Тяжело быть злодеем третьесортного романа

Она, в отличие от той робкой собственницы, которой отказал молодой мастер, была намного более расчетливой, терпеливой и вместе с этим…

Пугающе нетерпеливой и жадной.

В голове вновь началась распаляться чесотка, требующая что-то украсть. Только теперь обычные чужие вещи у неё не вызывали того желания. Она хотела кое-чего конкретного.

Сердце в груди женщины быстро-быстро забилось.

«Не украсть, — мысленно поправив себя, прикрыла начавшая понемногу молодеть старуха глаза. — Я хочу, чтобы он мне сделал новый подарок. Сам. Я не хочу у него ничего красть».

И для этого она и сама готова сделать ему столько подарков и пойти на столько уступков, что у него просто не останется выбора. Хочет он того или нет.

Отдать, чтобы получить.

Свет и ветер в её теле начали пугающе быстро показывать признаки слияния и, пусть Небо будет свидетелем, услышь внутренние мысли и желания прошлая владелица тела, у неё могло и сердце не выдержать от столь циничной интерпретации её пути.

Впрочем, главное, что это работало.

…наверное…

* * *

На меня косились. Теперь я этого не мог избежать, даже когда попытался скрыть себя Ци: образ моей тушки слишком сильно выделялся на общем фоне, а как-то извращаться в сокрытии желания никакого не было и в помине. И ведь не сказать, чтобы были хоть какие-то навыки, по типу тех, что плюшкообразно выпали читаке и которым путём проб и ошибок обучилась сестрица, кхе-кхе…

…кажется, я по-настоящему закашлялся, а не притворно. Чёртов Небесный Демон, гроза пыли и логики в развлекательных третьесортных романах, помяни меня творец башенок из спичек…

Весь перебинтованный, в шляпе и с шинами, мешающими нормально передвигаться (слава духовным нитям и Ци, иначе бы вообще не встал), я выглядел как эталонный сумасшедший, сбежавший из психушки. Эталонный сумасшедший, предварительно упавший с лестницы головой вниз. Как жаль, что существования отделений по решению душевных проблем здесь пока мной не наблюдались, но, по крайней мере, есть надежда на их реализацию собственными руками. Хорошо быть влиятельным мажором. Жаль, что из-за этого меня хочет уже порешить половина мира.

Говоря откровенно, кому-кому, а мастерам боевых искусств хорошая такая психологическая помощь нужна точно. Заявляю на собственном опыте.

Были определённые сомнения в том, что кто-то захочет подойти и поинтересоваться, нужна ли мне помощь, и если бы я был в регионе праведников, то так народ и мог поступить, однако сейчас я был в самых настоящих глубинах демонического региона, где, пусть никто друг друга с потрохами не жрёт при первой возможности, определённую дистанцию народ сохраняет. Лезть в чужие проблемы, особенно простым людям, удовольствие дорогое, а компенсацию в случае чего платить никто не будет, если вообще останется тот, кому она нужна. Это вам не регион праведников, где на улицах сектанты стараются блюсти честь и порядок, всеми силами пытаясь защитить чистоту своей «чести», хах!

…из меня явно вырвался на смешок, а предсмертный хрип умирающего опоссума…

Как для мастера боевых искусств, я плёлся со скоростью зайца, решившего обогнать черепаху с кучей родственников. Это поселение считалось действительно крупным, насчитывая не одну, не две и не три улицы. Я даже удивиться успел тому, насколько далеко успела забежать мелочь, влипнув в какой-то конфликт. И ведь ничего дешевле серебряного ляна дать не мог. Тяжела судьба мажора, тяжела…

И всё же, вскоре я добрался до точки назначения, зайдя за угол между двумя зданиями. Натуральная подворотня.

— …нечестно, нечестно, нечестно!.. — до меня донесся яростный вопль мелочи. — Сначала меня продали родители за один серебряный лян, который мне только что дали, словно моя жизнь ничего не стоит, затем меня попытались принести в жертву и сжечь, а потом я оказалась в эпицентре битвы двух небожителей!!! И… и только я подумала… подумала, что всё закончилось, но пришли ВЫ!!! НЕЧЕСТНО!!!

Вопль девчонки был наполнен такой обидой, что мне её правда жалко стало.

Скажем так, она пережила некоторое дерьмо.

Крик девочки был оборван хлёсткой пощечиной. Передо мной открылась настолько типичная сцена избиения слабого каким-то отребьем, что я непроизвольно погрузился в светлые воспоминания, когда у меня была моя коллекция башенок из спичек, любимая работа и…

А, впрочем, я не помню, что там дальше было.

Их было всего трое. На вид дал бы им лет тридцать-сорок, бандитской наружности. Настолько эталонных бандитов я давно не видел: кирпичные морды со шрамами, ублюдские лыбы, тупое, какое-то низкокачественное оружие, потёртая старая походная одежда, едва заметный след Ци, который безбожно выходил из них и палил о том, что они «мастера»…

Мне и моё восприятие ненормальное не нужно, чтобы понять степень того, насколько опущенные жизнью эти уважаемые повелители сверхъестественной энергии, о которой в моём родном мире не могут и мечтать.

Нет, я ставлю все свои существующие коллекции башенок и домиков, что эта мелочь, умудрившись в изначальном, «правильном» мире дожить до взрослого возраста, стала кем-то влиятельным.

— И что это вы тут делаете? — привлёк я к себе внимание, включив свой самый мерзкий тон.

Такой, едкий, полный нескрываемого и абсолютно искреннего превосходства, как и подобает любым раздражающим мажорам, которым всё досталось на блюдечке. Услышь я, как ко мне кто-то обращается таким тоном, то непременно бы захотел этому уважаемому члену обществу пожать шею.

Давно я уже так не общался, на самом деле.

— А?

— Кто посмел?!

Бандюганы, подскочив, повернули на меня головы, включая успешно находящую приключения на свою задницу девчонку. Последняя, увидев мою презрительную весь свет морду, буквально расцвела.

— В-вам конец, жалкие обидчики маленьких девочек, ха-ха-ха!!! — вытирая слёзы, злорадно прокричала мелочь. — Вы наткнулись на великого мастера, который умеет летать!

Никогда не видел, чтобы ребёнок одновременно ревел, как маленькая дев…

Ах да, чего это я.

Естественно, слова девчонки бандюг наоборот развесили. Мужики заржали, испытывая, должен признать, вполне оправданные сомнения. Перебинтованный калека с зафиксированными руками уж никак не походил на «великого мастера, который умеет летать».

Один из мужчин, переглянувшись со своими братанами, широко улыбаясь, подошёл ко мне, возвысившись над моей головой.

— М-м-м, — осмотрел меня дядька взглядом, которым подписал себе заочно приговор. — Ты ведь женщина! Какие красивые волосы и глаза, никогда такого не видел… — мужик облизнулся. — Такая чистая, пахне…