Тысяча благодарностей, Дживс

По-видимому, до сознания пожилой родственницы дошло, что мы со Сподом относимся друг к другу, не как Дамон и Пифий. Она перестала изображать смех гиены.

– Спода не назовешь любезным.

– Нет.

– Он тебя не любит.

– Нет.

– Может, он и меня не любит?

– Нет, - сказал я и подумал - ведь для Вустеров справедливость прежде всего, - что вот я критикую Спода за хмыканье, а сам заладил: нет да нет. И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь, Вустер? Я задал себе этот вопрос, который почерпнул из Библии наряду с прочими полезными сведениями, когда готовился к конкурсу на лучшее знание библейских текстов.

– Ему вообще кто-нибудь нравится?
– спросила родственница.
– Мадлен Бассет если только.

– Он, кажется, в восторге от Л.П. Ранкла.

– С чего ты взял?

– Я случайно подслушал их разговор по душам.

– Хм, - сказала родственница, потому что чужие междометия прилипчивы. Что ж, по-моему, тут нечему удивляться. Рыбак рыбака...

– Видит издалека?

– Именно. А у грибов даже поганка к поганке тянется. Кстати, напомни мне, чтобы я тебе кое-что сказала про Л. П. Ранкла.

– Ладно.

– Мы вернемся к Л. П. Ранклу позднее. А Спод на тебя злится по старой памяти или ты опять чем-то ему не угодил?

В этот раз я рассказал ей все без колебаний. Я знал, что она мне посочувствует. Я изложил ей все факты с тем чистосердечием, на которое может подвигнуть племянника надежда на тетушкино участие.

– Все эта мошка.

– Не понимаю тебя.

– Мне пришлось прийти на помощь.

– Да объясни ты толком.

– Споду не понравилось.

– Что ему не понравилось? Мошка? Что это еще за мошка? Расскажи, что произошло, последовательно, а не задом наперед.

– Конечно, если вам интересно. Дело было так.

Я рассказал ей о мошке в глазу Мадлен, о том, как я полностью вернул ей зрение, и как Спод неправильно истолковал мои действия. Она присвистнула. Сегодня все как сговорились и не упускают случая присвистнуть на Вустера. И даже давешняя горничная, узнав меня, надула губки, как будто собиралась сделать то же самое.

– Больше так никогда не делай, - посоветовала мне тетя.

– А если понадобится? Куда же деваться?

– Найди куда деться. А то будешь вытаскивать у нее из глаза посторонние предметы, а потом еше придется на ней жениться.

– Это мне больше не грозит, ведь она невеста Спода.

– Не знаю, не знаю. По-моему, у них что-то разладилось.

Я бы удивился, узнав, что во всем лондонском почтовом округе "3.1" сыскался человек, умеющий лучше, чем Бертрам Вустер. противостоять тому, что Дживс, я слышал, называет "пращами и стрелами яростной судьбы" [Шекспир. "Гамлет" (акт III, сцена 1), пер. М. Лозинского]: но не скрою, на эти страшные слова я снова отреагировал, как осина, причем даже с большим вживанием в образ, чем во время разговора с вдовой Мак-Коркадейл.

На то были свои причины. Во главу угла всей своей внешней политики я поставил предположение, что этот двойственный союз застрахован не только от краха, но даже от серьезных потрясений. Спод, по его собственным словам, боготворил Мадлен за одухотворенность, а она, как я уже имел случай заметить, не стала бы бросаться таким выгодным женихом. Мне казалось, что если есть на свете пара, которой с полной уверенностью можно прочить золотую свадьбу на широкую ногу, то это их пара.

– Разладилось?
– повторил я хриплым шепотом.
– Вы имеете в виду, что когда... как же это...

– О чем ты?

– "Когда та лютня трещину дала, недолго музыка играть могла" [Цитата из поэмы А. Теннисона "Мерлин и Вивиана"]. Это не мое, это Дживс.

– Похоже, что так. Вчера за ужином я заметила, что он отказался от коронного блюда Анатоля, а она сидела бледная, смиренная, как монашка, и крошила хлеб. Раз уж я заговорила о коронном блюде Анатоля, скажу тебе то, что собиралась, про Л. П. Ранкла: решающая минута близится. Я сгруппировалась для прыжка и крепко надеюсь, что Таппи скоро разбогатеет.

Я прищелкнул языком. Я первый стоял за то, чтобы Л. П. Ранкл поделился с Таппи своими миллионами, но сейчас было не время менять тему разговора.

– Забудьте пока о Таппи. Подумайте о щекотливом положении Бертрама Уилберфорса Вустера.

– Уилберфорса.
– пробормотала она, насколько ей позволял бормотать ее выдающийся голосовой аппарат.
– Я когда-нибудь рассказывала тебе, как ты получил это прозвище? Это была идея твоего отца. За день до того, как тебя поднесли к купели, - ты был похож при этом на исполнителя эпизодической роли в гангстерском фильме - твой родитель сорвал куш на скачках "Гранд нэшнл", поставив на аутсайдера по кличке Уилберфорс, и поэтому настоял, чтобы тебя назвали в его честь. Сочувствую тебе, но нам всем приходится нести свое бремя. Второе имя твоего дяди Тома - Портарлингтон, а мне при крещении чуть не дали имя Филлида.

Я шлепнул ее по кумполу ножом для бумаг, похожим на восточный кинжал, какими убивают людей в приключенческих романах.

– Не отвлекайтесь. Тот факт, что вас чуть не окрестили Филлидой, без сомнения, займет достойное место в вашей автобиографии, но обсуждать его сейчас совершенно необязательно. Мы говорим о том, какая страшная опасность будет мне угрожать, если ось Мадлен - Спод развалится.

– Ты считаешь, если Мадлен разорвет помолвку, тебе придется заполнить образовавшуюся пустоту?

– Вот именно.

– Она не сделает этого. Ни в жизнь.

– Но вы сказали...

– Я только хотела построже тебя предупредить, чтобы ты впредь не вытаскивал мошек из глаз Мадлен. Может быть, я переусердствовала.

– Вы меня насмерть перепугали.

– Прости, что сгустила краски. Тебе не о чем беспокоиться. Это одна из тех легких размолвок, которые бывают у не в меру сюсюкающих парочек.

– Из-за чего же она произошла?

– Почем я знаю. Может быть, он оспорил ее утверждение, что звезды на небе - это божьи цветочки.

Что ж, это было вполне возможно. С Гасси Финк-Ноттлом Мадлен рассорилась после того, как сказала ему, что на закате всегда думает о Небесной Заступнице, выглядывающей из-за золотой полосы небосвода [Цитата из стихотворения Данте Габриэля Россетти "Непорочная Дева"], а он спросил: о ком, о ком? и она ответила: о Небесной Заступнице, и он сказал: никогда о такой не слыхивал, и добавил, что его тошнит от закатов, от всего небесного и от Небесной Заступницы тоже. Барышню с ее взглядами легко ранить небрежным отношением к звездочкам и цветочкам.