У принцессы век недолог

Краем глаза я увидела также черную фигуру на берегу Авжежа. Отец Батискаф искал брода. Ну, пусть ищет.

Авестита недолго буйствовала на стене. Вскоре у нее не осталось противников. Если кто-то из стражников и был жив, то не рисковал к ней приблизиться. И тогда произошло нечто весьма примечательное. Со страшным рыком Авестита прыгнула со стены, но вовсе не вниз. Она преодолела расстояние до главной башни Потки, высившейся посреди двора.

А ведь медведи, насколько мне известно, не летают. И даже не отличаются особой прыгучестью. Но то обычные медведи, не связанные с Древними Силами. Укрепившись на карнизе верхнего яруса, она ударила лапами по стене, и стена треснула. А ведь именно там располагались магические врата! Теперь мне стал ясен замысел Авеститы. Она хотела перекрыть колдунам путь к отступлению.

Но Ужоснаха, как оказалось, напугать было не просто. Не зря он был архиерарх, или как это у них называлось.

– Сейчас, сейчас, – бормотал он, глядя вниз. Не за стены Потки, где зомби двигались навстречу шерамурскому десанту, а во двор.

Поскольку обо мне опять все забыли, я рискнула высунуться из-под прикрытия и посмотреть, что там происходит.

Увидела и услышала одновременно.

Доктор Бланко подзадержался в сравнении с Мамбуру. Наверное, потому, что зомби бессловесны и покорны своему хунгану, как трупы, питомцы же доктора, как я имела возможность заметить, отличались характером беспокойным. Все же доктору удалось их построить и выгнать из помещения. Всех.

Если б я по-прежнему числилась у Бланко в ассистентах, мне пришлось бы сопровождать эту свору. Хоть какая-та польза есть оттого, что меня раскрыли.

Потому что питомцы нервничали. Очень нервничали. Доктору пришлось вооружиться бичом и скальпелем, чтоб несколько их унять. Судя по доносившемуся до меня вытью, орудия сдерживания не раз пускались в ход. Особо нервных доктор держал на сворках.

– Слушай мою команду! – прокричал Ужоснах. – Взять зверя! Трави медведицу! Фас!

– Но вы же велели – на султанскую конницу! – сердито ответил Бланко.

– Я передумал! Спустите их с поводков!

Доктор с проклятьями выпустил сварки, и тварюги, рыча, бросились к башне.

Авестита, пока шли разборки в руководстве, не теряла времени зря. Под ее ударами стена верхней части донжона раскололась.

Возможно, твари доктора и могли бы что-то сделать. Да, летучих среди них не было, но имелись ползучие. А те, кто неспособен был вскарабкаться по стенам, могли прорваться в башню изнутри, взбежав по лестнице. Но для этого им нужны были либо внятные приказы, либо умение соображать. Ни того ни другого им не предоставили.

Авестита, рыча, продолжала крушить башню. Выломанные обломки стены падали вниз, на головы воспитанников Бланко, за ними последовали дубовые балки и обломки мраморных перил.

Твари, визжа, скуля и сыпля ругательствами (те, кто умел говорить), отступив, заметались по двору, кто на двух, кто на четырех ногах, кто – шлепая ластами, кто – цокая копытами. Хорошо, что доктор Бланко не успел сотворить крокодила с крыльями.

Эх, была не была! Я вылезла из укрытия, перескочила через валявшегося посреди прохода стражника – кажется, это был Рыжий, но в темноте я могла и перепутать, и вскочила на парапет, нависавший над двором. Свистнула в два пальца. Давно замечала, что всякое зверье на свист обращает внимание. Оно оказалось верным и для зверья неестественного происхождения.

– Не слышать приказов, слушать себя! – заорала я. – Это закон. Вы уже не люди!

Никогда в жизни не участвовала в митингах-накачках. Но видела, как это делается, и цель у этих мероприятий была одна – пробудить в человеке зверя. А тут уж и до меня постарались. И сработало, дракона мать! Доктор Бланко вбивал в них закон бичом, огнем и скальпелем, слово это служило сигналом, и башки стаи немедленно повернулись в мою сторону.

– Вам причинили боль. За боль нужно мстить. Это закон!

– Мы уже не люди! – подхватили они.

– Рвать, кусать, бить!

– Это закон! Мы уже не люди!

Правило воздействия митинга на толпу продолжало работать. Но, Ядрена Вошь, как ни безобразно это выглядело, человеческого облика, в отличие от прочих ораторов на митингах, стаю лишила не я.

– Немедленно!

Вся свора ринулась на доктора Бланко. Он что-то кричал, угрожая скальпелем и столом, но крики его потонули в рычании и ругательствах. Метод бича и скальпеля на сей раз не помог. Его сбили с ног, и он скрылся под грудой кожистых, щетинистых и чешуйчатых тел. Хоббит-упырь скакал по головам более крупных собратьев, скаля мелкие белые клыки.

Я соскочила с парапета, не столько заслышав, сколько учуяв приближение Подколодного. Схватила волхва за шкирку и встряхнула, на случай если он припрятал какое-нибудь оружие. Но он только трясся, приговаривая:

– Ну, ты... как это черномазый говорил... мамба...

Донжон рушился вместе с его магическими порталами и лабораториями, подозрительными пиршественными залами и скандальными портретами. Что произошло с призраком домны Фистулы и любвеобильным архитектором-дворецким, а также, сохранил ли он свой облик инкуба после гибели доктора Бланко, мне неведомо. Возможно, они все еще пытались решить свои личные проблемы среди грохота камней, падающих перекрытий и языков пламени. Да, пламени, ибо факелы, которые повыбило из креплений, подпалили башню получше целой башни поджигателей.

Не знаю, как Авестита могла уцелеть в этом празднестве разрушительных сил, но она уцелела. Я увидела ее среди обломков башни и беснующихся тварей. На сей раз передвигалась она на четырех лапах, притом на диво споро. Рыча, надвигалась она на свору уродов, и никто из них не рисковал вступить в бой. Может, они были и тупые, но то, что Авестита в одиночку, голыми лапами разнесла целую башню – это должно было произвести сильное впечатление.

– Пришла пора и мне вмешаться, – услышала я голос Ужоснаха. Он стоял под лестницей, ведущей во двор, простирая перед собой палку-чесалку, точно скипетр.

Странно, право, что он до сих пор этого не сделал. И долгонько же он раскачивался! Все, чему я была свидетельницей в Потке, творили его подручные – на свой извращенный лад выдающиеся маги и некроманты. Ужоснах должен был превосходить их могуществом. Но пока что никак этого не проявил.

– Силы, коими я обладаю, слишком грозны, чтоб расходовать их по ничтожному поводу, – провещал он, словно бы отвечая моим мыслям. – Применение их может вызвать невиданные перемены и неслыханные мятежи. Но, видно, так тому и быть. – Он воздел скипетр-чесалку. – О Край Света, в котором все начала и все концы! К тебе взываю! Я принял в себя кровь самых одаренных твоих служителей, пробуди же эту кровь, которая была доселе недвижна и глуха, в моих жилах! Силы потайные! Силы великие! Стихия пламени и стихия воды! Стихия воздуха и стихия земли! Стихия дерева и стихия металла! Стихия плоти и стихия эфира! Явите себя во всей полноте!

– Ой, что сейчас будет... – прошептал Подколодный.

Тут я была солидарна с волхвом. Брат Удо обладал властью над гораздо меньшим количеством стихий, чем ландграф, но сумел учинить такое, что не приведи Ядрена Мать. Если же все перечисленные стихии явят себя во всей полноте, случится натуральный Армагеддец в отдельно взятом замке. И Сильватрансу придется изъять из анналов Ойойкумены.

Вместе со мной. Что ж, говорила, будто у принцессы век должен быть не долог, – отвечай за базар...