У нас в Заримании

Мелькнула дикая идея: ниже по течению устроить обвал и завалить русло реки, а когда здесь образуется озеро-переправить по нему на бамбуковых плотах всех гоблинов.

Интересно, бамбук имеет плавучесть?

Только не экскаваторов ни взрывчатки у Николая не имелось. Бросать камни вручную?

Сколько лет бросать придется?

А если сделать мост через ущелье?

В самом узком месте двадцать метров, не больше…

– Мне нужна длинная, крепкая веревка.

– Зачем, господин?

– Твои родичи могут вить веревки? Из тряпок, из лиан, из травы, в конце - концов?

– Да, мы плетем веревки…

– Отлично, Вырт! За дело! Принесешь мне длинную и толстую веревку. А я займусь охотой.

– Господин будет охотиться? На кого?

– Если не уберешься, то на тебя!
– рыкнул Николай.

Гоблина как ветром сдуло.

Пройдя дальше по ущелью, парень обнаружил в заводях у берега рыбу. Пестрые форели, то стояли у камней, вытянувшись по течению, то стремительно перемещались, мгновенно исчезая из поля зрения.

Вскоре он убедился, что мечом на форель нечего прицеливаться. Все равно ничего не выйдет. Усталый и голодный он решил вернулся обратно к расщелине, соображая как бы изготовить из бамбука острогу.

Время обеда давно прошло, а он еще и не завтракал!

Запечь форель на углях.…А лучше две.…Услышав собачье рычанье, Николай встрепенулся и вернулся из мира грез в реальность.

Рычала не собака.

На краю обрыва, над ущельем стоял пузатый, зеленокожий, двухметровый монстр с алым ирокезом на макушке и с грубым топором в лапах.

"Откуда взялся этот гопник?"

– Ты кто?
– прорычал монстр, заглушая шум реки.

"Ишь ты! Говорить умеет! Кто я? Турист, блин!"

Николай показал любопытному монстру средний палец и пошел дальше. Почему-то новый персонаж страха не вызвал. Ну, монстр, ну с топором…Манга какая то…

Рев наверху усилился, а потом удалился.

"Побежал мамочке жаловаться?"

Парень остановился, посмотрел наверх. На краю ущелья уже никого не было.

"Померещилось…"

Он почти дошел до расщелины, ведущей к бамбуковой роще гоблинов, как рычание донеслось до него с новой силой и особенными переливами.

На речной берег из расщелины выкатились три зеленокожих крепыша с алыми чубами на макушке. Завидев Николая они приветственно заревели с новой силой и бросились навстречу. Здоровенные, неказистые каменные топоры в мускулистых ручищах свидетельствовали о том, что новые зеленокожие вряд ли хотят пригласить человека на барбекю и пиво.

"Так это же орки!"

Резво развернувшись, человек бросился бежать обратно к форельным заводям. Фламберг удирать мешал, но бросать его было совсем уж глупо.

Разочарованные орки взвыли как голодные псы.

33.

Тихий эльф сидел у ног Маши, а она вцепилась в его роскошные волосы, как утопающий за соломинку.

"Это кошмарный сон…мне все только сниться…"

– Кольцо, донна…кольцо….

"Кольцо,…какое кольцо,…зачем кольцо…"

Мысли из головы исчезли напрочь. Остались слова, сухие, бесполезные и шершавые как наждак…Время тянулось как жвачка, прилипшая к кроссовке…

Гшарры как по команде сделали шаг вперед и Маша, окончательно потерявшая голову, завизжала.

Так визжали ее праматери в каменном веке, наверное. Когда уставшее за день племя под вечер запихивает в пещеру первой самую голосистую бабу, а та, увидев в родном логове живую и клыкастую, леопардовую кису…ну вы понимаете?

Маша крупная девушка, и легкие в ее груди тоже были не хилые.

От собственного вопля Маша сама немного оглохла. Когда воздух в груди кончился, она закрыла рот ,открыла глаза и не увидела кошмарных гшарров.

– Где они?
– хрипло простонала девушка.

Осторожно убирая от ушей ладони, эльф тихонько вздохнул.

– Ты их испугала. Прости, но мои волосы ….

Маша отдернула руку от шевелюры эльфа и сползла на пол. Ноги ее отказывались держать.

Сидели плечом к плечу. Приходили в себя.

– Они и вправду ушли?

– Истинная правда, донна.

– Как я могла их испугать?

– Твой крик…это что-то…

– Мой крик?

В ушах все еще звенело. Маша откашлялась, потрясла головой, подняла руку. Кольцо на пальце все также мягко светилось и совсем не тускло. Зарядилось? От этого?

Девушка немедленно потерла кольцо о близкую грань гигантского кристалла.

Эльф затаил дыхание.

– Ничего.

– Ничего…

– А ты что ожидал?

Эльф пожал плечами и отвернулся.

Проход из зала обратно к лифту оказался рядом, словно и не исчезал бесследно.

Маша вприпрыжку добралась до лифта. Эльф брел еле еле, как будто принял поллитру паленой водяры.

– Прибавь хода!

– Простите?

– Ты будешь идти или нет?!

– Я иду…

Осмотревшись по сторонам и никого, не обнаружив, Маша осторожно вошла в лифт, села на знакомое сиденье. Печальный эльф пришел через пару минут, сел, сгорбился, потеряв лоск и осанку.

– Хочу к солнцу!
– скомандовала девушка.

– Как пожелает донна.

Диск с креслами стремительно понесся вверх. Сердце ухнуло вниз, но Маше стало даже весело. Еще немного и она покинет проклятые подземелья темных эльфов!

Про жутких гшарров она не то что говорить и думать не хотела, а вдруг мысль материальна?

34.

Николай добежал до широкой каменной осыпи, оглянулся. Никого.

По осыпи не пройти-улетишь в реку…

В метре от берега из воды торчал камень, а чуть дальше еще один. Вода то захлестывала их, то открывала солнцу. Казалось что это два серых дельфина то и дело ныряющих в горный поток.

Николай перепрыгнул на ближайший, а потом на дальний.

Ноги промокли моментально. Хрошо что камни зернистые и не скользкие!

Повернувшись лицом к берегу, парень перехватил меч в обе руки. Одна рука впереди гарды, другая на рубчатой рукоятке.

Пусть попробуют взять!

Орки завывая в три клаксона выкатились из-за скалы и, не сбавляя скорости, выбежали на берег.

Николай не верил своим чувствам: три монстра с каждой секундой становились все меньше, а их вопли все тише.