У каждого свое зло
Шрифт:
— Ох, девка, — вздохнула мать. — Куда это он пошел среди ночи-то? Уж оставался бы до утра… К жене, что ли, спешит?
— Да ладно тебе, мама. Как вышло, так вышло, какое это теперь имеет значение — женатый, неженатый…
Мать только горестно вздохнула, но спорить с дочерью не стала.
Хотя дядька и сказал, что позвонит в отделение, Денис нашел концы далеко не сразу. Все-таки были неудобства в его положении частного детектива, и ощущались они сильнее всего как раз при вхождении в контакт с официальными правоохранительными структурами. Сначала дежурный по отделению перепульнул его к какому-то майору, заместителю начальника; тот хотел было послать Дениса еще куда-то, совсем в другое место, но все же сжалился отправил прямиком к капитану-оперативнику,
— Слушай, Лукин… Сейчас к тебе господин Грязнов зайдет, ты его прими, расскажи все, что можно… Про что? Он тебе сам скажет про что! — и подмигнул Денису.
Тем временем на том конце провода, видно, спросили еще что-то, кажется, ехидное, потому что майор, усмехнувшись, ответил:
— Нет, не начальник МУРа. Если б начальник — мы бы с тобой уже как наскипидаренные бегали. Однофамилец. Но все равно, организуй содействие…
Капитан Лукин оказался молодым симпатичным мужиком с быстрым, цепким взглядом. Он, оторвавшись от какой-то бумаги, которую заполнял быстрым мелким почерком, посмотрел на Дениса, снова опустил голову, не глядя, показал рукой — садись, мол. Денис сел на один из двух свободных стульев возле капитанского обшарпанного стола.
— Говори, не обращай внимания, что пишу, — я все услышу.
Тоже мне Юлий Цезарь, усмехнулся про себя Денис, впрочем, без всякой злобы — капитан ему чем-то сразу понравился.
— Я по поводу погибшего Завьялова… Нельзя ли взглянуть на тело?
Капитан оторвался наконец от своей бумаги, удивленно вскинул голову.
— Завьялова? — переспросил он, кажется, разочарованно. — А чего там смотреть? Трупак — он и есть трупак. Чем этот наркоман ваше агентство заинтересовал?
— Наркоман? — теперь пришла очередь удивляться Денису. — Честно говоря, ничего об этом не знал…
Вот это была новость… Впрочем, для него, наверно, оказалось бы новостью все, что ни скажи, — так мало он пока что знал о Ярославе Завьялове. Но как бы то ни было, он должен был взглянуть на тело. Или, по крайней мере, узнать все подробности смерти племянника старика Краснова ведь именно с Ярославом была связана основная их версия пропажи книг. Между прочим, Ярослава вполне могли как раз из-за самих книг и прикончить.
— Я все же вынужден настаивать, — как можно деликатнее произнес Денис, зная, как не любят официальные блюстители правопорядка подобного поворота разговора. — Где, в каком морге находится тело?
— Ну что ж, ваше право. — Капитан пожал плечами. — Тело находится в морге больницы Склифосовского. Но еще раз повторю: смотреть там особо нечего. Хотите — вот могу дать для ознакомления протокол осмотра. И предварительное заключение нашего эксперта.
Денис, благодарно кивнув, с жадностью схватил обе бумаги, впился в них… Так… тело найдено… в сквере… Это рядом с домом Краснова, отметил он про себя. Совсем рядом. Либо Ярослав снова шел к деду, либо шел уже от него…
— Скажите, — спросил он капитана, — а этот сквер — он ничем у вас особым не примечателен? Ну, может, какие-нибудь нац или сексменьшинства его облюбовали? Или учащиеся какого-нибудь местного ПТУ? Знаете, как бывает…
— Знаю. Но в данном случае предположение, как говорится, мимо сада. Самый, в общем-то, обычный сквер. Ну, конечно, накладывает свой отпечаток близость Рижского вокзала, не без этого. Ну и отсюда, конечно, несколько повышенная криминогенность… Но, с другой стороны, поскольку скверик у нас, в общем-то, под постоянным наблюдением, особых чепэ там давно уже не было… Да вы, по-моему, и не там ищете. Скорее всего, имел место случай самой тривиальной передозировки. Этот ваш Завьялов сидел на игле, колол героин — это мы теперь можем совершенно точно сказать, потому что на теле покойного обнаружены характерные многочисленные следы уколов. Да вы дочитайте протокол-то, дочитайте! Кроме того, у покойного найдены и шприц, и флакончик с водой, и героиновый чек. Ну и так далее. Я ж говорю, довольно обычная по нынешним временам история.
Денис кивнул, снова
углубился в бумаги. И тут же наткнулся на строки, невольно заставившие его усомниться в правильности выводов капитана.— Вот вы говорите — передозировка. А здесь у вас записано: на лице, на теле следы побоев… характерная вмятина в височной части головы, гематома, по форме напоминающая носковую часть обуви… Его, выходит, ногами били? Там, может, все-таки не в передозировке дело? И вообще не в наркомании?..
Капитан поморщился:
— Экий вы, право, Денис Андреевич! — Денис изумился: ему казалось, что капитан даже и не заглянул как следует в его удостоверение, а он не только заглянул, но даже запомнил, как его зовут! — Что же вы все никак не дочитаете протоколы до конца? А там, между прочим, записано предварительное заключение нашего судмедэксперта: Завьялова били уже после его смерти… Кстати, у покойного, похоже, ничего не взяли, при нем остались и документы — по ним мы и установили так быстро личность погибшего, и деньги — у него была при себе очень крупная сумма в американских доллаpax. Все это и заставляет меня сомневаться в факте насильственной смерти.
Капитан, уже не казавшийся Денису таким симпатичным, как вначале, снова вернулся к своим бумагам, задумался над ними.
— Ну а как же вы объясняете тогда следы ударов на голове и где там еще? — снова оторвал его Денис.
— А никак не объясняю, — усмехнулся капитан. — Это ж огромный город, а в городе всякое бывает… Какие-нибудь бездельничающие недоросли, начинающие отморозки… Мы сейчас пытаемся найти хоть каких-то свидетелей происшествия, но, как показывает практика, теперь уж вряд ли что прояснится…
Денис задумался. У него были основания подозревать, что не все с этой смертью так просто, как излагает капитан Лукин. Но капитан вдруг сказал, словно услышав его мысли:
— Знаете, я понимаю ваше недоверие… Но и вы поймите: можно было бы еще говорить о чем-то ином, если бы место, где найдено тело, не было так затоптано… город все-таки… Там одних окурков… Кстати, именно по этой причине имею смелость предположить, что погибший с кем-то перед смертью беседовал. Рядом с телом было найдено десятка полтора однотипных окурков. Сигареты «Мальборо» с одинаковым, подозрительно ровным прикусом. Я предположил, что у курившего их человека — вставные передние зубы. Но принадлежат ли они собеседнику Завьялова или человеку, который его тут поджидал (а может, и кого-то другого) — это, конечно, один бог знает…
Денис представил место, где было найдено тело Завьялова. Чахлый, всегда людный сквер, неподалеку гудит новая эстакада — любимое детище мэра Москвы…
— Скажите, — спросил он у капитана, — а у вас нет намерения поискать по месту жительства покойника? Может, там что-то откроется? На квартире или в местном отделении?
— Зачем? — искренне удивился капитан. — Это только в детективных романах сыщикам до такой степени нечем, кроме одного-единственного преступления, заниматься, что они мотаются самолично чуть не по всей стране. Я, как уже сказал вам, не вижу оснований сомневаться в данном случае в гибели от передозировки героина. Все остальное, как говорится, от лукавого. Кроме того, речь идет о территории другого отделения милиции. На мне знаете сколько таких — да что там таких! — намного серьезнее дел? И некоторые из них, заметьте, на контроле у городского управления, а то даже и министерства!
Если и был поначалу у Дениса порыв рассказать капитану о пропавших книгах, не называя, правда, имени Краснова (он не забывал об этой просьбе Меркулова ни на минуту), то теперь он понял, что ни за что не сделает этого. Зачем? Ну нет у того желания заниматься смертью Завьялова. Поставит галочку — и хорош. И опять, словно услышав его мысли, капитан вдруг, смеясь и подмигивая, запел: «Как у нас, голова бесшабашная, застрелился чужой человек…»
— Скажите, капитан, — спросил Денис, — ну а хотя бы позвонить по месту жительства этого Завьялова вы могли? Я бы сам съездил туда, может, на месте народ что-то подскажет… Если что — я бы и вас проинформировал. Как смотрите на такой вариант?