У каждого своя дорога

— Я слышал. Надо, значит, пойдем. Все равно я никак не могу работу здесь найти. Вот что, ты тут пытайся в себя прийти, да собираться понемногу начинай, а я пойду прошвырнусь. Слухи послушаю, да прикуплю чего-нибудь полезного.

Грубер кивнул и уставился в чашку с быстро остывающим кофе. Все-таки он неудачник, а ведь все так хорошо начиналось.

Команда, спасшая их от рубера, который вот-вот должен был перейти в элиту Стикса, оказалась охранниками внешнего кольца обороны Убежища. Вообще стаб был просто помешан на безопасности, и в этом Грубер скоро убедился. Их доставили в комендатуру и передали прямо в руки серьезным гражданам, занимающихся этой самой безопасностью.

Оказывается, то, что вокруг стаба стало шататься слишком много муров не прошло мимо пристального взгляда отцов-командиров, они же отцы-основатели, Убежища. Новичков допрашивали в течение двух суток. Следователи постоянно менялись, и зверски хотелось спать, но они выдержали, и даже получили временное разрешение для пребывания в Убежище и домик, которых специально для новичков построили с пару десятков. Был один скользкий момент в допросах, на которых всегда присутствовал ментат, касаемый появления Снегиря, но те, кто их допрашивал, чтили традиции, а согласно этим самым традициям, прошлое иммунных не должно было волновать никого. Поэтому их просто не спросили об этом, хоть ментат и несколько минут пристально разглядывал Снегиря. Но он так же пристально разглядывал и Грубера, которому тоже было, что скрывать.

Стаб был большой, с хорошо развитой инфраструктурой, сложившейся иерархией, — своеобразное маленькое государство, в котором даже можно было получить гражданство, если очень хорошо постараться.

Кое-какие средства для первого времени у парней были, но нужно было думать, как жить дальше.

Грубер быстро нашел работу в местном госпитале. Там он впервые увидел работу знахарей. Оценил и проникся. Знахарем он не был, и уже хотел было идти искать дальше что-нибудь непрофильное, как выяснилось, что опытные хирурги были, в общем-то, вполне востребованы, чтобы хорошо заштопать пострадавших, прежде чем отдать тем же знахарям: так процесс выздоровления получался гораздо быстрее и качественнее. Там же в госпитале он познакомился с Сандрой. Она заинтересовалась его уникальной защитой сознания, он тоже... заинтересовался. Через три дня она предложила секс, чтобы он смог лучше раскрыться, он, надо сказать, не слишком сопротивлялся. А теперь он узнает, что она принесла в его дом, который он делит с приятелем, и который вообще не его, свой фен.

Снегирю же не повезло. Он так и не сумел нигде пристроиться. Точнее, узнав, что он бывший боевой офицер, ему быстро предложили занять место покойного Майора, но Снегирь отказался. А кроме того, чтобы быть боевым офицером, он мало что умел делать в повседневной жизни. Когда Грубер спросил его, почему он отказался, Снегирь долго молчал, затем тихо ответил:

— Хоть мы сейчас и находимся практически на границе с Пеклом, всегда есть вероятность, что действующих военных могут отправить на вылазку против внешников. И нет никакой гарантии того, что именно этими внешниками не окажутся мои бывшие сограждане. Я попал под трибунал за отказ воевать с иммунными, не хочу, чтобы история повторилась, теперь уже в обратную сторону. Пойми меня правильно, я убью любого, будь это даже кто-то лично мне знакомый, если вдруг он решит отрезать мне яйца или удалить у тебя почку во имя абстрактной науки, но целенаправленно атаковать их базу я не буду.

Никакой определенной цели у Грубера на тот момент, когда он только-только почувствовал себя в безопасности, не было. И вот теперь ему нужно было очень быстро покидать этот уютный мирок, к которому он уже начал привыкать, если, конечно, он хочет жить.

Жить Грубер хотел, еще как хотел.

— Зин, что у меня там с химерическими связями? — спросил он, оставив попытки попить уже остывший кофе. Вместо этого он открыл живчик и сделал пару глотков.

— Что-то пытается стабилизироваться, но необходим какой-то толчок. Не пойму только какой именно. И вообще, если бы твоя подружка не пыталась нагло просмотреть твои директории, то процесс пошел бы гораздо быстрее. Я бы даже сказала, что, возможно, у тебя уже начало проявляться что-то вроде дара Улья, только какой именно я не могу сказать.

— Не ревнуй, — Грубер закрыл глаза. — Что вообще такое эта трясучка?

— Я не знаю, ответ на этот вопрос лежит вне пределов моей компетенции.

— Да я не у тебя спрашивал, это были мысли вслух.

— Если бы ты научился обращаться ко мне мысленно, я бы могла дифференцировать, когда ты обращаешься ко мне, а когда не ко мне.

— Я умею, просто не хочу.

Грубер поднялся со стула, и хотел уже было выйти из кухни, как столкнулся с входящим Снегирем.

— Что-то ты быстро, — Грубер снова сел на стул. Снегирь уселся напротив него и одним глотком допил остывший кофе.

— А ты все общаешься со своей воображаемой подружкой?

— Это мой крест, — благочестиво заметил Грубер.

— Аминь.

— Ты только для этого вернулся, ничего не купив?

— Я вернулся, чтобы кое-что предложить, — Снегирь замялся, затем решительно продолжил. — Я был в кабаке на Третьей улице, это просто центр местных сплетен, и там ко мне подсел мужичок с выгодным предложением. Сразу предупреждаю — дело гнильцой отдает, так что будем вместе решать.

— Что за предложение? Пойти в какой-нибудь навороченный и труднодоступный кластер и принести дико ценный ночной горшок его любимой двоюродной прабабушки?

— Почти. Нужно дойти в стаб, что расположился в двухстах километрах отсюда, найти там чувака, типа отшельника и передать письмо. За все нам дают по двести споронов на рыло.

— В чем подвох?

— Подвох в том, что вокруг убежища отшельника расположились два быстрых крастера и один заклинивший. А еще, мы должны будем отправиться в путь только вдвоем. Мол, малой группе пройти будет гораздо проще. Ах, да, стаб этот расположен по ту сторону границы.

— Обалдеть, — Грубер вытянул вперед руку. Тремор вроде бы прекратился, и можно было уже выпить кофе. — Значит, плевое дело, да? Войти в Пекло, дойти до предполагаемого места, каким-то образом остаться при этом в живых, потому что я не представляю, каким образом малая группа может пройти даже по кромке Пекла. Ну, допустим. Допустим, нам дико повезло, и где-нибудь неподалеку перезагрузился кластер, представляющий собой суперферму. Один кластер на всем протяжении которого, примерно на паре километрах, одна ферма, заполненная ордами коров, свиней и прочими деликатесами. Допустим даже, что спешащие к этой ферме зараженные будут напрочь игнорировать не слишком упитанных иммунных, вот еще, время на этих доходяг тратить, пока более умные уже жуют отборную говядину и прямо там превращаются в элиту. Допустили. Пошли дальше. Вот они быстрые кластеры. А насколько они быстрые? Как часто они перезагружаются? Сколько у них протяженность? Хоть что-нибудь об этих кластерах есть? Хоть какая-нибудь информация? — Снегирь покачал головой. — Отлично. Ну, хорошо, снова, допустим. Допустим, что мы верно все просчитаем и отдадим конверт адресату. Допустим, он нас даже чайком напоит. Но. Нам ведь еще обратно возвращаться, и где гарантия, что при возвращении обратно, мы не нарвемся на довольных жизнью и собой элитников, возвращающихся с перекуса. Я понимаю, клиенту плевать, что с нами на обратной дороге произойдет. Но...

— Я же говорю, мутное дело, — Снегирь снял с плиты турку и разлил по чашкам кофе, который он успел сварить в то время, когда Грубер высказывал все свои «допустим».

— Я уже не говорю про то, что и команда из нас так себе: бывший военный, едва не вставший к стенке за излишний пацифизм, и просто отличный врач, но вот только вояка почти никакой. Да еще и с даром, который, то ли определится, наконец, то ли нет.

— Не забудь про свою воображаемую подружку в голове.

— Спасибо, что напомнил, — ядовито процедил Грубер.

— Ну так что, отказываемся?

— Я этого не говорил, — Грубер мрачно поставил чашку на стол. — Учитывая специфику развития у меня всевозможных симптомов, боюсь, что тур по отдаленным от Пекла местам мне не поможет.

— А как же...

— Нам надо доставить конверт, так? Мы его доставим. Никто не говорил, что потом мы сюда вернемся. Во всяком случае, я. Какая разница, где сдохнуть? А так, вдруг мне повезет, и я наткнусь на быстрый кластер с вечным карнавалом в Рио?

— Да, за вечный праздник жизни с полуголыми и готовыми на все красотками и умереть не жалко, — ухмыльнулся Снегирь. — Пусть даже через час они почти поголовно станут пустышами. За этот час можно многое отдать.