У любви пушистый хвост, или В погоне за счастьем!

Только Глашины гостьи зашептались, что она де страшная и не видать ей князя, как собственного клыка, к ее столу скользнул, сверкая полосатым, красно-синим чулком, Шан Гадючный собственной персоной и в синем суконном кафтане. Всем улыбнувшись, сверкнув иглоподобными клыками, советник подцепил странным предметом, похожим на маленькие вилы, потрошков и положил в рот. Пока жевал, жмурился от удовольствия, а потом залпом дернул стакан медовухи. Крепкий змей, однако!

Нарядная Глафира, глядя на Шана, светилась от счастья. А Валиан Северный, подперев голову кулаком, сверлил своего советника-иноземца напряженным взглядом.

На другой стол подали жареху — картошку, жаренную с солеными грибами, приправленную пахучим постным маслом. Картошка — товар привозной и потому дорогой по весне. В качестве выпивки было вино. Тоже дорогое удовольствие! Видно, все пять серебрушек хозяйка на него и спустила, решив украсить стол именно выпивкой.

Следующее невестино угощение оказалось несравненно лучше, опять же на мой вкус. Несколько блюд с ароматными золотистыми блинами, сметанкой и клюквенным киселем. Гости с удовольствием ели, особо не отвлекаясь на разговоры.

Марийка испекла лепешки, а вместо горячего нарезала соленого сала. Посредине стола поставили ендову с квасом и штоф с водкой. Редкостная дрянь, по-моему, полшкалика — и развозит до песен. Я ее для настоек, которые по капельке пьют, использовала. Однако распорядитель косил на нее масленым взглядом и сглатывал слюну.

Одна из невест сварила похлебку, но гости попробовали и затосковали, не без сожаления глядя на более удачливых едоков. И попахивало это малопривлекательное варево странно. Подобных этой девице горе-стряпух оказалось не менее четырех.

Мои гости, по опыту уже отведавших яств за другими столами, ничего особенного, видимо, не ждали. Скорее надеялись хотя бы на блинчики, с завистью поглядывая на соседей. Наконец рыжий лисий ручеек потек к нам; выставили ту же капустку и огурчики, жареный с чесночком хлебушек. Все, что досталось бесплатно, я использовала для приготовления нескольких блюд. Пусть с одинаковыми продуктами, но в разных видах. Часть ягод пустила на взвар для женщин, часть выставила, полив медом. Пустят сок, которым можно любое блюдо сдобрить.

Яблочки я притомила в сладком сиропе и положила рядом ломти пшеничного хлеба. Братец очень любил это немудреное блюдо, с удовольствием макал в кисловато-сладкий сироп свежий хлеб и запивал горячим травяным отваром. Вот и лисички поставили на краю стола огромный самовар с таким же отваром и наливать его будут гостям в круглые нарядные кружки.

Главное блюдо моего пиршества внесли под дружный, изумленный вздох на огромном блюде — целого печеного поросенка. Аромат по трапезной пополз непередаваемый, не только у моих гостей слюнки потекли. Кабанчика, обмазанного сметаной, с зеленым лучком в пасти поставили на стол под восторженные голодные взгляды, а следом по трапезной прокатился возмущенный ропот невест: не поверили, что за пять серебрушек можно купить целую тушу.

Мысленно усмехнувшись, я дала знак. И вот тесак врезается в румяный бок кабана, шкура лопается, «туша» распадается — и оттуда сыплется греча, томленая на свином сале, да с лучком, грибочками и сушеными ягодами.

Я собой аж загордилась — так аппетитно, вкусно выглядела горка рассыпчатой, зернышко к зернышку, каши. А судя по тому, как скоро начали работать ложками мои враз подобревшие гости, кушанье удалось на славу. Уши и голова тоже пользовались спросом.

Подобную еду готовили в клане лет десять назад, когда из-за летней засухи и суровой зимы в Волчьей долине едва не бедствовали. Собирали снедь всем миром и готовили, думая лишь о выживании. Старожилки тогда много чего вспомнили и придумали, чтобы разнообразить скудный стол всего клана. Чтобы одним кабаном накормить несколько сотен ртов — большим умом и способностями обладать надо. И вот тот опыт мне очень даже пригодился.

Я польщенно улыбнулась, когда сам князь жестом приказал принести ему гречи со свиной шкурой, которая, по словам гостей, таяла во рту. Поел и смерил меня долгим, пристальным, чересчур заинтересованным взглядом. Гадский советник пробовать не стал, но тоже воззрился на меня с любопытством. А дальше мой кураж стремительно угас, сменившись пониманием, что старалась-то зря, по многолетней привычке. Круглая дура! Зачем, спрашивается, на глаза лезла? Не дай Луна, выиграю!

Под конец ужина голодные и оставшиеся недовольными гости с мстительным удовлетворением наблюдали, как князь прощался с невестами-неумехами. Потом он объявил, что следующий тур будет последним. И участвовать в нем будут восемь невест. Но выбывших все равно оставили во дворце до конца смотрин, как было обещано.

Глава 13

Солнечное утро нового дня меня почти не радует. Во-первых, вчера перестаралась, а во-вторых, с Марийкой простилась. Никак не ожидала, что вечером шакаленок, не захотевшая остаться во дворце и лишнего часа, придет ко мне попрощаться. Не по годам умненькая и расторопная девчонка, к которой я за несколько дней успела привязаться, крепко обняла меня, пожелала «удачи и не выиграть» и чуть ли не вприпрыжку унеслась. Потом я стояла у окна и со светлой грустью смотрела, как Марийку встречал во внутреннем дворе возница, ее сопровождающий.

Я не ошиблась: этих шакалов связывает нечто большее, чем один клан. Парень, увидев Марийку, расправил плечи, словно сбросил огромный, давивший груз, цепко стрельнул глазами по сторонам и забрал у прислуги баулы своей «подопечной». И уходили они из дворца, хоть не об руку, но как слаженная, влюбленная парочка — что-то такое витало вокруг них, проскальзывая в наклоне головы, взглядах, движениях, стремительной походке…

Верится мне, Марийка выиграла главный приз на этих смотринах. А я… еще некоторое время пялилась в наступающие сумерки, чувствуя в груди тягостный ком: как же так повелось-то, что всех, к кому я привязываюсь, рано или чуть позже теряю…

Прошлой ночью меня больше не мучил запах аррайи, зато снились родные. Сначала — почти забытое лицо мамы, затем — теплая, чуть грустная улыбка отца, а под утро — вырвал из сна яростный взгляд брата. Поэтому я успела тщательно приготовиться к завтраку. Выбрала, вопреки хмурому, серому настроению, белый сарафан, расшитый алыми маками и красные ленты: украшенную бисером повязала на лоб, а обычную вплела в косу. В зеркале отразилась нарядная, но немного грустная, неуверенная девушка.

«Что это ты раскисла, квашня?» — шикнула я на себя. — «А то ишь, битой молью шкуркой прикинулась. Нечего тут жалиться!»

— Лу Савери, у вас все хорошо? — заставила меня вздрогнуть замершая за спиной милая лисичка прислужница.

Глядела она с подозрением. Ну конечно, гостья то беседовала с отражением. Прокашлявшись, я выдавила:

— Да так, командовать пробовала, а то в княгини прочат, а я и не умею.

Девушка вскинула на меня недоверчиво насмешливый взгляд и сразу же отвела глаза. Кивнула и передала, как обычно:

— Его светлость просили невест поторопиться в торжественный зал. Там огласят условия последнего тура. И еще всех ожидает сюрприз.