У подножия Рая

Фрэнк проклинал свою судьбу, он ненавидел весь мир, но больше всего он ненавидел себя…

Однажды, после очередной оргии в одном из Джанна-Баров, он шёл, не разбирая дороги, пока не оказался на скалистом берегу моря. Пройдя вдоль берега, он вскарабкался на крутую возвышенность и сел на камни.

Была ночь. Огромная полная луна одиноко сияла на чёрном небе, устремив, словно гигантское око, свой пристальный взгляд на ничтожную, жалкую жизнь Фрэнка.

Его стошнило. Переведя дух, он встал и принялся подниматься ещё выше. Где-то внизу с шумом разбивались о камни высокие волны, приносимые внезапно поднявшимся сильным ветром.

Достигнув вершины, Фрэнк подошёл к краю пропасти.

Он не боялся смерти. Его нынешняя жизнь в сотни раз была страшнее самой ужасной смерти. Его душа хотела вырваться на волю из этого ада, называемого райским островом.

«Самоубийство в раю», — усмехнулся Фрэнк. — «Звучит, довольно глупо. Такого, наверно, здесь ещё никогда не было».

Он посмотрел вниз и ощутил влажность от мелких брызг океана, слетающих с волн.

«Прости, Шелли!» — подумал Фрэнк, приготовившись сделать шаг вперёд.

Чья-то рука мягко, но уверенно легла ему на плечи. Фрэнк быстро обернулся. Это была Джулия.

— Привет, Фрэнк. Гуляешь? — спросила Джулия, глядя на него своими большими, ясными и, как всегда, спокойными серыми глазами.

— Джулия? Ты?

— А ты ждал кого-то другого?

— Я… Я… — от удивления Фрэнк потерял дар речи.

— Пойдём отсюда! — Джулия взяла его за руку и повела вниз. — Ты что-то неважно выглядишь.

— Я… — голос Фрэнка дрогнул, слёзы выступили из его глаз. — Прости меня, Джулия! Он упал на колени и стал исступлённо целовать её руки.

— Ну, ну… — Джулия погладила его по голове. — Всё хорошо, я здесь, с тобой, я рядом…

Фрэнк рыдал, как ребёнок и не мог остановиться. Джулия обнимала его и успокаивала, как могла.

Она сказала, что каждую ночь ждала его, кроме первой ночи, когда они с Майком ездили на другую часть острова. Она уже начала беспокоиться и боялась, что с ним что-нибудь случилось. Но теперь всё будет хорошо.

Наконец, Фрэнк совсем успокоился. Они посидели немного молча, прислушиваясь к шуму волн, затем Фрэнк быстро поднялся.

— Джулия, я больше не могу! Не могу здесь оставаться! Я схожу с ума, я становлюсь маньяком… Мне хочется кого-нибудь убить! Мне хочется взорвать весь этот адский остров со всеми его обитателями!

Джулия улыбнулась:

— Может быть, тебе пойти к кандидатам? Там из тебя быстро сделают настоящего террориста.

— Это не смешно, Джулия. Я не шучу.

— Я тоже. Это твой единственный путь на волю. После нашей встречи на утёсе я спросила Майка о жизни кандидатов на острове, и он организовал мне экскурсию туда, где они живут.

В тот день на остров как раз прибыла новая партия кандидатов. Я наблюдала, как их встречал некий человек по имени Азим. Каждому прибывшему он вручал персональную карту, на который было указано новое имя кандидата, дата прибытия и отбытия. Затем Азим инструктировал их о правилах поведения и жизни на острове. Он сказал, что в течение всего срока пребывания кандидаты имеют право жить где угодно, ходить куда-угодно и делать что-угодно. Они обязаны только посетить несколько семинаров, проводимых избранными. В день отбытия кандидат должен явиться к Азиму и сдать карту до 22 часов вечера. Промедление хоть на одну минуту грозит смертью.

— Мне нужна такая карта, — быстро сказал Фрэнк. — Где их изготовляют?

— Их распечатывает Азим на специальном устройстве. Когда мы с Майком были у него, он показал мне, как это делается. Оказалось, всё очень просто: вводишь на компьютере имя, нажимаешь ОК, и карта выезжает из особого принтера. Потом, когда Майк с Азимом сидели на веранде и разговаривали, я сказала им, что мне нужно в туалет, а сама зашла в кабинет Азима, подошла к компьютеру и сделала вот что, — Джулия достала из сумочки пластиковую карту, похожую на банковскую, и протянула её Фрэнку.

— Фарух Лэрна, — прочитал Фрэнк. — Кто это?

— Это ты.

— Не понял?

— Я сделала тебе карту. Согласно традиции, кандидатам присваиваются новые арабские имена. Но есть небольшая проблема: аппарат распечатал мне её текущей датой, поэтому у тебя осталось мало времени.

Фрэнк посмотрел на дату отбытия, указанную на карте.

— А какое сегодня число?

Джулия улыбнулась.

— У тебя осталось два дня. Ты уж извини, что так получилось…

— Джулия, ты, ты… Я недостоин того, что ты для меня сделала, — у Фрэнка снова на глазах появились слёзы. — Я слабый, гадкий, ничтожный человек…

— Замолчи! Ты сильный, добрый, благородный! Я поняла это сразу, как увидела тебя.

— Это было в прошлом. Теперь я не такой.

— Ты просто устал. На твоём месте любой пришёл бы в отчаяние. Тебе надо просто собраться и взять себя в руки.

— Я не смогу, Джулия. — Фрэнк опустил голову.

— Сможешь. Ты должен это сделать. — Джулия положила руки на плечи Фрэнка и взглянула ему в глаза. — Ради своей невесты, ради своих родителей, друзей, ради себя самого!

Ты придёшь в лагерь кандидатов, сходишь на эти семинары, отметишься, потом, в день отбытия, отдашь свою карту Азиму. Тебя посадят на корабль и увезут отсюда. Постарайся сбежать по дороге. Из Пакистана это будет сделать намного сложнее. Купи себе новый паспорт, живи тихо, спокойно в какой-нибудь дыре и не попадайся на глаза полицейским. Со временем, когда всё уляжется, можешь написать своей невесте, чтобы она приехала к тебе. И тогда вы будете жить долго и счастливо.

— А как же ты, Джулия?

— Я буду здесь, с Майком. Он ведь совсем не плохой человек. И он любит меня. В Ливии он много сделал для простых людей, но был слишком самостоятелен и часто шёл наперекор инструкциям своих хозяев. За что и поплатился. Они убили его детей, и он ничего не смог сделать. Потом его привезли сюда, здесь мы и встретились.

— А как ты сама попала сюда?

— Как все. Я искала работу, одна международная фирма откликнулась на моё резюме, и я прошла собеседование. Мне предложили работу зарубежом, контракт на пять лет, зарплата пятнадцать тысяч долларов в месяц, аванс за три месяца вперёд. Я жила в России, для нас это были очень большие деньги, поэтому я согласилась.