У каждого своя правда

"Что за ерунда? Зачем люди взваливают на себя такое бремя? Много ли таких «советчиков» реально готовы нести ответственность за последствия своих советов? А даже если и готовы, какой их этого толк? Что их ответственность исправит в жизни другого человека? Людям просто не дано знать все - что чувствует в данной ситуации человек, какие обстоятельства на него влияют, какие у него внутренние мотивы, убеждения. А если совет неверен? Если он изначально губителен? Хорошо, если у человека есть внутренний стержень и он способен противостоять натиску «советчиков». А если нет? Его просто сломают, даже одна такая настойчивая атака "доброжелательных советов" может загубить человеку жизнь. А «советчики» пойдут дальше своей дорогой, искренне недоумевая, как можно было отказываться от их советов". Даша уже много раз сталкивалась с тем, что люди не могут понять того, что им самим не довелось испытать. Они оценивают ситуацию, пытаясь "загнать" её в понятные им, но абсолютно не работающие в данном случае рамки.

В конце концов, есть только сделанный выбор и его последствия. И если сделать выбор за человека и может кто-то другой, то с его последствиями человек неизбежно останется один на один. Поэтому нельзя, нельзя бездумно раздавать советы опираясь исключительно на свой жизненный опыт, на советское прошлое, без оглядки на современные реалии и жизнь конкретного человека. Потому что у каждого своя судьба, своя жизнь, в которой каждый следует своим, очень часто понятным только ему самому принципам, и это его право.

Потому что порой все совсем не так, как кажется. Потому что у каждого своя правда.

Глава 48. "Мы тренировались"

– Почему? Ну почему вы не можете хоть раз начислить мне зарплату без ошибок? Ну хотя бы просто для разнообразия! В чем дело на этот раз? На больничном я не была, отпуск за свой счет не брала... Или же вы опять решили с меня что-то удержать по своей прихоти?

Очередная зарплата снова пришла Даше в урезанном объеме. И теперь в Даше говорила ярость, причины произошедшего, как и ответ флегматичной расчетчицы, совершенно не понимающей, что происходит вокруг, и чего от нее хотят, сами по себе ее мало интересовали. Но то, что она услышала, повергло ее в шок, несмотря на то, что каждый раз ей казалось, что её уже сложно чем-то удивить.

– Ну, понимаете... Просто нам на днях установили новую программу, вот мы и тренировались в ней работать...
– медленно, как будто нарочно, растягивая слова, словно надоевшую жевательную резинку, проговорила расчетчица.

– Вы ТРЕНИРОВАЛИСЬ? А можно впредь ТРЕНИРОВАТЬСЯ не на моей зарплате?!

Дашу буквально трясло от этих людей, которые в большинстве своем не умеют и не хотят работать, заполняют рабочее время какой-то ерундой, желая скоротать время между бесчисленными чаепитиями, а если вдруг и решаются поработать, то последствия их трудовых подвигов сравнимы разве что с выжженной землей.

Расчетчица равнодушно пожала плечами.

– Ну подумаешь, ну ошиблись. Ну и что здесь такого? Как будто катастрофа какая приключилась, ей-богу...

– Нас снова переподчинили, - сообщила на следующее утро Оля, увидев Дашу, входящую в кабинет и встряхивающую мокрый от проливного дождя зонт.

Даша уже ничему не удивлялась. У нее складывалось ощущение, что все это какая-то игра - бесконечный обмен должностями, постоянное переподчинение подразделений новым руководителям. Вот только на эффективности работы она сказывалась не просто плохо, а напрочь ее убила. Равнодушным тоном она в конце концов все же поинтересовалась:

– Серьезно? И кому на этот раз?

– Снова Ивану Валерьевичу, - Оля дождалась, пока чайник закипит и налила себе большую чашку кофе.
– Мы снова подчиняемся напрямую Главному.

Даша обрадовалась. Вот это действительно была приятная новость.

– Ну слава Богу! Я больше не могу слушать тот бред, который несет Степан Андреевич. А то он замучил уже своей псевдоэрудицией. И мне кажется, у меня скоро начнется аллергия на красный цвет ручки на бумаге. Хоть поработаем спокойно.

Судя по лицу Оли, та была не совсем уверена в том, что работать они теперь будут спокойно, но ничего не сказала, лишь пожав плечами.

Новость о том, что они больше не подчиняются Степану Андреевичу, действительно создала Даше отличное настроение на весь день. Его даже не омрачило полученное после обеда сообщение от Ани.

"Даш, привет! Слушай, к тебе вопрос как к самому крутому юристу, которого я знаю. Ты же и в трудовом праве понимаешь, да?"

Даша усмехнулась. Да уж, проблемы угнетения работников с недавних пор ей были близки как никогда.

"Ну в общем да, что-то понимаю. А что такое?"

"Да у меня тут с отпуском какая-то проблема... Вот не знаю, что делать. Поможешь?"

Даша вздохнула. Помощь Ане постоянно выходила ей боком. Но и отказать вроде как неудобно. Все-таки же, наверное, не чужие люди, за столько-то лет.

"В чем вопрос?"

Стоит ли говорить, что после этого случая Аня снова пропала и перестала звонить, писать и вообще как-то давать о себе знать? Даша снова корила себя глупость и мягкотелость, так некстати проявленные в очередной раз. Её сердце опять заполнило это опустошающее чувство, как будто ею попользовались и выкинули. А когда понадобится - снова придут и опять все по кругу. "Вот как мне отсюда вырваться? Как вырвать из своего сердца всех этих людей?" - внешне абсолютно спокойная, внутри же себя Даша хотела кричать.

Глава 49. Частичный возврат денег

Не проходило и дня, чтобы Даше не напомнили о её так называемом "долге". У нее это вызывало только бесконечное раздражение, а через полторы недели не осталось и его, лишь безграничная усталость.

– Ты понимаешь, что делаешь себе только хуже, не возвращая эти деньги?
– на разные лады постоянно твердили Людмила Петровна и Оля.
– Вот главбух, например. Ходит и всем рассказывает, что ты смеялась ей в лицо, говоря, что с зарплатой у тебя все в порядке. Смеялась в лицо!

Даша поморщилась. Бесполезно было что-то доказывать, все равно никто не поверит. Главбух готова сочинить что угодно, лишь бы выйти сухой из воды, а то и вовсе специально посильнее нагадить Даше - все это они уже проходили не раз.

– Представляешь, она даже сама внесла уже эти деньги из своих личных средств!
– произнесла Людмила Петровна таким тоном, как будто это что-то решало.

– Вот и славно, - в голосе Даши не было ровным счетом никаких эмоций, она по-прежнему не верила в то, что эта была случайность.
– Поделом. В следующий раз подумает, прежде чем меня на совещаниях грязью поливать и будет лучше следить за своими сотрудниками.

Оля и Людмила Петровна, мрачно переглянувшись, поняли, что этот метод заставить Дашу почувствовать себя виноватой не действует, и решили зайти с другой стороны.

– Даш, верни деньги. Хуже ведь будет. Главного уже настроили против тебя.

"А что, был момент, когда он был за меня?"

Даша в отчаянии изо всех сил стукнула ладонью по столу. Рука мгновенно отозвалась звенящей болью.

– Как меня все это уже достало! Хорошо! Хорошо! Я верну эти чертовы деньги. Но не всю сумму сразу. А частями. Мне так удобнее.