Тяжело быть младшим…
Шрифт:
Вот не понимаю я! Если они так шустро к бою готовятся, почему их постоянно то рабовладельцы, то гоблины ловят?
Съехидничать по этому поводу я не успел. Может, тут сказалась усталость, свинцовым шариком катающаяся по мышцам, или отозвалась головная боль, но… та самая тоска, та печаль, о которой говорила Аэлиниэль, вдруг накрыла меня, словно тяжелым одеялом. Я почувствовал, как она пеленой обволакивает, сжимает, тащит куда-то вглубь… Резко мотнул головой, отбрасывая это странное чувство, и замер, вцепившись в поводья, хватая ртом ставший вдруг таким необходимым воздух…
Поймал
Но стоило грону сделать шаг, как перед носом Трима закружились плотные клубы зеленоватого дыма, формируя какое-то подобие человеческого тела. Лопоухая голова. Коротенькие ручки. Торс, покрытый шерстью… Копыта… Рога…
Той эре!
— Х-хто это?! — потрясенно выдохнул гном.
— Маргул? — неуверенно предположил я, натягивая поводья.
— Маргран? — поддержала диалог Аэлиниэль. Существо скорчило обиженную мордочку:
— И между прочим — марханг!
Марханг?! Живой?! Не, я понимаю, боги… Я вон лет пять назад в храме видел явление богини плодородия Тирелены, когда она предсказала, что в южных провинциях, граничащих со Стальной пустыней, будет неурожай… Но то ж богиня! А это — марханг… Никогда не думал, что они существуют.
— А разница? — мрачно поинтересовалась Амата.
Клиричка никак не могла определиться, какое же атакующее заклинание может ей понадобиться. Появившаяся на пару мгновений «Зеленая Плеть» сменилась наброском для «Звездного Дождя». Тот в свою очередь превратился в запрыгавший между пальцев «Комок Снега»… Волосы клирички то вставали дыбом, то спокойно укладывались в нормальную прическу. Наконец, зеленоволосая остановилась на банальном «Мече Света».
У меня от одного взгляда на золотой луч, вырывающийся у нее из ладони, мурашки по коже побежали. Черный палаш, который я продолжал удерживать в руке, недовольно дернулся.
— Есть разница, — злобно ощерился этот самый мар… кто-то там. — Я сильнее, чем маргул!
Ну-ну…
А рогастик между тем продолжал разоряться:
— Короче! Вы делаете еще несколько шагов, я вас превращаю в камни, и мы мирно расходимся!
В камни?! Только тут, приглядевшись, я заметил, что те валуны, громоздящиеся по краям дороги… Т'кере! Они ж действительно… Вон тот на самом деле похож на гнома, вцепившегося в секиру, другой — на оскалившегося гоблина, третий — оборотня, не успевшего полностью сменить облик…
— А с чего ты взял, что у тебя получится нас превратить? — ровным голосом поинтересовался Вангар.
— Ой, да ладно вам! — скривился марханг, переступив с копытца на копытце. — Меня ж поставили никого не пускать в обе стороны, вот я и делаю свое дело. Убить вы меня не сможете… Ну загадаете вы мне, как полагается в таких случаях загадку, только я же и так все их знаю. Представляете, как мне надоело здесь торчать?! Так зачем тянуть? Может, сразу попревращу, а? — уныло протянул марханг.
— Вот еще! — возмущенно выпалила команда. — Положено загадывать — вот и загадаем!
М-дя… Согласованность у них,
конечно.— Ну ладно… Загадывайте, — вздохнул рогатый. — Так и быть, я сегодня добрый. Каждый по одной.
Начинал, конечно, Вангар. Естественно! Он же у нас гла-а-а-а-вный… И спросил он:
— Кто ходит на рассвете на трех ногах, днем — на двух, перед закатом — на четырех?
Не, я дурею! Спросить такую белиберду? Даже младенец знает, что правильный ответ — «хромой неистинный оборотень»!
Естественно, марханг все сразу отгадал…
Задачки остальных г-героев тоже не отличались оригинальностью. Нет, ну честное слово — вопросы такие детские… Я, конечно, понимаю, что в такой ситуации много не понапридумываешь, но все-таки.
Наконец, подошла моя очередь. Конечно, обычная загадка тут бы не пригодилась. Он же сказал, что помнит все ответы, — так смысл?
И вдруг, когда я уже был готов спросить что-то такое же глупое, как и члены команды, меня озарило:
— Что появилось раньше, курица или яйцо?
Банально, не спорю, но…
Через пару минут после того как марханг впал в глубокий ступор, я похлопал его по плечу и предельно вежливо поинтересовался:
— Мы можем идти?
— Да-да, идите! — отмахнулся он, напряженно высчитывая: «Если курица появилась раньше, она должна была вылупиться…»
Команда радостно ломанулась вперед, а я задержался.
— Ну чего тебе еще? — поднял на меня взгляд рогатый.
— Нечестно получается, — пожал плечами я. — Ты, если бы победил, мог превратить нас в камни, а что, победив, получаем мы?
— Жизнь, конечно! — удивленно уставился на меня марханг, забыв даже о курице с ее яйцами.
— Все равно нечестно. Я хочу еще получить ответы на вопросы.
Команда, замершая в нескольких футах от нас, удивленно прислушивалась к нашему диалогу.
— Сколько? — прямо спросил марханг.
Честно говоря, я бы хотел выяснить только одно — кто поставил его на этой тропе. Но он же наверняка начнет увиливать!
— Десять! — загадывать так по максимуму!
— Два, не больше!
— Восемь?
— Четыре.
— Шесть?
— Пять!
— Идет, — хмыкнул я.
— Ну?
— Не нукай — не запрягал… Кто тебя здесь поставил?
— А я знаю? — ощерился марханг. — Он мне не представлялся. Вызвал из-за Грани и все!
Я задумчиво потер подбородок. Не представлялся, значит?
— А как он выглядел? — второй вопрос.
— Эльф как эльф, — пожал плечами рогатый, — остроухий, блондинистый.
Аэлиниэль, внимательно прислушивающаяся к разговору, испуганно ахнула.
— Какие-нибудь особые приметы есть? — третий.
— Откуда?!
— Ясно, — вздохнул я, направляясь к «Команде Светлых Героев».
— Эй, — истошно заверещал марханг мне вслед, — а остальные вопросы?!
— Оставь их себе, — хмыкнул я. Все что хотел, я и так узнал.
И мы поехали дальше. Кровожадная клиричка все время оборачивалась и жалобно канючила: «Но он же нечисть! Можно я его — молнией? Ну хоть одной? Ну хоть немножко?»
Вангар постоянно ее одергивал — идиллия, одним словом…