У рифа Армагеддон

– И что?
– подсказала Шарлиэн, когда первый советник сделал паузу.

– И более половины нашего флота находится в резерве, ваше величество. Также у нас не было никакого предварительного предупреждения о том, что от нас потребуется поддержать нашего хорошего друга и соседа против злобной агрессии Чариса.
– От улыбки Грин-Маунтина свернулось бы свежее молоко.
– При сложившихся обстоятельствах я не понимаю, как кого-то могло бы удивить, если бы мы... испытывали некоторые трудности с мобилизацией наших сил.

Он снова сделал паузу, и за столом снова воцарилась тишина. Но на этот раз это было задумчивое, расчетливое молчание.

– Это может быть рискованная игра, Марак, - наконец сказал Шарпфилд.

– Это дело о рыцарях земель Храма - чепуха. За этим стоит Церковь, а это значит, что каждый младший священник и пономарь в королевстве был бы потенциальным шпионом. Если Тринейр - или, что еще хуже, Клинтан - решит, что мы намеренно сдерживали...

Он позволил своему голосу затихнуть и пожал плечами.

– Да, это может быть рискованно, - согласилась Шарлиэн.
– С другой стороны, Марак прав. В прошлом месяце вы как раз поведали парламенту, в каком плачевном состоянии находится резерв, насколько сократились наши запасы рангоута и снастей для удовлетворения потребностей действующего флота. Все это есть в официальном отчете.

– И, Льюк, - сказал Грин-Маунтин, - ты годами жаловался на всех некомпетентных взяточников в администрации военно-морского флота. Посмотри на это с другой стороны. Если мы позаботимся о том, чтобы директивы направились тем некомпетентным людям, от которых ты так долго пытался избавиться, они обязательно облажаются, даже без небольшой разумной помощи с нашей стороны. И когда они это сделают, это не только сохранит значительную часть нашего собственного флота прямо здесь, в безопасности, но и когда Тринейр потребует рассказать, что произошло, мы просто объясним ему.
– Первый советник неприятно улыбнулся.
– Вы действительно думаете, что покровители, которые защищали их до сих пор, сделают то же самое, когда мы выставим их, чтобы успокоить гнев Матери-Церкви?

– В твоих устах это звучит очень заманчиво, Марак, - сказал Шарпфилд со смешком, в котором была, по крайней мере, доля искреннего, хотя и мрачного веселья.

– Думаю, что Марак прав.
– Шарлиэн вскинула свою царственную голову.
– Это немного, но это лучшее, что мы можем сделать. И думаю, что нам, вероятно, это сойдет с рук. Что может позволить нам оттянуть катастрофу, по крайней мере, на некоторое время. Но если Церковь готова поступить так с Чарисом только по причине вспыльчивости великого инквизитора, то, в конечном счете, никто не в безопасности. И когда у Клинтана больше не будет Чариса, которого можно подозревать, он переключится на кого-нибудь другого, столь же далекого.

– Возможно, вы правы, ваше величество, - тяжело произнес Грин-Маунтин.
– На самом деле, вероятно, так и есть. Не то чтобы мы не видели, как эта ситуация накапливается уже долгое время, как бы мало мы ни ожидали, что все это взорвется, как пороховой погреб, прямо в этот момент. Но все, что мы можем сделать, - это лучшее, на что мы способны.

– Я знаю.
– Шарлиэн снова вздохнула, выражение ее лица было печальным.
– Знаете, - сказала она почти капризно, - если бы у меня был выбор, кого поддерживать, я бы выбрала Хааралда в мгновение ока. На самом деле, если бы я думала, что у него есть хоть один шанс выжить, я бы испытала сильное искушение связать свою судьбу с ним прямо сейчас, даже с Церковью на другой стороне.

– Тогда, возможно, это и к лучшему, что у него нет шансов выжить, ваше величество, - мягко сказал Грин-Маунтин. Она посмотрела на него, и его улыбка была такой же печальной, как и ее собственная.
– У него может быть единственный шанс отбить эту атаку, ваше величество. Но, в конечном счете, с Церковью против него...

Первый советник покачал головой.

– Я тоже уважаю Хааралда, - сказал он.
– И я бы бесконечно предпочел союз с ним союзу с Гектором. Но Чарис обречен, ваше величество. Мы не можем этого изменить.

– Знаю, - мягко сказала Шарлиэн, - я знаю.

III

Королевский дворец,

Теллесберг

– Насколько все плохо?
– спросил граф Грей-Харбор.

Ярко горели масляные лампы, освещая зал тайного совета, а на столе была разложена огромная карта. Скопированная с карт архангела Гастингса, она показывала весь Чарис и простиралась на восток до западного побережья острова Зибедия. На западе было изображено королевство Таро, восточное побережье рифа Армагеддон и большая часть моря Джастис.

Грей-Харбор был тут, и король Хааралд тоже, но большая часть совета отсутствовала. Уэйв-Тандер сидел на своем обычном месте, а епископ Мейкел сидел слева от короля, в то время как Мерлин и Кэйлеб сидели рядом, лицом к королю с другой стороны полированного стола. Лейтенант Фэлхан стоял за плечом Кэйлеба, а принц был одет в потрепанную тунику и поношенные брюки. Они быстро вернулись с острова Хелен на борту одной из новых шхун военно-морского флота, и Кэйлеб не потрудился переодеться в придворное платье.

Кроме них шестерых, зал совета был пуст, поскольку вопрос Грей-Харбора повис в воздухе.

– Примерно настолько плохо, насколько это могло быть, - мрачно сказал Кэйлеб через минуту. Он кивнул в сторону Мерлина.
– Согласно видениям Мерлина, храмовая четверка, очевидно, решила, что пришло время устранить Чарис раз и навсегда.

– Что ты видел, сейджин Мерлин?
– тихо спросил епископ Мейкел, и Мерлин посмотрел на него.

– Продолжай и ответь ему, пожалуйста, Мерлин, - сказал Хааралд. Мерлин, в свою очередь, посмотрел на короля, и Хааралд устало улыбнулся.
– У меня нет секретов от моего духовника. Конечно, я понимаю, что он кое-что утаивает от своих религиозных начальников.

– Печать исповедальни неприкосновенна, ваше величество, - безмятежно сказал Стейнейр.

– Даже вопреки требованиям вашего собственного архиепископа?
– тон Хааралда был тоном человека, вовлеченного в давнюю дискуссию.

– Совесть священника и то, что, по его мнению, требует от него Бог, перевешивают требования любой смертной власти, - ответил Стейнейр. Глаза Мерлина слегка расширились, услышав такое заявление от епископа Церкви, даже сейчас, но Стейнейр продолжил тем же спокойным голосом.
– Это было бы правдой, даже если бы архиепископ, требующий, чтобы я нарушил печать исповеди, был достоин своего служебного кольца. Которого, к сожалению, он не достоит.

– Ты видишь, Мерлин?
– Хааралд изобразил еще одну улыбку. Эта выглядела искренней, почти беззаботной.
– Что должен делать монарх, когда он попадает в руки такого духовного наставника, как этот?

– Не знаю, ваше величество, - сказал Мерлин через мгновение.
– Но я полагаю, что король мог бы оказаться в гораздо худшей компании.
– Он привстал и поклонился епископу.

– Я бы предпочел надеяться, что в ближайшем будущем мы все не окажемся перед лицом Бога "в моей компании", сейджин Мерлин, - сухо сказал Стейнейр.
– Итак, будьте добры, расскажите нам, что вы видели.