У всех мертвых одинаковая кожа

Я открыл ее, меня внезапно оглушили голоса актеров. Я вздрогнул; свет фонарика ударил мне прямо в лицо, он быстро ко мне приближался.

Как глупо. Тем хуже. Оправдание у меня имелось.

– Что вам нужно?

Я протянул контролеру свой билет.

– Где туалет?

– Не здесь, – сказал он, рассмотрев и сразу же вернув мне билет. – Вот сюда.

– Спасибо.

Спустя две минуты я вернулся к своему месту. Оно было занято, зато впереди все было свободно. Я сел и хлопнул по плечу свою подружку.

– Эй! – сказал я.

Она схватила мою руку, словно я был привидением, и слабо вскрикнула.

– Дэн, – прошептала она, – ты меня так напугал.

Почти сразу же она меня отпустила и вновь уставилась на экран.

Все получается как нельзя лучше.

Но мне не понравилось, что она сжала мне кисть именно в том месте, где час назад ее сжимал Ричард.

А, тем хуже.

Чем больше об этом думаешь…

XIII

Все произошло так, как я и предполагал.

На следующий день в газетах появилась заметка в несколько строчек – а потом все, ни слуху ни духу.

Я снова лежал рядом с Шейлой. Она только что уснула. А я только что убедился, что мое состояние так и не улучшилось.

Днем у Ника тоже делать было нечего. Я даже не пытался.

Я пробовал взять себя в руки, найти какое-нибудь объяснение.

Но это казалось выше моих сил.

Почему у меня не получается с этими девками? С женой? Вчерашняя фраза не выходила у меня из головы: «Или негритоску. Говорят, что они…» Может быть, после встречи с этими двумя негритянками глубоко-глубоко внутри меня возникло ощущение того, что я негр. Ощущение, с которым приходят все страхи, унаследованные от предков… Страх негра перед белыми женщинами… Именно это они и называют «комплексом». Может быть, у меня «комплекс»? Но ощущения, что я негр, не было у меня ни сегодня, ни вчера. Я чувствовал себя таким же белым, как и всегда.

Так что же? Разве нет подсознательных комплексов? Может быть, они все-таки есть?

Я искал. Я искал – и мои руки ощупывали мое тело, натыкаясь на доказательства моей немощи.

Но я сознательно искал не там, где нужно. Ибо в глубине души понимал, чего мне хотелось. И в конце концов я себе в этом признался. Я пробовал с Шейлой – безрезультатно. С другой белой – безрезультатно.

Теперь мне нужна негритянка. Вот. Как прыжок в воду. Я должен попробовать.

Как и вчера, я встал бесшумно, украдкой.

Было, наверное, около трех ночи. Открытых ночных баров я найду сколько угодно.

И метисок я тоже смогу найти.

Какую-нибудь очень смуглую. И очень толстую. И чтобы сильно потела.

Я быстро оделся и закрыл за собой дверь. Вернуться я рассчитывал до того, как проснется Шейла.

Я прошел три квартала, прежде чем поймал такси. Я назвал какой-то адрес рядом с Гарлемом. Там белому не очень-то просто найти то, что мне нужно, Но я не зря был пять лет вышибалой, я знал нужные места.

Изредка и белые хотят поменять кожу.

XIV

Заведеньице было невзрачненьким. Жалкий бар, каких тысячи. Я вошел. Внутри всего несколько клиентов. Три-четыре женщины, пять-шесть мужчин и бармен в уродливом пиджачке.

Я заказал один хайболл. Бармен поставил передо мной стакан и наклонился вперед, отсчитывая сдачу. В это время я ему шепнул:

– Девочек свободных нет?

Он подозрительно на меня посмотрел.

– Я от Айки Льва, – сказал я.

– А-а, ладно, – успокоился он.

Черное лицо расслабилось. Он нагнулся, пошуровал среди бутылок и вновь выпрямился. Протянул визитную карточку сомнительной чистоты.

– В двух кварталах отсюда, – уточнил он. – Скажите, что вас послал Джек.

– Спасибо, – кивнул я.

Я оставил ему хорошие чаевые и вышел. Два квартала. Пять минут. Я вошел. Здание выглядело довольно прилично. Холл был едва освещен, у входа спал сторож. Я поднялся на шестой этаж. Позвонил два раза, как указывали карандашные пометки на карточке бармена. Мне открыла женщина лет тридцати, хорошо одетая и нехорошо обвешанная украшениями. Черт его знает, была ли она мулаткой или просто мексиканкой. Определить это могли бы только самые хитрожопые. У меня с жопой было все в порядке.

– Проходите, – сказала она, когда я протянул визитку и произнес имя Джека.

Она закрыла дверь и опустила драпировку. Я прошел за ней. Она открыла другую дверь, приподняв другую драпировку. Комната, в которой я очутился, была неплохо обставлена.

Я сел в кожаное кресло.

– Вы хотите очень темную женщину? – спросила она.

– Да, скорее темную, – ответил я.

Ее взгляд меня немного смущал.

– И не очень худую? – добавила она с легкой улыбкой.

– А выбрать можно? – спросил я.

– Конечно, – ответила она. – Я вам парочку пришлю.

Она скрылась за дверью. Я ждал. Мое сердце стучало немного быстрее, чем обычно.

Хозяйка почти сразу же вернулась, подталкивая перед собой крупную девушку с густым черным цветом кожи и молоденькую метиску посветлее, худощавую и высокую, с совершенно правильными чертами лица. Первой могло быть лет двадцать пять. Второй – никак не больше шестнадцати.

– Это Рози, – сказала хозяйка. – А вот Джо, – добавила она, кладя правую руку на плечо той, которая помоложе.

Рози была одета в платье с большим вырезом, ее черная кожа блестела в полумраке комнаты, толстые напомаженные губы раздвинулись в широкую улыбку. Другая смотрела на меня не двигаясь.

Хозяйка заметила мою нерешительность.

– Вы можете взять обеих… – сказала она.

Я вынул бумажник. Она подошла ко мне. Я ей заплатил.

– Рози, проводите господина.

Я прошел вслед за ними в третью комнату, абсолютно пустую, за исключением вместительной кровати в углу и раковины в нише за драпировкой.

Темный ковер покрывал пол.

Маленькая розовая лампочка освещала комнату, было очень темно.

Рози разделась и уже растянулась на кровати. Я с подозрением взглянул на Джо и, догадавшись, рассмеялся.

– Ты можешь идти, – сказал я. – Я не люблю мальчиков.

Он улыбнулся, нисколько не смутившись. Рози тоже засмеялась.

– Твоя хозяйка меня провела, – добавил я.

– Позвольте ему остаться, – попросила Рози.

Я снял куртку. Джо расстегнул платье, и оно упало к его ногам. Он так и остался стоять, совершенно голый и непристойный до невозможности.