У любви есть время

– Максим, я пока не могу переехать к тебе, – произнесла она и приложила руку, которую он целовал, к груди. – Ты же понимаешь… мы с тобой не муж и жена…

– Хорошо, я понимаю… – медленно сказал он, опустив взгляд на землю.

– Пожалуйста, не обижайся. Я тебе обещаю, что у нас всё будет хорошо, как только мы окажемся у тебя дома в Екатеринбурге.

– Я не обижаюсь, – он широко улыбнулся ей. – Для меня уже счастье – что ты снова рядом со мной.

– Максим…

Она потянулась к нему, и они провели в объятиях друг друга несколько минут.

***

Аэлита вернулась домой к вечеру. По пути в свою комнату она никого не встретила и, захлопнув дверь спальни, сразу же отправилась в душ.

После приятных водных процедур Аэлита развалилась на кровати, подложив под влажные волосы полотенце. Она подумала о том, что сегодня будет спать в этой кровати одна, и эта мысль раскрутила ураган в её груди. Аэлита восторженно вскрикнула и, лёжа на спине, подпрыгнула на кровати.

Через пару минут в комнату постучалась Маргарита Васильевна. Она принесла с собой ужин на подносе.

– Милочка, ну как же вы нас напугали! Я слышала, как кто-то вошёл в дом, но вы так быстро поднялись на второй этаж, что я не успела вас догнать. Подумала, что толку ругать вас на лестнице? Поэтому я решила прийти к вам сразу с ужином.

Кухарка, как и утром, поставила поднос на кровать, а сама расположилась на её краю.

– Маргарита Васильевна, я вас очень прошу, не ругайте меня, – сказала Аэлита, подсушивая волосы полотенцем. – Вы должны понять меня. Я так хотела побыть одной.

– Для этого не обязательно убегать от водителя, который увёз вас в такую даль от дома. Что вы делаете? Вы же не знаете города. А вдруг с вами что-то случится?

– Всё хорошо…

– А Серёжа приехал без вас весь белый как мел, – перебила её Маргарита Васильевна. – Он сказал, что вы сбежали от него на автобусе. И он мог бы последовать за вами, потому что знал маршрут этого автобуса, но вы увели его слишком далеко от машины. Бедный Серёжа… Я его еле успокоила. Надо будет ему позвонить и сказать, что вы вернулись целая и невредимая. Иначе мальчик просто не уснёт этой ночью.

Аэлита догадалась, что Маргарита Васильевна говорила о водителе, от которого она сегодня сбежала.

Женщина продолжила:

– А когда Павлик позвонил, а трубку взяла эта нерасторопная Вика, которая чуть нас всех не сдала… Павлик, наверное, спросил её, как вы себя чувствуете, а она и слова нормально произнести не смогла. Через каждый слог заикалась. Слава богу, в этот момент подошла я и, выхватив у неё трубку, сказала Павлику, что Вика простудилась, а вы с Серёжей уехали на экскурсию по Москве и ещё не вернулись. Тогда он сказал, чтобы Вика держалась подальше от вас и что он перезвонит вечером. Вот-вот должен позвонить… – кухарка тяжело вздохнула.

– Маргарита Васильевна, не волнуйтесь так. Я обещаю, что ни вы, ни кто-либо ещё в этом доме не потеряете работу. Так всем и скажите. Я не скажу Павлу ни слова, но и вы тоже должны пообещать, что будете позволять мне уходить из дома одной без сопровождения, хорошо?

Женщина поморщилась:

– Если честно, то мне всё это не нравится… И к тому же я волнуюсь не только за работу, но и за вас…

– Ну, пожалуйста, Маргарита Васильевна! – Аэлита коснулась подбородка сложенными ладонями. – Я здесь как пленница. Вы сами это прекрасно знаете. А насчёт моей безопасности можете не переживать. У меня есть голова на плечах и со мной ничего не случится.

– Даже не знаю…

– Я вас очень прошу, – Аэлита сделала паузу и, сменив тон голоса, особо подчеркнула следующие слова. – Обещаю, что когда вернётся Павел, я ему распишу в самых ярких красках, как вы все хорошо за мной ухаживали. Я очень хорошо умею вра… то есть я хочу сказать, что я хорошая актриса, правда. Ну, пожалуйста!

Аэлита сжала губы в ожидании ответа кухарки.

– Ну, хорошо, – сдалась Маргарита Васильевна.

От радости Аэлита подняла руки вверх, а потом несколько раз ударила ладонями по матрасу, чуть не опрокинув при этом поднос с едой.

– Спасибо вам огромное, – произнесла она, глядя в сероватые глаза женщины. – Обещаю, вы ни о чём не пожалеете.

– Очень надеюсь, – выдохнула кухарка. – Я раньше никогда не обманывала Павлика.

– Но он ведь раньше и не вёл себя так, правда? – произнесла Аэлита, взяв с подноса кругленький пирожок.

– Это действительно так. В последнее время я не узнаю моего мальчика, – сказала женщина, кинув взгляд вдаль.

– Только не говорите, что это я испортила «вашего мальчика». Я здесь абсолютно ни при чём, – Аэлита надкусила румяный пирожок и, разобравшись, что он был с яблочной начинкой, довольно причмокнула.

– Всё как раз происходит из-за вас.

– Что?

– Тише, не сердитесь. Я имею ввиду, что именно вы стали причиной резких изменений в Павлике, но не потому что вы на него дурно влияете… Я бы даже сказала, что всё как раз наоборот.

– В чём же тогда, по-вашему, дело?

– Всему виной… любовь.

– Что?! – Аэлита чуть не поперхнулась пирожком. – Вы хотите сказать, что он любит меня? Это же просто смешно!

– Не совсем так, милочка.

– А как тогда? Или может, вы хотите сказать, что я его люблю? Но это вообще бред!

– Послушайте меня. Я хочу сказать, что никакой любви пока между вами нет; вы не даёте этому чувству развиваться. Вы его постоянно притормаживаете. Поверьте, я знаю, о чём говорю. Достаточно понаблюдать за вами и Павликом во время ужина и всё становится понятным. Каждый из вас из-за чего-то боится давать другому шанс. И хотя по вам нельзя сказать, что вы – идеальная супружеская пара, однако вы и отпускать друг друга не хотите.

– Насчёт него, может, вы и правы. Он помешался на мне. Но я бы с большой радостью от него ушла, если бы он не держал меня здесь как птицу в клетке.

– Но эту же птицу иногда выпускают из клетки. Почему бы ей не воспользоваться шансом и не улететь?

Аэлита в ответ только пожала плечами. Она не могла рассказать женщине о Максиме.

– Ну, мне пора идти на кухню, – резко закончила разговор Маргарита Васильевна. – Приятного аппетита, милочка.

– Спасибо.

И кухарка скрылась за дверью спальни.

***

Было уже за полночь, когда Аэлита, забираясь в постель, решила лечь спать. Она наносила на тело увлажняющий крем и одновременно думала о словах Маргариты Васильевны. То, что она сказала про неё, про Павла и про их возможную любовь, было самым настоящим бредом. Конечно, эта женщина хорошо знала Павла. Да и пусть он, собственно, влюбляется в неё сколько угодно! Ей всё равно! Так даже лучше. Если он её полюбит, то будет страдать от неразделённой любви. И он этого заслуживал. Ведь когда-то Аэлита поклялась, что сделает так, что он полюбит её.