Тысяча и один день

Говард осторожно открыл багажник и вытащил спортивный костюм. Остальные его пожитки еще находились в пути и должны были прибыть со дня на день. Он еще даже не определился, где будет жить первое время. Билл, отбывающий с Джойс в свадебное путешествие, предлагал пока остановиться у него. Однако ценивший независимость Маккоун все больше склонялся к тому, чтобы снять пару комнат в недорогой гостинице.

Им уже было затрачено немало времени и средств на то, чтобы заложить основы собственного бизнеса. Он взял в аренду с правом последующего выкупа несколько пакгаузов, в которых в настоящий момент производились ремонт и перепланировка в соответствии с его нуждами и вкусом. Конечно, можно было бы временно занять одну из комнат и ночевать там. Но это только в крайнем случае. В конце концов, в будущем он и так будет проводить на работе почти все свое время.

Закрыв багажник и взглянув на Синди, свернувшуюся калачиком на заднем сиденье, Говард ощутил, как чувство вины и сожаления вновь овладели им. Интересно, смог бы он отнести ее в дом и при этом не разбудить? Наверное. Ведь она, должно быть, уже привыкла к тому, что он может взять ее на руки.

Говард оглянулся в сторону берега. Пэтти держалась на расстоянии от своего бывшего мужа, который без устали ходил взад-вперед и энергично жестикулировал. Можно было воспользоваться моментом и переправить сонную Синди в дом. Вряд ли Оливер был настроен на продолжительный визит. Хотя, кто знает?..

Что ж, выходит, теперь они собрались вместе у черта на куличках, а дело близилось к закату. Не исключено, что им всем предстоит здесь заночевать. Если только Оливер не выкинет какую-нибудь глупость. Говард слишком глубоко влез в их дела, а конца своим злоключениям пока не видел. Если Пэтти испытывала неудобство от приезда Оливера, то видимо, именно ему, Говарду, придется как-то выпроваживать отсюда этого бесцеремонного экс-супруга.

Перекинув спортивный костюм через плечо, он не спеша направился к крыльцу — решил осмотреть дом и определить, стоит ли устраивать в нем на отдых бедную Синди. Еще один мимолетный взгляд на берег вызвал у него улыбку. Теперь ходить и жестикулировать принялась уже Пэтти. Ладно, по крайней мере, они оба активно участвуют в разговоре. Только вот слышат ли друг друга? Отсюда это было трудно понять.

Не твоего ума дело, Маккоун, подумалось ему, когда он входил в дом.

Дом оказался вполне просторным и уютным, обставленным в традициях старых сельских жилищ, в которых больше всего ценились добротность и уют. На окнах висели желто-зеленые шторы из пледовой ткани, хорошо гармонирующие с оливкового цвета покрывалами на диванах. Несколько светлых стульев были расставлены вдоль стены, рядом с высоким окном. На противоположном конце комнаты находился камин с массивной каменной облицовкой.

Воздух в этих местах был менее влажным. С заходом солнца становилось прохладно. Возможно, позднее придется даже растопить камин. Он мог бы внести сюда Синди и уложить на диван, поближе к теплу.

Говард улыбнулся и покачал головой. Ты здесь, приятель, не для того, чтобы разыгрывать из себя заботливого хозяина, ведь этот дом принадлежит не тебе, усмехнулся он про себя. И направился на поиски ванной, думая о том, что чем быстрее выберется отсюда и вернется к своим делам, тем будет лучше.

Через десять минут Говард вышел из дома, услышав, как прогремел гром.

— Замечательно! — воскликнул он и с тревогой взглянул сквозь ветви сосен на быстро темнеющее небо.

Если только Оливера немедленно не выставят прочь, никто уже не сможет уехать отсюда до утра. Неминуемая гроза обещала быть очень сильной.

— Чем я заслужил такое наказание? — тихо бормотал Говард.

Может быть, проблема состояла в том, что во время службы на флоте чувство реальности, ощущение того, как выглядит мир вокруг, было им напрочь утеряно?

Говард внимательно посмотрел в сторону Пэт и Оливера и прислушался. Сейчас уже никто из них не суетился и не размахивал руками. Наоборот, оба уселись с противоположных сторон столика для пикников и разговаривали. И, как ему показалось, беседа протекала на удивление спокойно. А на заднем сиденье его машины по-прежнему, отрешившись от всего на свете, спала Синди.

Это, как раз и был тот самый реальный мир с его буднями и праздниками, в который ему наконец стоило погрузиться, не щадя ни души, ни сердца. Куда бы он ни отправился, везде жизнь будет сложной, запутанной и непредсказуемой…

Непонятный шум отвлек Говарда от внезапно нахлынувших мыслей. Оглянувшись, он увидел, как за стеклом автомобиля взметнулся вверх край одеяла, на руль отлетела измятая подушка, и с заднего сиденья медленно поднялась взъерошенная копна темных волос. Вытянутая рука нащупала дверцу, потом провела по волосам, откинув их назад. И Говард увидел сонное лицо Синди. Та несколько раз растерянно моргнула, потом принялась зевать и потягиваться.

Он почувствовал, как его сердце ёкнуло и возбужденно забилось. Неужели эта женщина вызывала у него такую реакцию? Пусть сейчас она выглядела как чудовище из Черной лагуны, но он, множество раз балансировавший на грани жизни и смерти, сейчас возбудился от одного только взгляда в ее сторону.

И вместо того, чтобы проклинать всех окружающих и сетовать по поводу непредвиденной задержки, он снова улыбался и уже быстрыми шагами шел к седану. И был вполне готов пропустить мимо ушей любую чушь, которую спросонья могло обрушить на него это прелестное создание.

— Ты же запер меня здесь, — закричала Синди через стекло и застучала по нему кулаками. — Сначала не дал мне зайти в дом и оставил спать на крыльце, потом запер в своей чертовой машине. Что ты за фрукт и что тебе от меня нужно?

Я — человек, который, видимо, напрочь потерял из-за тебя всякий рассудок, подумал Говард.

Вставив ключ, он открыл заднюю дверцу машины.

— Во-первых, я не мешал тебе войти в дом и уснуть на кровати. Черный ход был открыт. И в машине я тебя тоже не запирал, лишь исключил возможность доступа к тебе посторонних. Ты спокойно могла сама открыть дверцу, подняв вверх вон ту защелку, — терпеливо объяснил Говард и усмехнулся, когда заметил, что Синди нахмурилась. — Хорошо выспалась?

Она сбросила одеяло и сдула волосы с лица.

— Если бы только не проклятый замок от ремня безопасности, который то и дело впивался мне в спину, — ответила она. — А так я ощущала себя превосходно, как в постели. — Синди подвинулась к краю сиденья. — А сколько времени мы уже здесь? Ты не говорил с Пэгги? Что вообще происходит?

— Почему бы тебе сначала не пройти в дом? Прими душ, переоденься, и тогда сразу почувствуешь себя лучше.

Услышав это, Синди недоверчиво улыбнулась.