У жены под кроватью

Она преградила ему путь. Он схватил чемоданы:

— Отойди!

— Не пущу! — заголосила Липочка. — Выслушай, выслушай меня!

— Слишком долго я тебя слушал, а ты мне врала. Когда же дошло до дела, тут-то все и выяснилось: уехать со мной ты не можешь. Теперь понятно почему. На вольную жизнь потянуло: сегодня — Леха, завтра — Вован.

Он рванулся к выходу. Липочка неистово вцепилась в его чемоданы:

— Останься! Все равно я тебя не пущу!

— Пустишь, куда ты денешься!

— Нет! Нет! — в голосе ее было слишком много отчаянной решимости.

— Ну и черт с ним, с этим барахлом! — гаркнул Роман и, бросив на пол чемоданы, устремился к двери. — Попробуй меня остановить!

Конечно же он был сильней, конечно же остановить его она не могла.

— Тогда я пойду за тобой! — осознав свою беспомощность, в отчаянии выпалила Липочка. — Хоть на край света пойду!

Он оглянулся:

— Что-оо?

— Да-да, я пойду за тобой! Ты от меня не отвяжешься!

Сомнение мелькнуло в его глазах:

— Это правда?

— Да!

— И ты готова без раздумий бросить своего Ваню?

— Да!

— И сейчас же уехать?

— Да! Да!

Он недоверчиво усмехнулся:

— Что ж, поехали…

— Правда? — обрадовалась Липочка. — Ты больше не сердишься?

Роман, умиляясь, покачал головой:

— На таких условиях, не сержусь. Как могу я сердиться, если ты готова на край света за мной следовать.

— Ура! Мы помирились! — с визгом восторга бросилась ему на шею Липочка.

— Задушишь! Задушишь! — шутливо отбиваясь, взмолился Роман.

Она его отпустила и, пристально глядя прямо в глаза, очень серьезно спросила:

— Ты позволишь мне вернуться домой и забрать самые дорогие вещи?

Он насторожился:

— Какие?

— Письма моей покойной матушки.

Роман вздохнул с облегчением:

— Конечно забери. Забери прямо сейчас. У нас мало времени. Надо поспешить.

— Я быстро, — оживилась она, — одна нога здесь, другая там.

Липочка выбежала из квартиры.

— Постой! — Роман догнал ее уже на лестничной площадке и протянул ей ключи от квартиры: — На, возьми. Мало ли что…

— Что? Зачем?

— Ничего. Ну, чтобы ты в дверь не звонила.

— Хорошо, я быстро вернусь, — прошептала Липочка, хватая ключи и поспешно убегая.

Роман задержался на пороге, прислушиваясь, как стучат по ступеням ее каблучки. На его губах блуждала хитрая улыбка. “Вот так-то”, — сказал он и вернулся в квартиру. А счастливая Липочка, как девчонка, вприпрыжку скакала по лестнице вниз через ступеньку. Она очень спешила. Ее переполняли чувства. Все эти банальности про крылья за спиной, про пение души, про мир, вдруг заигравший цветами радуги, про головокружение от счастья, про семь нот ветра… — все эти непонятные ей метафоры, которым Липочка раньше не верила, стали теперь ей ясны. Крылья? Они были! И пела душа! И все цвета радуги…

“Стоп! А зачем нам разлучаться? — вдруг подумала она. — Ему же нечего теперь бояться. Вот вместе и поедем. Письма возьмем… Заодно и шубку свою прихвачу. Она, хоть искусственная, но почти новая. Хотя, нет, шубку мне Ваня подарил. Пускай остается его загогулине”.

С этим решением Липочка повернула обратно, осторожно открыла дверь и, собираясь сделать Роману сюрприз, на цыпочках прокралась в прихожую. Ох, как выскочит сейчас она, как он обрадуется, как подхватит ее, как закружит… Но с кем он там разговаривает?

— Да, дельце я ловко обтяпал, — услышала она довольный голос Романа. — Отомстил. По самому высшему разряду отомстил этим скотам. А Желтухину даже рога наставил. Больше скажу, я увел у него жену. Не веришь? Что — не может быть? Что — домоседка? Да она в меня влюблена. Влюблена, как кошка. Что дальше? Это уже не так важно. Дальше посмотрим. Главное, что теперь мы в расчете…

Закончить свою мысль он не успел; Липочка вскрикнула и схватилась за сердце. Роман оглянулся и побледнел:

— Олимпиада, ты неправильно меня поняла. Сейчас я все объясню…

Она покачала головой и с обреченным спокойствием промолвила:

— Нет, не надо, спасибо. Я все поняла.

— Черт возьми! — он в ярости швырнул телефон на пол и принялся топтать его ногами, приговаривая: — Дернул меня черт звонить! Дернул меня черт за язык!

— И очень хорошо. Зато теперь я могу объяснить вашу предельную настойчивость, — сказала Липочка и направилась в прихожую.

— Куда ты? — в отчаянии закричал Роман. — Олимпиада, вернись!

Она приостановилась и спокойно сказала:

— Видимо, подлецы все мужчины. Тогда уж лучше я вернусь к Желтухину. Он — известное зло.

Ее сообщение окончательно вывело из равновесия Романа.

— Хочешь улизнуть к своему Ване? — в бешенстве закричал он. — Придираешься? Ищешь причину? Что ж, беги! Ты ничем не лучше Загогулиной! А еще говорила, что я тебе нужен! Значит врала? Врала!

— Почему врала? — рассмеялась Липочка. — Всего лишь шутила. Как ты пошутил про рога. Ведь между нами ничегошеньки не было.

Скрывая слезы, она выбежала из квартиры.

— И прекрасно, — донеслось ей вслед. — Ты права, надо выбирать известное зло. Я тоже вернусь к своей Загогулине. Тьфу, — сплюнул он и тут же поправился: — К Загогулиной и вернусь. Известное зло…

Глава 33

Униженная и раздавленная, Липочка вернулась домой. Она не знала как жить дальше. Сунулась к Глаше, но пьяный Пончиков, зачем-то важничая, сообщил, что супруга отсутствует и вернется не скоро. Возможно даже через год, если вообще вернется.

“Что же мне делать?” — растерялась Липочка и с болью в сердце почувствовала, что ей сильно не хватает совета Романа. Рядом с ним, умным и уверенным в себе, все было просто и ясно.

“Но Роман, это миф, иллюзия, — подумала она, — а мне, слабой и беспомощной, остается одно: дожидаться своего Ивана”. Желтухин явился через три дня. Упал перед женой на колени и зарыдал:

— Прости меня, солнышко. Глашку я бросил. Точнее, она меня кинула. Со всеми моими бабками сволочь сбежала.

— Так ты изменял мне и с Глафирой? — поразилась Липочка и подумала: “Зачем я спрашиваю? Какая разница? Одной изменой больше, одной меньше…”