У мечты должны быть крылья

Но вчера вечером что-то в Сашке сломалось. Перегорел предохранитель, соскочила пружина. Парень купил в первом попавшемся ларьке бутылку водки и, придя домой, стал вливать её в себя, тупо пялясь в телевизор. Пил из кружки — рюмок в Славкином хозяйстве не нашлось. Зато нашлась кружка — большая, керамическая, красная, с надписью «Nescafe». Сашка налил её до краёв — влезло почти полбутылки. И стал пить. Пил короткими глотками, кашлял, морщился и снова пил.

Как там говорят? Надо увидеть дно посуды, из которой пьёшь? Глупое высказывание — водка прозрачная, дно и так видно. Кашель раздирал горло, на глазах выступали слёзы. Как баба, честное слово. Двадцать пять лет, а пить не научился. Позорище.

Загнав, наконец, в себя последние капли жидкости, Сашка хотел поставить кружку на журнальный столик, но промахнулся. Керамическая ёмкость упала на пол, однако не разбилась, а стала кататься туда-сюда, как маятник. Туда-сюда, туда-сюда. Господи, когда она остановится? Сюда-туда, сюда-туда. Пол, что ли, неровный? А ведь действительно, пол наклонился. Как это он раньше не замечал, что в квартире неровный пол и кривые стены? Кто так строит?

На этой фразе из известного фильма мысли в Сашкиной голове закончились. Сил едва хватило, чтобы из сидячего положения перейти в лежачее. Всё, отключка. Слава богу.

Но утром сознание вернулось. Провалявшись на диване до полудня, Сашка всё-таки усилием воли выгнал себя из квартиры на улицу. Оставшиеся полбутылки водки с отвращением вылил в раковину. Два дня пьянства и похмелья давали о себе знать — мозг отказывался работать. В голове было пусто, и Сашка вдруг понял, что ему это нравится. В безразличном состоянии он прошатался полдня по побережью, купался, загорал, пообедал в столовой, которую вчера показал ему Стас. Хорошо, что его самого там не встретил. Странно, но после водки голова не болела, парень не мучился похмельем. Замечательно!

Но вечер неумолимо приближался, и надо было идти на свидание.

Я НЕ МОГУ ЗАНИМАТЬСЯ ТЕМ, ЧЕМ ХОЧУ. Я ДОЛЖЕН ЗАНИМАТЬСЯ ТЕМ, ЧТО МОЖЕТ МЕНЯ ПРОКОРМИТЬ.

Господи, неужели это относится и к личной жизни? Я не могу обладать красивыми женщинами. Я вынужден заводить отношения со страшненькой, но обеспеченной девушкой, чтобы себя прокормить. Как отвратительно. Но ничего не поделаешь…

Надеть надо что-то поприличнее.

Сашка выудил из сумки измятую белую рубашку и такие же измятые светлые брюки. Встряхнул их, оглядел придирчивым взглядом. Нет, в таком состоянии это надевать нельзя. А утюга у Славки, конечно, тоже нет, можно даже не пытаться искать. Для порядка Сашка оглядел все углы, проверил кухонные шкафчики, заглянул в ванную. Утюга не было.

«Ну и ладно, пойду, в чём есть».

На свидание парень отправился в джинсах, майке и сандалиях на босу ногу.

Подойдя к аккуратному особнячку, Сашка помялся и не совсем уверенно нажал на кнопку домофона. Ира выскочила моментально. Процокала каблучками по ступенькам лестницы, ловким движением отомкнула замок калитки и замерла, слегка задыхаясь. Её глаза излучали такой счастливый свет, что Сашке стало даже неловко. Он-то притащил себя сюда за уши, а вот Ира, похоже, действительно рада их встрече. Надо было как-то мобилизоваться, чтобы не показывать ей своё настроение. Усилием воли журналист включил обаяние.

— Привет! — выдохнула Ира.

— Привет!

— А я думала, ты уже не придёшь. Расстроилась даже. — В этой фразе, сказанной девушкой, не было упрёка, а слышалась лишь радость. Парень взглянул на часы — действительно, он опоздал на полчаса.

— Извини. — Сашка обезоруживающе улыбнулся.

— Ничего, я не сержусь. — Девушка смущалась и, не зная, куда девать руки, теребила рюши на блузке.

— Спасибо.

Только в это мгновение Сашка заметил, что Ира изменила причёску. И блузочку белую нацепила, и личико подкрасила. Готовилась — значит, действительно ждала. Вон, и шортики коротенькие надела, видны стройные ножки. Правда, обнажённые участки тела всё ещё напоминают цветом взбесившийся томат… А подобную причёску в советские времена именовали «взрыв на макаронной фабрике»… Но в целом вроде бы ничего… Даже симпатично…

Парень уговаривал себя, как мог.

Единственное, что его по-настоящему настрожило — одевается его новая подружка как-то, слишком дёшево для дочери обеспеченного человека. Как будто даже с рынка… Хотя, может, сейчас так модно — кто его знает.

В женской моде Сашка не особо разбирался.

— Куда пойдём? — тем временем спросила Ира.

— Не знаю, — улыбнулся журналист. — Может, ты предложишь? Я здесь ещё не слишком за два дня освоился.

— Да? Хорошо, я сейчас подумаю. А пока давай просто погуляем. — И девушка, не ожидая приглашения, взяла Сашку под руку.

«Осмелела, однако, — усмехнувшись, отметил про себя тот. — Вчера ещё ноги подкашивались, а сегодня уже сама руководит».

И парочка медленно направилась вдоль по улице.

Из окна гостевого дома Ксения Прохина провожала их тоскливым взглядом.

— А давай поедем в город, — предложила Ира. — Как раз успеем на восьмичасовой автобус.

— В город? — удивился Сашка. — Зачем?

— Просто так. Сходим к фонтану. Там есть большой красивый фонтан, мне он очень нравится.

— К фонтану? Рядом море, а мы поедем к фонтану?

— Ну и что? На море ты уже насмотрелся, теперь посмотришь на фонтан. Ты не пожалеешь, поверь. Он очень красивый.

В другой ситуации Сашка обязательно съязвил бы что-нибудь на тему: «С чего ты взяла, что я насмотрелся на море», но сейчас язык прикусил.

— Поздно уже. Может, лучше в другой раз съездим — днём? — оказал парень последнюю попытку сопротивления.

— Днём будет жарко. А вечером самое то. — Ира сдаваться не собиралась.

— А назад как?

— Последним рейсом. Он в одиннадцать часов идёт.

Сашка вздохнул и покорился.

Старенький автобус был набит пассажирами до отказа. Ира не сообразила, что очень многие люди в выходной день приехали из города на пляж. Восьмичасовым рейсом отдыхающие возвращались с пляжа домой.

Сидячих мест им не досталось, потные тела притиснули их друг к другу где-то в середине салона.

— Пассажиры! Передаём на билетики! — пронзительным голосом кричала толстая тётка с кондукторской сумкой наперевес. Сашка вытащил мелочь из кармана джинсов, передал куда-то в толпу.

Ехали медленно. Автобус кряхтел выхлопной трубой и стонал тормозами на поворотах. Остановки были, казалось, у каждого столба. Кто-то упёрся Сашке локтем под лопатку и пребольно давил туда при всяком потряхивании. Парень молчал, стиснув зубы и еле сдерживаясь, чтобы не выругаться. А Ире, казалось, всё было нипочём. Уютно устроившись в объятиях Сашки, она блаженно улыбалась, поминутно заглядывая ему в глаза. Окна во всём салоне были открыты, и ветер трепал её волосы. Кудри лезли ей в лицо, стегали по глазам и попадали в рот, она придерживала их рукой.