У края

В этот раз он был неплохо подготовлен к разговору об искусственном камне. Странным показалось, что передо мной лежала лишь куча чертежей и ни одного проспекта.

Приглядевшись, едва не рассмеялся вслух. То были не оригиналы, а ксерокопии с массой несанкционированных правок – фактически фальшивки.

Сделал вид, что не заметил. Наградой стало расположение «друга» и пачка бесплатных билетов на выставку.

Прямо с утра отправились туда с Колескиным. Все как обычно, но на стенде «Симека» появились новые люди – австриец, который не говорил по-русски и официальная переводчица.

– Андьямо, Анатолий. Не интересно, – заявил Чендерелли и потащил к стенду «Гаспари Менотти», – Вот интересно. Тебе надо.

Мне тут же вручили кучу проспектов и ответили на все вопросы. Так и не понял, почему Серджо вдруг позволил контактировать с представителями конкурирующей фирмы.

Возвращаясь, прошли мимо стенда «Бретон».

– Чао, Паолино! – пренебрежительно поприветствовал Серджо представителя знаменитой фирмы. «Маленький Паоло наверняка обидится», – подумал я.

– Чао, «Симек», – приветствовал Паоло Прелец фирму, а не ее задиристого представителя, и демонстративно отвернулся.

На следующий день отправился на выставку без сопровождения, и первым делом отыскал стенд фирмы «Бретон».

– Извини, Анатолий, но вчера ваш Чендерелли был невыносим.

– Я это понял.

– Это для тебя, – выдал он целую сумку фирменных проспектов.

– Спасибо, Паоло. Но меня больше интересует твое мнение об этом, – показал ему одну из фальшивок, полученных от Серджо.

– Интересно, – углубился Прелец в чертеж, – Это же фальш, Анатолий. Где ты взял?

– Да один из посредников предложил моим партнерам, – нашелся я.

– Можно снять копию?

– Не стоит, Паоло. Мне важно твое мнение и все.

– Понял. Знаешь, Анатолий, тебе лучше приехать к нам и все посмотреть на месте. Думаю, ты сразу станешь нашим клиентом. А «Симек» это «Симек». Они не делают искусственный камень и станки-роботы. Это только «Бретон».

– Я понял, – ответил ему и откланялся. К другим стендам в тот день так и не пошел.

Вечером позвонил Колескину и рассказал о разговоре с Паоло.

– Вам надо ехать в Италию, Анатолий Афанасьевич, – сходу отреагировал Николай.

– Я бы с удовольствием, но как? Сам знаешь, не на что.

– Мы с Борисовичем подумаем, – обнадежил он.

Через неделю позвонил Анатолий Борисович и предложил встретиться у памятника Героям Плевны. В назначенное время встретились:

– Знакомьтесь, Теплинский, – представил он такого же Паташона.

– Виталий Иванович, – пожал руку Теплинский.

– Вы случайно не полковник? – неожиданно вылетело у меня.

– Полковник, – рассмеялся тот, – В отставке, – добавил он.

Конечно же, меня попросили в очередной раз сделать доклад. И снова все были в восторге.

– Готовьтесь к поездке, Анатолий Афанасьевич, – заявил Теплинский.

– Есть, – неожиданно принял к исполнению Анатолий Борисович.

– Анатолий Афанасьевич, вы в курсе, что в Москве открыта выставка «Интеркамень»? – в канун ее закрытия позвонила Чернова.

– В курсе.

– А почему не звоните? Мы бы с Овчаренко с удовольствием сходили.

– А кто вам мешает? Сходите.

– Мы хотели, чтобы вы нам все пояснили. Вы же так хорошо рассказываете.

– Выставка платная, Людмила Ивановна. Мне не по карману.

– Мы заплатим, Анатолий Афанасьевич. Так что завтра в десять встречаемся у касс, – заявила директриса и, как всегда, отключилась от любых возражений.

Утром у касс действительно обнаружил Чернову и АВ – оба стояли в длиннющей очереди за билетами.

– Пойдемте, – вытащил их оттуда, – Встретил Чендерелли, он дал нам входные билеты.

– Здесь сам Чендерелли? – чему-то обрадовалась Чернова.

– Конечно. Представляет «Симек». И Лариса с ним.

– Здорово! – заключила Людмила Ивановна, и мы направились к выставочному павильону.

У стенда «Симека» состоялась шумная встреча старых знакомых. Конечно же, лучезарный Лучано Паваротти снова всех очаровал, одарив полными комплектами традиционных сувениров. Всех, кроме АВ:

– Анатолий Афанасьевич, а здесь ничего нет об искусственном камне и роботизированных станках, – обнаружил он.

– «Симек» не производит это оборудование, – ответил ему.

– А кто производит? – не унимался АВ, – Давайте, сходим к ним.

– Серджо будет недоволен. Впрочем, спросите его сами.

И АВ спросил. Оскорбленный в лучших чувствах, Лучано «рвал и метал»:

– Анатолий! Зачем ти искусственный камень?! Это нож в сердце Серджо! Серджо нет искусственный камень! Андьямо тутти! – подхватил он под руку Людмилу Ивановну и повел к стенду «Гаспари Менотти».

Часа полтора он водил всех от стенда к стенду, тщательно избегая стенд «Бретон».

– Серджо показать вам все. До звиданья, – откланялся он у выхода из павильона сбитым с толку и переполненным информацией и сувенирами Черновой и АВ.

Меня он все это время демонстративно не замечал и даже не попрощался.

То была моя последняя встреча с итальянским «другом» Серджо Чендерелли, с которым два года назад мы создали завод в Электростали, работающий до сих пор.

На следующий день уговорил жену съездить в Истру на машине дочери.

– Ты же был там совсем недавно, – удивилась она.

– Вот именно. Пока меня не забыли, надо действовать, – объяснил ей.

Меня приняла удивленная неожиданным визитом Анна Николаевна:

– С чем пожаловали, Анатолий Афанасьевич? Мы же вам все показали. А почему один? – недоумевала она.

– Только что в Москве прошла выставка «Интеркамень». Я переговорил с представителем фирмы «Бретон», и у нас возникла идея создания эталонного предприятия отрасли, где будет представлено все, чем располагает мировой лидер в этой области. А для этого совсем не подходят площади, которые вы нам показали. Лучше всего – участок в промзоне.

– Понятно. Давайте доложим главе, – предложила она и принялась звонить.