У меня ДВА солнца?!

– В каком звании? Был.
– прервала его воспоминания и метания бабушка.

– Старший сержант. Заместитель командира взвода.

– Численность солдат в вашем взводе?

«Да чего она так прицепилась? Она чё, полковник тут местный?!
– удивился Сеня.
– Или может генерал?».

– Тридцать шесть бойцов.
– ответил он и тут же пояснил.
– То есть три отделения по двенадцать человек.

– Хм... Удачно!
– с небольшим, но всё-таки сомнением, выговорила бабушка обращаясь к деду.
– Не просто «махатель железякой». Имеет опыт командования. Значит... Ответственный.

– Я постараюсь!
– с готовностью подтвердил Сеня, чувствуя, что сия мадам в местной иерархии власти явно далеко не последний человек. А раз так, то лучше сразу произвести впечатление.

– Но, хотел бы сразу сказать, что как вы выразились, «махать железякой» я не умею. У нас совершенно иное оружие. Огнестрельное.

– Магическое?
– предположила бабушка.

– Нет мэм!

– Отставить сержант! Называй меня по имени — бабушка Мири. Всё-таки я для тебя, как Сина, бабушка.
– сильно потеплевшим тоном сказала бабушка Мири.

– Я понял, бабушка!

– Вот и хорошо. Тогда...

– Он обещал учиться.
– подложил язык дед и ехидно оскалился.

– Угум...
– кивнула бабушка утвердительно и с большим одобрением нежели прежде продолжила.
– Наверное сейчас учить будет сильно преждевременно, но вот завтра... С утра...

Говоря последние слова она изучающе уставилась на лицо Сени.

– Сразу после завтрака?
– немедленно решил «уточнить» Сеня. Причём сказал это как можно более деловым тоном. Он почувствовал, что бабушка его явно испытывает. Ведь Син был ещё тем ленивым балбесом.

– Сразу же после завтрака.
– мягким, как лапка кошки, голосом сказала бабушка, но сквозь тон, как и на лапке киски отметились спрятанные острые когти.

– Как... Сеня Шо-охоу... Ты вопросы СЕЙЧАС имеешь? Срочные...

– Да!

– Говори.

– Э-э... Сильно хочется узнать... что такое случилось и почему мне... меня скопировали, чтобы... это... ну... спасти Сина?

Бабушка с сомнением посмотрела на деда Геста.

– Я обещал учиться, учиться и учиться!
– с готовностью влез Сеня.

– Он обещал.
– лапидарно вставил дед. И снова оскалившись пожал плечами. Его эта ситуация, когда балбес «вдруг», «внезапно», «неожиданно», проявил такое рвение к учёбе, сильно забавляла.

– Но... не рано ли?

– Ты забываешь, что теперь в нём ещё и взрослое сознание.
– бросил дед подбрасывая в воздух один из своих инструментов, ранее висевших на поясе.

– Разве что...
– С сомнением произнесла бабушка, всё также недоверчиво косясь на Сеню.

– Ну ладно!
– Сказала она.
– Если кратко, то ты после ТОЙ катастрофы находился в коме. Тебя собрали. Тело вылечили. Но разум твой крепко спал. И у тебя, если бы мы не предприняли должных мер был только один исход — превратиться в монстра. В нежизнеспособную химеру. Безмозглую.

– Типа тех, которых иногда притаскивают наши охотники.
– пояснил дед в ответ на вопросительный взгляд Сени. Сеня припомнил. Из памяти Сина всплыло кое-что. И его передёрнуло.

– Да.
– кивнула бабушка и чуть повторилась.

– Только это был бы монстр размером с тебя, люто голодный, люто злой и... нежизнеспособный.

– Это называется магобешенством.
– вставил дед тоном профессора, объясняющего элементарное нерадивому студенту.

– «Маго...»! Это как?
– спросил Сеня.

– «Маго-», потому что магическое.
– продолжила бабушка Мири, махнув рукой, как будто отгоняя что-то.
– Чтобы отличать от обычного. Кстати, у нас в лесу обычное полностью уничтожили. Зачистили Лес. А вот магобешенство... оно слишком... неподатливое. И завязано на магию. Суть этого бешенства — магия убивает изнутри.

– Передаётся это бешенство другим? Как обычное?

– Хм! Какой хороший вопрос!
– ухмыльнулась бабушка.
– Прежний Син на такие умозаключения и такие вопросы был неспособен. Я рада.

– Ну я же говорил!
– тут же продемонстрировал грудь колесом и орлиный взор дед.
– Я же говорил, что будет так! Я искал! Я нашёл!

– Но а...
– проявил нетерпение Сеня.

– Не передаётся.
– ответила бабушка.

– Но а как же тогда оно существует?

– Мы не знаем. Но магия в этом сильно замешана. Наш Магический Лес. Бешеные, очень агрессивны. И когда их начинает корёжить — уже не спасти. И не важно кто это — человек или животное. После, через несколько дней такого бешенства, когда тело перекорёжит до неузнаваемости — пуффф! И всё! Взрыв. И тело разлетается в кровавую пыль.

– Такова была твоя судьба.
– развёл руками дед.

– Но мы давно уже знали выход, — подхватила бабушка.
– Нашли его случайно. И выход этот заключался в том, что надо снова запустить сознание. Вернуть человеку разум. До бешенства. Но получалось это только тогда, когда в это тело подселялось другое сознание. Чтобы подселенное вытащило к свету заснувшее.

– Что я с тобой и сделал.
– всё также гордо скалясь подтвердил дед.

– Какие ужасы!
– с отвращением выговорил Сеня и его передёрнуло.

– Будешь учиться — узнаешь больше.
– менторским тоном заметила бабушка.

– Ну а теперь...
– Бабушка обернулась к столу, и взяла с него маленький бронзовый колокольчик.
– Так как ты никогда не был здесь, в этом доме, а также не знаком с моими слугами...

На звонок вышли двое.

Мужик, роста среднего, и равного с ним роста дамочка. Молча поклонились. Как-то очень синхронно.

– Знакомься: Бари Грейрат.

Мужик сделал короткий шаг вперёд и скупо поклонился.

Выглядел он... Что-то слишком уж по-военному. Даже отсутствие формы или там оружия на поясе, никак не противоречило этому образу. Так выглядели в гражданке сослуживцы отца. Ещё на Земле. А папа был подполковник.

Мужик такой же мускулистый, подтянутый и движения очень точные. Совсем не как у какого-нибудь качка из бодибилдеров. Лицо держит. Всегда ли у него такое булыжное выражение? Или когда-то он всё-таки проявляет эмоции?

Вполне возможно, что это потому, что церемония. Да!