У свободы цвет неба

– Почему он у них жив до сих пор, вот чего я понять не могу, - сказала я, глядя в сад. Там мелькали тени ночных бабочек, у фонаря порхал кто-то крылатый размером с летучую мышь, что-то шумно лазило по кустам - в общем, шла жизнь.

– Ты про маркиза да Шайни?
– уточнил Макс и протянул мне пачку сигарет.

– Откуда у тебя?
– удивилась я.

– Это Маринины, - улыбнулся он.
– У нее по весу багажа не проходило нужное количество, я взял недостающее в свой багаж, получилось слегка с запасом, так что я могу брать. Так ты про кого?

Я закурила.

– Ты прав, я про да Шайни.

Макс пожал плечами и облокотился на перила балкона.

– На месте Димитри я бы с него сдувал пылинки и хранил под силовым колпаком. Это же основной свидетель на процессе.

– Что-то с остальными он церемониться не стал, а их показания были бы даже полезнее, как-никак прямые участники преступного сговора с целью получения прибыли в обход закона.

– Да что тебе неймется-то?
– Макс с интересом повернул ко мне голову, и я отошла на шаг назад, чтобы свет из окна не освещал лицо. К да Шайни у меня были сложные чувства.

– Знаешь, на астероидах между восьми лун он не дожил бы до суда.

– Знаю. Только тот мир, Лись, плохой пример. Я не уверен, что он сейчас еще существует.

– С чего ты взял?
– удивилась я.
– Ты оттуда, конечно, уходил позже, но по твоим же собственным последним данным, империя была вполне благополучна, смена правящей фамилии произошла по графику и все было вполне стабильно.

– Я там был совсем недавно, Лиса, - вздохнул Макс. Левой рукой пошарив в кармане, он достал сигарету и закурил.

Я чуть не поперхнулась табачным дымом.

– Зачем? Что ты там забыл, после всего?

Он пожал плечами, выдохнул дым в ночную тьму. Я смотрела на него растопыренными глазами и не могла выбрать, чему удивляться больше. Макс с сигаретой. На балконе дома Димитри. Рассказывает мне, что он без разрешения Дома и Драконьего Гнезда ходил в мир, откуда нас обоих отозвали в связи с опасностью обстановки, не дав завершить миссию. Для полноты картины не хватало только зеленого кота с дудочкой, сидящего на перилах, или розового бегемота в шляпе, прогуливающегося внизу под балконом.

– Я рассчитывал найти там убежище для тебя. Для нас обоих. Это было, когда я вернулся из Драконьего Гнезда и узнал о решении совета Дома.

Меня слегка затрясло. Окурок обжег пальцы, я щелчком отбросила его с балкона и, спохватившись, испепелила на лету.

– Что там было?

– Да полный триндец, - сказал Макс по-русски с акцентом, и я отметила, что все время до этого мы общались на странной смеси сааланика и сайхенны. А потом он добавил на мита-рхей.
– Мертвые убивают, живые выживают.

Я помнила эту поговорку отребья столицы империи, города с именем Каменный Язык. Население нижних ярусов города, жившее от одной большой волны до другой, а то и только до первого большого парада лун, разговаривало по большоей части такими присловьями и плохими стихами. Аристократия экономила слова и общалась в основном церемониальными жестами и стандартными фразами казенного языка. А остальные... впрочем, какая теперь разница, если Макс не ошибся.

– У них такое было не раз, - сказала я, изо всех сил сохраняя спокойствие, - переживут и теперь.

– Вряд ли.
– Макс, докурив, подбросил окурок и развеял его пеплом.
– Правящие дома приняли участие в общем празднике жизни. Учитывая доступные им возможности, этот карнавал дорого обойдется всей планете. Не уверен, что столица устоит. Будь это большая волна, шансы имело смысл рассматривать. Но это империя и ее внутренняя политика. В общем, я принял решение не оставаться там и не тащить туда тебя. Для нас там не было ни единого шанса.

– А тут они есть?
– усмехнулась я, давя дрожь в голосе.

– По сравнению с той обстановкой, перспективы у тебя просто шикарные, - оптимистично заверил меня он, - и никаких поводов для беспокойства.

– Может быть, - вздохнула я, опираясь о перила балкона.
– Только мне все-таки очень страшно.

Едва договорив, я почувствовала его руку на своем плече, потом он развернул меня к себе и обнял.

– Мне тоже страшно. И шикарными наши шансы можно назвать только по сравнению с перспективой оказаться в гибнущем мире, где каждый, от кого хоть что-то зависит, считает дурным тоном попытаться выжить и дать выжить хоть кому-нибудь.

– Слушай, - сказала я, - если уж говорить про Каменный Язык и вообще всю ту историю...

– Мм?
– отозвался он, не выпуская меня из рук.

– А чего ты за мной тогда пошел-то? Ведь данных было кот начихал, и те недостоверные.

– Ну, - качнул он головой, - я конечно могу наврать, что хотел быть причастным к открытию и началу новой разработки Дома, но, если честно, я хотел вытащить тебя оттуда.

– А почему тогда не вытащил? Ты же знал, что стоит тебе потребовать, я свернусь и признаю задачу невыполнимой.

– Счастье полета...
– Макс вздохнул.
– Ты была счастлива, когда летала. Я знал это, как знала ты сама. Ну и... у нас же почти получилось. Задержись тот приказ хоть на пару лун, уже сейчас можно было бы начинать разработку.

– Ты же сам сказал, что там трындец, - удивилась я.

Макс кивнул, задев подбородком волосы на моей макушке, получилось щекотно, но я не пошевелилась.

– Да, Лись, он самый, полный и окончательный. Из тех, кто мог иметь к этому отношение, в живых имел возможность остаться только один, и тот, если жив, этому не рад.

– Значит, шансов получить все данные об искусственных Источниках у нас не было, - вздохнув, признала я.

– Все и не нужны, - тихо возразил Макс.
– Не хватило сущей ерунды. Нескольких месяцев, двух разговоров, одного подтверждения, крохотного следа...

– Если это ерунда, то оно найдется в другом месте, сам знаешь, Поток никогда не оставляет однажды проложенное русло.

– Знаю, - улыбнулся он.
– Ты лучшее тому доказательство.

Я вздохнула и обняла его.