. Однако он так и не смог полюбить её, хоть она и родила ему семерых! детей. Почему я так уверена, что он ее не любит? Я встречалась с ним много лет спустя... но тогда уже было поздно. Тогда он мне признался, что до сих пор любит меня... а дороги назад уже нет. Через пару лет после не случившейся церемонии отец заставил меня подписать брачный контракт с весьма перспективным молодым выпускником атконнора. Я согласилась. А что мне терять? В условиях брачного контракта было оговорено двое детей и раздельное жительство. Одно время мы все-таки пытались жить вместе, но его холодность и жесткость убили во мне все надежды. Я научилась его лишь бояться. Уважать... может, как человека, талантливого министра, гениального политика и успешного деятеля... но не мужа. Поэтому, родив второго ребенка, я ушла из дома, воспользовавшись условиями контракта. Я не могла терпеть его наглых притязаний на мое тело. Он страшно рассердился, но сделать что-либо не мог. Он, конечно, приходит раз в год требовать от меня исполнения супружеского долга, но не больше. Приходится терпеть. Контракт есть контракт, - Лахия поежилась.

– Если бы он был нежнее и терпеливее... может, я бы смогла звать его чаще, но... слишком больно и не приятна его близость. Он слишком торопится и не учитывает моих просьб, - она подняла на меня глаза и в них я увидела обиду.
– У тебя, наверное, все по-другому... Лахрет, я думаю, был нежен с тобой...
– я отрывисто кивнула.
– Понимаешь, нам больно, когда мужчина... входит в нас... и, конечно, поэтому нам неприятны эти отношения. Правда, у некоторых женщин все наоборот, но это редкость. И счастливы их мужья!

Мне было неловко обсуждать с нею такие интимные темы, но я понимала, что кто-то должен был мне объяснить этот аспект супружеской жизни. Ведь близость - одна из основных областей этой самой семейной жизни. Поэтому я слушала со всем вниманием.

– Тирет остался в моем прошлом. И я думаю, что он терпит моего Лахрета и все его смелые поступки в политике из-за памяти к нашей несбывшейся любви. Даже как-то романтично выходит... Кого-то другого бы он раздавил и не моргнул, а мой сын... не знаю, что он чувствует к нему. Ненавидит, да... но не смеет его уничтожать, иначе он уничтожит и меня, ту, кого он до сих пор любит.

– Вы так уверены в этом...

– Мое сердце чувствует это. Мы ведь встречаемся иногда с ним на всяческих мероприятиях. Я вижу его взгляд. Но, что мы сделаем? Мара из-за этого истерит и нервничает. Готова убить меня, но у меня иммунитет на ее злость. Одного звать Тирет, а другого - Барет. Однако для меня, что прошло, то прошло, отболело, отлегло. Всё.

Она облегченно вздохнула, словно скинула с плеч камень, тяготивший ее много лет.

– Знаешь, - продолжила она через минутную паузу, - я думаю, что Лахрет сможет добиться с тобой то, о чем мечтал мой отец. Он станет лортом. Мало того, он будет правителем всей Иридании! Ведь ты - особенная, а значит, у тебя все перспективы стать главной шиасу.

– Мне Мара не позволит. Скорее она удавится на своих чулках, чем уступит нагретое место, - покачала я с сомнением головой.

– Если твоя Забава сможет покорить Кару, то пусть давится, - Лахия загадочно растянула губы и подмигнула мне.
– Но вот еще что! Меня беспокоит идея Лахрета о Зарунской рукописи...

– Вы считаете, что ее не существует?

– Не знаю...
– она пожала плечами.
– Может, где-то и спрятана эта загадочная Рукопись, но никто не знает точно, где и как ее искать... однако Лахрет верит...

– И я верю!
– выпрямилась я.

Она смерила меня сощуренным взглядом, покачала задумчиво головой и произнесла:

– Это хорошо, что ты поддерживаешь его даже в таких безумствах. Вам будет легче найти общий язык.

– Я думаю, Зарунская рукопись - не безумство. Просто о ней умалчивают и не хотят, чтобы она была найдена.

– Почему ты так считаешь?

– Ведь она сможет положить конец войне с тараками! А кому-то не выгодно, чтобы она заканчивалась.

Лахия протяжно выдохнула:

– Сколько запала в твоих глазах... Возможно, ты и права. Только смотрите, чтобы потом не случилось страшного разочарования. Потому что в жизни нет ничего тяжелее, чем когда все во что ты всегда верил - оказывается ложью и иллюзией, - она вяло улыбнулась и посмотрела во двор через окно.
– О! Лахрет прилетел... он будет искать тебя. Ладно, я пойду.

Лахия подвелась на ноги и подошла к двери. На выходе застыла и повернулась через плечо:

– Пожалуйста, будь и дальше такой...
– теплая улыбка озарила ее приветливое лицо.

А потом она исчезла за поворотом коридора. Я отрешенно смотрела ей вслед и думала. Думала о том, что только услышала от Лахии, о Зарунской Рукописи, о комнате, которую мы нашли. Интересно, что уже перевел Зунг. Неужели мы на пороге разгадки тайны?

– Привет!
– с порога донесся лахретов голос.

Я вскинулась. Вот бывает же такое, что смотришь куда-то и ничего не видишь. Так и сейчас. Смотрю на дверной проем и ничего не вижу. Не увидела и Лахрета, застывшего там. Освеженный, с ясными глазами и широкой улыбкой на лице, он казался еще красивее. В ответ на его приветствие я лишь рассеяно улыбнулась. Он быстро пересек комнату и присел передо мной, сжав мои пальцы.

– Я так и знал, что найду тебя здесь. Там внизу все бродят по дому, как сонные насекомые после спячки. Ты как?

– Все хорошо. А ты, я вижу, выспался!

– Не то слово! Никогда еще так легко и свободно себя не чувствовал!
– он обернулся на все еще спящую Забаву.
– Я вижу, королева спит...

Я поглядела на развернувшееся на постели создание. Она лежала на спине, сложив передние лапы вдоль тела, как человек, и раскорячив задние. Смешно!

– Лана, я хочу кое-что тебе сказать.

– Что?
– я рассеяно посмотрела на него сверху вниз.
– Звонил Зунг и сказал, что перевел надписи?

– Вообще-то, о другом, - он уперся подбородком в мои колени.
– Прости меня...

– За что?

– А! Ты не сердишься? Ну, тогда ни за что!
– он насмешливо усмехнулся, но, встретив мой недоуменный взгляд, посерьезнел вмиг.
– Я об этой ночи. Вырубился сразу, как только... сделал свое дело. Даже стыдно. Простишь?

– Хм...
– я сделала напускной вид недовольства.
– Тебе придется отработать!

То, что у него возникло на лице, было похоже не на шок, не на удивление, не на потрясение, а на их гремучую смесь. Чего-чего, а этого он от женщины не ожидал.

– Ты серьезно?

Я хихикнула и провела пальцами по его щеке.

– Очень. Как тебе этой ночью? Время удобное? Ты ничего не планировал?

– Кхм... нет, не планировал.

Я склонилась над его озадаченным лицом и коснулась губами его щеки, а потом томно прошептала:

– Уже жду с нетерпением...
– потом, с присущей мне резвостью, как ни в чем не бывало, вскочила на ноги и громко воскликнула: - А пока я умираю с голода!

Надо было видеть это потрясенно-довольное выражение лица молодого ятгора. Он еще несколько минут приходил в себя, с зависанием рассматривая, как быстро я переодеваюсь в брючный синий костюмчик. Когда я уже подошла к выходу, поманив его за собой, то столкнулась на проходе с Родом. Он звал нас на немного запоздалый завтрак. Я посмотрела на спящую Забаву и решила ее пока не будить. Та может проспать и сутки, если ее не дергать. Все-таки растет девочка...

За столом в столовой собрались почти все, за исключением младшеньких Арамских отпрысков. Да я на это и не обратила особого внимания. Мы с Лахретом заняли место посередине стола и принялись с аппетитом уплетать остатки вчерашнего богатого ужина. Шумное общение сотрясало воздух столовой. Все активно делились своими впечатлениями о вчерашнем празднике. Я любовно обвела взглядом все собравшиеся здесь родные лица и думала, что это один из самых счастливых дней в моей жизни. И все было бы хорошо, если бы...