У любви своя цена
Шрифт:
– Знаю, – прошептала она, опуская глаза.
– Скажу откровенно, как будущей коллеге, парню повезло, что нож не задел сердце. Он молодой, организм крепкий. Он выкарабкается.
– Можно его увидеть? – с надеждой в голосе, спросила девушка.
– Нет. Он сейчас в реанимации, если с ним все будет в порядке, утром переведем его в палату интенсивной терапии. Там родители, охрана, следователь. Лучше тебе им не показываться. Так будет лучше, а то тебя по судам затаскают. У его отца есть власть. Парней тех могут и не найти, если, конечно, ты не знаешь кто они, а вот тебе не поздоровится, и Алексей тебя не защитит, – произнеся эти слова, он внимательно
– Я не знаю тех парней, - соврала Настя.
Доказать, что это был Кирилл с его дружками она не могла. Ее слов было бы не достаточно. У отца Кирилла тоже была власть, он сможет отмазать своего сына. А вот у нее могут возникнуть проблемы.
– Тогда мой тебе совет. Иди домой, с ним все будет хорошо. Он в стабильно тяжелом состоянии. Родители настаивают на перевозке сына в одну из московских клиник, как только его состояние стабилизируется.
– Они хотят его увезти? – удивилась Настя.
– Да, они настаивают на этом. И я с ними согласен, там ему будет лучше. Пока транспортировать его нельзя.
– С ним точно все будет хорошо? – решила еще раз уточнить Настя.
– Мы сделали, все что могли. Я думаю, он выкарабкается.
Вадим Николаевич встал со стула и подошел к девушке.
– Не волнуйся, он крепкий парень. А тебе пора домой. Родители с ума сойдут от волнения. Давай я вызову тебе такси?
– предложил Вадим Иванович.
– Нет, спасибо, не надо. Я сама, - поблагодарила девушка, - Когда он очнется, передайте ему, что я приходила.
Доктор погладил ее по плечу.
– Я обязательно передам, что ты была здесь, - улыбнувшись, произнес он.
– Спасибо. До свидания. Я позвоню завтра.
– До свидания. Все будет хорошо. Конечно, звони.
Настя вышла из кабинета. Ее сердцу было очень не спокойно. Ей хотелось рыдать и выть от безнадежности. Она прошла по коридору и начала спускаться по лестнице. Навстречу поднималась санитарочка баба Маша. На вид женщине было лет шестьдесят. Ее лицо было в морщинах. На голове надет синий выцветший платок, из-под которого выглядывали седые волосы. Женщина была очень худой. Настя, когда ее встречала, все время удивлялась, как она своими тонкими руками таскала тяжелые ведра.
– Здравствуйте, баб Маша, - поприветствовала её девушка.
Та внимательно посмотрела на Настю, и девушке показалось, что она ее не узнала. Ее карие глаза в полумраке выглядели абсолютно черными. Спустя несколько секунд санитарка произнесла:
– Он не умрет, не потому, что сильный. А потому, что ты очень сильно хочешь, чтобы он жил. И он будет жить. Но взамен судьба заберет у тебя то, что дорого твоему сердцу. Такова плата за любовь. У любви всегда есть цена.
Девушка не понимала, о чем говорит эта женщина. Ее речи были для нее дикостью.
– Баб Маш, вы о чем?
– осторожно поинтересовалась Настя.
– Скоро ты все узнаешь, очень скоро.
С этими словами женщина подхватила полные ведра и продолжила подниматься по лестнице.
«Странная она, чушь какую-то смолола. Вот, что одиночество с людьми делает». Настя решила не обращать внимания на слова старой женщины и направилась к выходу.
8 глава
Александр ждал Настю возле машины, хотя прошло более двух часов. Он уже начал беспокоиться, подумав, что с ней что-то случилось или ее задержали.
Вдруг он увидел, как Настя вышла из здания больницы. Александр вышел из машины и направился
в ее сторону.– Ты еще здесь? – удивилась она.
– Я же говорил, что подожду и отвезу тебя домой, - ответил он, приглашая жестом в машину.
– Твои родители наверняка с ума сходят.
Девушка последовала за ним. Она очень устала и была разбита. В ее голове крутилось миллион мыслей.
Они подошли к машине, парень открыл ей дверцу. Настя буквально упала на передние сидение. Сил противиться предложению не было. Когда он сел за руль Настя сообщила свой адрес.
– Все будет хорошо. Он поправится, – успокоил Александр, пытаясь приободрить девушку, на которой не было лица.
Настя повернулась в его сторону, устало вздохнув, тихо прошептала:
– Спасибо.
В этот момент ее сердце тоскливо сжалось. На миг показалось, что этот день перевернет ее жизнь. И как было раньше, уже не будет.
Они подъехали к ее дому. Девушку пробил жуткий холод и по телу пробежал озноб, хотя в автомобиле было тепло. Ей не хотелось выходить из машины, как будто за ее пределами Настю ждало что-то плохое. Такое чувство посетило ее впервые.
– Спасибо за все. Извини, что втянула тебя в это.
– Не надо извиняться. Иди, родители заждались. И лучше тебе им не врать, будет только хуже.
Кивнув, девушка вышла из машины и направилась к дому. Возле подъезда стояли чужие машины, хотя раньше их здесь не было. Настя не обратила на них внимания, она была сильно уставшей. Она заметила, что в окнах квартиры горит свет. Ее ждут, а она даже не знала, что сказать родителям. Где она была столько времени. И почему вернулась далеко за полночь. Настя поднималась по лестнице, ей не хотелось заходить в лифт, который за несколько секунд домчит ее до порога квартиры. Хотелось еще немного оттянуть время и справиться с неожиданно нахлынувшим волнение. И идти на третий этаж пешком, не так уж и трудно. Есть время подумать. Дойдя до двери, Настю удивило, что дверь в квартиру не заперта. Она сделала глубокий вдох и вошла. В квартире были чужие, незнакомые ей люди. В гостиной на диване сидел мужчина, его локти упирались в колени, а ладони закрывали лицо. Услышав, что кто-то вошел, он убрал руки и встал со своего места.
– Крестный? Что случилось? Где мама и папа? – обеспокоено, произнесла Настя, обводя взглядом присутствующих.
Все повернулись в её сторону.
– Вы, Сергеева Анастасия Романовна? – спросил один из мужчин в милицейской форме.
Настя подумала, что они как-то узнали, что она была с Алексеем и пришли из-за этого.
– Да это я, - голос у нее дрожал.
– Инспектор дорожно-патрульной службы Федоров Константин Львович. Я уполномочен вам сообщить, что ваши родители Сергеев Роман Леонидович и Сергеева Нина Васильевна попали в ДТП и погибли на месте аварии.
В голове словно лопнул шар. И заполнил все вокруг тишиной. Он говорил что-то еще, но она не слышала слов. Что сказал этот мужчина? Ее родители погибли? Этого не может быть. Нет, это какая-то ошибка. Это какие-то другие Сергеевы.
– Что вы сказали? – еле слышно произнесла она, с трудом сглатывая подступивший к горлу комок. Его слова словно выстрел, пронзили ее сердце.
– Это трудно принять, но, к сожалению, ваши родители погибли, - повторил инспектор.
Ей показалось, что у нее выбили почву из-под ног. Ноги подломились. Ей не хватало воздуха. Глаза ее наполнились слезами, она не могла проронить ни единого слова. Безмолвный крик застрял у нее в горле.