У нас всё хорошо
Шрифт:
– Петенька, ты честно заслужил, это твое.
Арчи сказал: «Мяв-у».
– И ты тоже заслужил мой, друг, – пришлось делиться еще одним кусочком с пепельным попрошайкой.
– Папулечка, ты же больше не переживаешь, что Петя – девочка? Она же молодец. Повторила за Арчи «Мяв-у-у-у».
– Я и не переживал. Но как мы теперь будем звать это говорящее на кошачьем языке чудо?
– Петюня! – Ксюшенька пожала плечиками.
На Новогодних каникулах свободного времени было много. То мы ходили в гости, то к
Сонечка, Ксюша и я «копались» в гаджетах. Любая информация и видео были полезны. С разных сторон от клетки до маленького ушка птички доносились звуки, которые заставляли ее прыгать и петь. Если звуки были более интересны, Петюня вылетала и садилась на плечо – то жене, то дочке.
Сонечка заинтересовалась сюжетом, где «туча» попугаев в одной клетке создавали многоголосие. Попугай присел рядом и начал клевать чехол смартфона.
Жена поставила аппарат на стол и прибавила громкость. Пернатая подруга ходила вокруг, запрыгивала наверх, пыталась приподнять гаджет. Все тщетно. Но пение собратьев манило, и она запела. При этом ходила, слегка расправив крылышки, и в такт шагам двигала головкой в стороны.
Ксюша нашла урок, где автор учит своего питомца разговаривать. Она придвинула свой телефон к Петюне. Интерес к многоголосию пропал. Птичка внимательно смотрела на экран, качала головой и… издавала звуки, похожие на повторение, сказанного в видеозаписи.
Мы так увлеклись этим процессом, что не обратили внимание на Арчи, который присел у края стола и наблюдал за нами. Но все же он уделял больше внимания тропической диковинке.
– Варлаам, мне что-то плохо…
– Сонечка, что? Где? Давай на кроватку…
– Девятый месяц, но… мне кажется еще рано…
– Звоню в «Скорую»?
– Варлаам, какая «карета»? Отвезешь меня сам.
– А, если по дороге, ну, это самое, как начнется…
– Не мели глупости…
– Ура! Мамочка поедет рожать ребеночка.
– Ксюша, как тебе не стыдно. Так про маму говорить. И вообще… тебе рано про это…
– Варлаам, наша доченька взрослая, не одергивай ее.
Я помог жене перейти в спальню. Ксюшенька принесла маме плед…
И вдруг… в столовой разразился звенящий, истошный крик. Я выскочил из комнаты и увидел сжавшегося в комок на пороге входной двери в дом Арчи и прыгающего на полу попугая. Петюня словно плакала. Я подхватил ее в ладошки и поднес к лицу. Она смотрела на меня и кричала, как будто жаловалась, расправляла крылышки…
Подув на оперение тельца, я увидел вздувшиеся проколы от когтей.
– Папочка, я выпущу котика на улицу, – дочь быстро открыла входную дверь и «тигр» выскочил на веранду.
Потом ребенок подбежал ко мне, и я передал ей птицу. Она укутала Петюню в платочек и прижала ее к своей груди.
– Я с вами рожу раньше времени. Что случилось?
– Не знаю. Наверно, кот прихватил ее лапами, а потом со страху отпустил…
– Ксюша, доченька! Надо птичку попоить.
Что делать и как помочь нашей любимице, мы не знали. Интернет к проблеме был неумолим. Оставалось только ждать – сможет ли птица пережить стресс.
Ближе к полуночи у Сонечки начались схватки. Я отвез ее в больницу. Домой вернулся уже под утро.
Ксюша спала. Рядом с ней на подушке сидела Петюня. Увидев меня, она «чирикнула» и слабо «фьюкнула». Поместив ее между
ладошками, я легонько подул на оперение. Птичка словно прилегла на спинку и чуть приподняла крылышки. В моем сердце теплилась надежда.– Пойдем пить чай.
Опустив пернатую подругу на стол, я налил чаю и присел рядом. Петька забежала по моей руке на плечо и начала тыкать клювиком в мою щеку. Попив теплого, сладкого чаю, она залетела в клетку и присела на жердочке. «Всё обойдется», – проговорил я.
Когда домашнее хозяйство было накормлено, я поискал на дворе кота. Арчи не отзывался.
Зайдя в дом, снял верхнюю одежду и пошел будить дочь.
– Папочка, доброе утро! А где Петюня?
– Она сидит на жердочке у себя в домике.
– А мамочке где?
– Я отвез ее в больницу.
Раздался телефонный звонок.
– Здравствуйте! Вы Варлаам Иосифович…
– Да! Что-то случилось? – сердце сжалось.
– Поздравляем вас с рождением сына! У вас мальчик: вес три четыреста, рост пятьдесят один сантиметр. Поздравляем!
– Спасибо!
– До свидания!
На той стороне отключились.
– Ксюшенька! У тебя родился братик…
– Ура-а-а-а! Папочка, когда мы поедем к мамочке?
– Сейчас умываешься, одеваешься, наводишь в своей комнате порядок и завтракать. Потом позвоним бабушкам и дедушкам, а там все вместе и поедем.
– Ура-а-а-а-а!
Я вошел в столовую. Повернувшись к клетке, увидел на ее дне лежащего попугая. Взял птичку. По моей руке, словно током, прошел холодок. Тельце окоченело.
«Значит, ты со мной попрощалась. А я и не понял. Эх, Петюня, Петюня!», – из глаз вышли слезы.
– Папочка! Папочка! Давай завтракать.
Я зажал в ладошке маленькое тельце и перевел руку за спину.
– Папка, у тебя слезки. А где Петя?
– Ой! Точно, а где она? Может, вылетела к тебе в комнату? Давай за стол, надо завтракать и к маме ехать. Потом найдем птичку.
Проходя мимо печки, я приоткрыл дверцу, положил трупик птицы на угли: «Прощай, Петюнька!».
Ксюшенька девочка умная и взрослая. Она переживала исчезновение пернатой подружки.
– Папочка, я тебя очень сильно люблю. И мамочку сильно люблю. Ты, когда с дровами домой заходил, наверное, не закрыл дверь, вот Петя и вылетела, а на улице мороз… Жалко ее, – и тихо заплакала.
Длинный вечер
– Варлаам, ну, как ребёнок, – Сонечка накрывает на стол, – пойди, переоденься, умойся…
– Минуточку посижу… прям сил нет…
– Давай! Не ленись…
– Да-а-а! Хватит причитать… Прямо, как бабка старая, – ну, не сдержался…, осёкся и покосился на детские комнаты. Вроде пронесло. Но…
– Что? «Чужой» пришёл? – жена подбоченилась и сверкнула глазами…
– Всё!
– Что «Всё»?
– Будет, – постарался смягчить ситуацию, – сейчас пойду, переоденусь и…
– Чего с темы соскочил. Вот уж на вилах. «Гавкнул» и в кусты…
– Сонь! Не заводись, не надо…
– Что не надо?
Я стукнул ладошкой по столу и, подскочив, пошёл на веранду.
– Пап, ты куда, – Ксюша вышла из своей комнаты.
– Прогуляюсь…, пойду…
– Иди, иди… а то включил тут «директора»…, – Соня не унималась, – и «Чужого» прогуляй, пусть проветрится…