У порога

Не успели гости рассесться, как дверь вновь распахнулась и на пороге возникла тележка, вся уставленная разнообразными кушаньями. Михайлов и местная официантка ловко – в четыре руки занялись сервировкой стола. Как радушный хозяин Афанасьев сделал приглашающий жест гостям:

– Я понимаю, что время уже позднее, но прошу вас не отказать и разделить со мной трапезу. Отведайте гости, что Бог послал.

Бог расщедрился и послал суп из раковых шеек, разварную осетрину в молоке, «зимний» салат и обилие разнообразных фруктов и это не считая прочих сладких десертов, начиная от мороженого в серебряной ванночке и заканчивая шоколадом всевозможных расцветок. Скромное пиршество украшали две бутылки «Фанагории», одна из которой уже была с вынутой пробкой. Гости, водя носами от чарующих запахов, не чинясь, сели к небольшому круглому столу, расположившемуся в центре комнаты. Афанасьеву не впервой было исполнять роль тамады на мероприятиях подобного рода, поэтому он сразу и принялся за привычное дело:

– Разрешите, любезная Валентина Игнатьевна, мне за вами поухаживать, – обратился он к пожилой даме и, не дождавшись благосклонного кивка головы, ловким движением руки подхватил «Фанагория Шардоне» и налил в стоящий возле Николаевой бокал, затем плеснул себе и передал бутылку Вострецову. – А ты уж, Игорь Николаевич, сам себе налей, а то мне до тебя далеко тянуться.

Вострецов деловито осмотрев этикетку на бутылке, только крякнул одобрительно. Налив себе едва не до краев, произнес:

– За что пьем?

– За победу, – ответил, почти не задумываясь, Афанасьев.

– За нашу победу, – подправила его «крылатой» фразой Николаева, улыбаясь впалым ртом.

– Ура! Ура! – тут же подхватили все дружно, поднимая бокалы и чокаясь.

Пока вкушали первое и второе, то старались не вести разговоры на производственные темы, хотя все прекрасно понимали, что без этого никак не обойтись. Говорили о погоде, о видах на урожай (уборочная в этом году припозднилась), об экономике, адаптирующейся к новым условиям санкционного режима. В общем, обо всем помаленьку. Но когда официантка убрала опорожненные тарелки и на их место водрузила громадный самовар, исходящий паром, а на столе остались только десертные блюда, разговор плавно перетек в более конструктивное русло.

– Ну, что ж, Игорь Николаевич, – обратился Афанасьев к Вострецову, пододвигая к себе ванночку с мороженым, – мы с тобой хоть и виделись всего пару недель назад, но это было в суматохе и на ногах, поэтому поговорить, как следует, не получилось. Так что, раз уж такая возможность у нас с тобой выпала, то, давай, хвастайся, как у тебя протекают дела. Тяжко, небось, без куратора? – участливо добавил он с грустинкой.

– Тяжко. Скрывать не буду, – сложил на стол худые старческие руки с рельефными вздутиями вен Вострецов. – Таких людей, как покойный Владимир Всеволодович, еще поискать и поискать. Не человек был. Человечище! Душа! Все понимал, все схватывал на лету. А уж, как умел говорить с чиновниками всех мастей?! У-у-у! Другого такого сто лет с огнем ищи и не найдешь. Без него, почитай, и не получилось бы создать наше НПО. Не смог бы я один собрать в кучу всю эту разномастную публику, да еще за столь короткий период. Я вот даже думаю выйти с предложением о добавлении к названию его имени, чтобы значит, хоть как-то увековечить память о нем.

– Это ты правильно сказал, Игорь Николаевич, и я твое предложение искренне поддерживаю, – кивнул диктатор и молча разлил себе и Николаевой по второй. – Эту – молча и не чокаясь.

Они встали и, не говоря ни слова, выпили за тех, кого уже никогда не будет рядом. Сели и академик продолжил начатое:

– Однако и похвастаться есть чем. За три месяца своего существования, мы не только организовали мощный научно-производственный кластер, в котором собрали лучшие квалифицированные кадры, но и добились реальных результатов в деле создания целой сетки протонных ускорителей, предназначенных для работы в различных средах. Во-первых, довели до ума стационарную установку, которую уже вполне можно принимать в опытно-боевую эксплуатацию. Она уже полностью готова к защите северных и северо-западных рубежей. Осталось только произвести отбор квалифицированных операторов, которые могли бы заменить собой наш технический персонал. Дело это непростое и готовить операторов надо по программе гораздо более жесткой, чем дежурные смены в РВСН.

– А в чем видите главные сложности? – поинтересовался диктатор, прижмуриваясь от нестерпимого холода мороженого на зубах.

– В психологической подготовке, прежде всего. Если на дежурных расчетах РВСН лежал риск развязывания локального ядерного конфликта, когда есть возможность, хоть и гипотетическая, перехватить ракеты на начальной или конечной траектории, ибо предположить, что все они разом могут сойти с ума – чистой воды фантастика, то на операторах ускорителя лежит ответственность куда более масштабного характера. Потому, как в их руках будет судьба всей Солнечной системы. И это без всяких допущений. Ни остановить, ни перехватить пучок протонов, несущихся со скоростью света, не удастся никому и никак. А защита от «дураков» нами только еще прорабатывается.

– Каким образом вы видите такую защиту? – встряла Николаева, которую тоже интересовали подобные вопросы.

– Главным образом путем ограничений на манипуляцию мощностью исходящего потока. Это, как в «ядерном» чемоданчике, – взялся пояснять академик. – Для того, чтобы увеличить мощность на определенный процент от абсолютной, необходимо будет получить разрешение «сверху».

– Ну, так это плёвое дело, – решил отметиться Афанасьев.

– Плевое, да не совсем, – покачал головой Вострецов. – Каждой конкретной угрозе надо противопоставлять адекватную ей мощность, а угрозы, мало того, что могут быть комплексными, так еще и все эти согласования изрядно увеличивают время ответной реакции, а это в боевых условиях вещь недопустимая. Плюс ко всему, мы должны быть готовы к тому, что противник применит, так называемый «Искусственный Интеллект» интегрированный в системы нападения. А значит, время нашей реакции скукожится до микроскопических величин. Я, наверное, проявлю бестактность, если предположу, что вы, Валерий Васильевич, вряд ли даже успеете набрать нужный код для дачи разрешения на ответный удар.

– Не спорю, – примирительно ответил Валерий Васильевич, – но полагаю, что всё же смогу пособить в этом деле. Вам знакомо имя Игнатия Олеговича Шерстобитова – однофамильца моего водителя?

– Э-э-э, – неопределенно протянул Игорь Николаевич, силясь припомнить кого-то из коллег с такой фамилией, но не смог, как ни старался.

– Это директор НИИАА5, тоже, кстати, академик. Прелюбопытнейшая личность, смею вам доложить. Вы с ним, примерно, ровесники, поэтому найти общий язык, полагаю, не составит труда. Если вы с ним познакомитесь, а паче того – подружитесь, то уверяю вас, что нисколько об этом не пожалеете.

– А чем же он может быть полезен нам при решении проблемы скорости реагирования?

– Он математик. И как раз под его руководством был создан последний вариант моего «ядерного» чемоданчика. Сядете вдвоем, потолкуете по душам, авось и придумаете что-нибудь этакое, позаковыристей.

– Замечательная идея! – воскликнула старушка, уже слегка разрумянившаяся от выпитого и уплетающая заварное пирожное. Много ли ей надо? – Мне тоже, пожалуй, придется в свое время обратиться к нему за помощью.

– Да. Согласен, – кивнул академик. – Если вы мне скинете его координаты, то я с удовольствием воспользуюсь вашим советом.

– Непременно скину. Завтра возьму телефон у кавторанга Вальронда и передам вам. Однако, мы несколько уклонились от основной темы, – вернул беседу в прежнее русло Афанасьев. – На чем мы остановились?

– Мы остановились на том, что стационарная установка полностью готова к эксплуатации, – продемонстрировал ученый отменную память.

– Тогда прошу прощения, можно задать еще один вопрос?

– Прошу, – милостиво согласился Вострецов.

– Как вы полагаете, каково может быть оптимальное количество стационарных установок для надежного прикрытия наших рубежей по периметру? – задал животрепещущий вопрос Валерий Васильевич. – Я ведь не из праздного любопытства, как вы сами наверняка догадываетесь. Финансовую составляющую мы не вправе не учитывать, тем более в такой сложный для страны отрезок времени.

– А когда он был простым-то!? – задал встречный риторический вопрос ученый. – Но я понимаю вас. Учитывая угол уверенного сканирования, который уже проверен на практике и составляет 120? по азимуту, то достаточно будет трех установок, если они будут располагаться к тому же на поворотных платформах. Но в боевом режиме поток надо будет в значительной мере концентрировать. И для этого режима максимальным будет разведение потока соответствующего не более 60?, а то и, вообще, 40?.