У сумрака зелёные глаза

Меня осенило, да так, что даже сердце подскочило в горло.

– Аида, а кровь? Если бы ты выпила крови, это добавило бы тебе сил?

– Разумеется, добавило бы, – ответила она. – Смотря ещё сколько выпить, конечно... Вот только где её тут взять?

Я засмеялась.

– Аида, кровь же прямо перед тобой. Кушать подано.

Она помолчала секунду, а потом сказала тихо и серьёзно:

– Алёнка, ты что? Нет, тебя я кусать не буду.

– Другого выхода нет, – вздохнула я. – Единственный источник крови, а значит, и твоих сил – это я. Сколько тебе нужно?

– Чтобы прийти в себя и разнести этот фургон к чертям, мне нужен как минимум литр. Для тебя это будет серьёзной кровопотерей, малыш. Нет, я не могу.

– Серьёзной, но не смертельной, – возразила я. – Аида, не спорь! По-другому – никак. Бери мою кровь и спасай нас!

Она тяжко вздохнула, щекоча коротенькими поцелуями мой лоб и брови.

– Ладно... Видимо, придётся. Сначала будет немного больно, потом моя слюна подействует как анестетик. Потерпи чуть-чуть, принцесса, ладно? Я люблю тебя.

– Я тебя тоже. Давай уже, кусай, – я заворочалась, ложась поудобнее и подставляя шею.

– Ох... Прости, малыш. – К моей шее прильнули – нет, не клыки, а только губы Аиды. – Готова?

– Да, – выдохнула я.

Вот теперь я почувствовала кожей её клыки. Давление, прокус, боль... Я зажмурилась, сдерживая стон. Не стонать, не стонать... Чтобы она пила спокойно. Глотки. Стук сердца. Боль уходила: место, где присосалась Аида, вообще перестало чувствоваться, как замороженное. Мурашки по телу, обволакивающие объятия сумрака... Холод.

Казалось, Аида никогда не закончит пить. Сумрак крепко оплёл меня чёрными щупальцами с ледяными присосками; боли больше не было, просто из меня вытекала жизнь. Становилось всё легче и легче, но лёгкость эта была страшная – смертельная. Меня уносило всё дальше от земли – к звёздам, в холодную черноту космоса.

– Аида, – прошептала я. – Я умираю...

Мой голос тоже вспорхнул голубем к небу, невесомый и шелестящий. Аида не прекращала пить, будто не слыша.

– Аида... Ты меня... убьёшь...

И она оторвалась, тяжело дыша и рыча мне в ухо. Что-то жуткое происходило с ней, меняя её, вливая в неё сумрак литрами. Её тело напряглось, гортанное рычание слабой вибрацией отдавалось в месте укуса. Крак! Что-то сломалось, и Аида негромко засмеялась.

– Свобода, – прорычала она.

Она стала крутить и растягивать мои наручники, причиняя мне боль. Каждый толчок отдавался у меня в голове, вгоняя меня в тошнотворную желеобразную дурноту. Пульс бухал в голове, как молот. Крак! Руки свободны...

– Ну, как ты, Алёнушка? – Её голос снова стал похож на человеческий.

– Кажется, ты меня выпила досуха... – Язык еле ворочался, шершавый.

– Не досуха... Но, кажется, я увлеклась слегка. Прости, малыш... Когда начинаешь пить, остановиться бывает трудно. – Пальцы Аиды гладили и ворошили мои волосы, а губы прижимались к моим почти бесчувственным губам. – Прости, мой маленький. У тебя лёгкий шок. Но ничего, ты восстановишься, всё будет хорошо. Старайся не потерять сознание, держись. Сейчас я займусь этими ребятами.

Настала тишина. Аида, похоже, не собиралась выбивать дверь, она просто сидела и молчала.

– Что? – прошептала я. – Почему ты ничего не делаешь?

Через секунду она отозвалась:

– Не мешай, принцесса. Психическая атака сразу на двоих – сложнее, но попытаюсь удавить обоих зайцев одной петлёй.

– Пусть у них мозги из ушей польются, – хрипло хмыкнула я – на смех не было сил, всё ушло в сумрак.

– Сделаем, – усмехнулась Аида.

Машина начала вилять, как будто водитель не мог справиться с управлением.

– Надо бы не перестараться, а то перевернёмся, – проговорила Аида. – Пора тормозить.

Она выбила задние дверцы кузова, уцепилась за верхний край и прямо на ходу подтянулась. По крыше застучали её ноги, потом где-то сбоку разбилось стекло. Я лежала полуживая, оплетённая холодными щупальцами сумрака, а Аида там, наверно, вытворяла киношные трюки на полном ходу фургона, как Джеки Чан. Да, сил у неё ого-го как добавилось... А вот у меня совсем не стало. Пару раз меня качнуло, а потом потащило, поволокло – наверно, прямо на небо.

...Нет, я всё ещё была на земле: сильные руки Аиды вытаскивали меня из кузова. Синие сумерки, шоссе.

– Жива, Алёнушка? Вот и хорошо. Разворачиваемся и гоним назад, пока остальные не заметили, что кое-что потеряли...

Она усадила меня в кабину. Рядом на асфальте лежали двое в чёрном – вампиры ли, полукровки ли, не знаю. Аида села за руль, развернула фургон, и мы помчались в обратном направлении. Пару раз меня вместе с креслом куда-то уносило, но Аида похлопывала меня по щеке и звала:

– Принцесса, принцесса! Не уходи, держись... Разговаривай со мной.

– Пить хочу... – Я облизнула пересохшие губы.

– Скоро, скоро попьёшь, милая. Потерпи. Яблочный сок, значит, не любишь, да?

Я попыталась улыбнуться, но получилось не слишком похоже.

– Не люблю... Мне часто снится, будто я тону в огромном чане с соком. – Длинная фраза, перевести дух. – А ещё монастырский сад и яблоки. Из них делают сидр. А ещё... – Опять уносит. Сумрак, как пылесос, втягивал моё сознание.

...Бах, бах... Похлопывание по щеке отдалось в голове ударами.

– Алёнка, Алёнушка! Слышишь?

– Да... – Снова кабина, синие сумерки и дорога впереди.

– Говори. Что там про яблоки?

Вспомнить бы... Восстановить цепочку.

– Сорт – Горькая Аннетта. Его уже нет сейчас... Несколько веков назад исчез. А ещё... Путешественница в богатом платье на лесной дороге... Осень. Перевёрнутая карета. Её убили разбойники... А она ехала на свадьбу...