Убили Гангрену

Баба Дуся испугалась, что преступники сейчас уедут, а Горяшка все медлит, не принимает никаких действий. Или он не услышал ее сигнала? И она снова жалобно мяукнула.

– Черт бы побрал этих кошек, – зашипел сидящий за рулем взломщик. – Генка, найди какую-нибудь железяку, шугани их отсюда.

– Не отвлекайся, заводи мотор.

– Подожди, дай разобраться. Тут какая-то штуковина приляпана, ключ засунуть некуда.

– А ну вылазь. Я сейчас без ключа обойдусь.

Один вылез из машины, другой уселся на его место и сказал:

– Держи фонарь и свети вот сюда.

В это время вдруг захлопнулась одна половина гаражных ворот. Бандит, светивший своему напарнику, вдруг рванул от машины и мгновенно выскочил из гаража. Баба Дуся, увидев прыжок преступника, кинулась ему под ноги, он споткнулся, упал, но тут же вскочил на ноги и рысью бросился в темноту прямо в сторону их «Жигулей», баба Дуся, кряхтя и прихрамывая , поднялась с асфальта, – ушиб, окаянный, старуху, – побежала за ним. Но напрасно. Преступник исчез, будто растворился в воздухе. Она постояла в раздумье и побежала назад к гаражу на помощь Игорю.

– Поймал-таки! – возликовала она, глядя на запыхавшегося Игоря. – Вяжи его, супостата, а то убегет.

– Не убегет, – Игорь крепко держал за вывернутую за спину руку преступника.

– Все-таки надо связать его.

– Обойдемся, – он двинул кулаком в шею бандита, – давай на выход, сволочь! – и обратился к бабе Дусе. – Там ключ торчит в замке. Сможете закрыть ворота?

– Попробую, – баба Дуся захлопнула вторую створку ворот и ключ легко повернулся в скважине.

– И чего это они хаяли хозяина? – удивилась она. – Замок хорошо закрывается.

– Ключи не потеряйте, – крикнул ей Игорь, уводя задержанного к машине.

– Другой-то убег, – сокрушалась старушка, – где теперь его буде м ловить? – баба Дуся чувствовала себя победительницей. – А все ты… провозился, протянул время. Или моего сигнала не слышал?

– Да слышал я, – неохотно ответил Игорь, досадуя на старушку. – Я же не рассчитывал на его реакцию…

– Мне тоже не повезло, – утешила Игоря баба Дуся и оглянулась на сидящего на заднем сиденье пленника, закованного в наручники, – он прыгнул через меня, как козел через бревно, убил мне ногу. Зато, глянь, какого ягненка заарканили. Дрожит, знает, что напакостил, паршивец, – она никак от пережитого не могла успокоиться. – Куда его направим? В милицию?

– Сначала допросим. Узнаем, кто был второй, а там видно будет.

– Ха! – осклабился вдруг задержанный. – Так я вам и сказал!

– Скажешь, – уверенно заявил Игорь, – жить захочешь, все скажешь, – и тронул машину с места.

Допрос проводили в железном гараже, куда загнали «Жигули». Игорь собирался купить хороший кирпичный гараж с погребом, но финансовые возможности пока были не столь велики, чтобы делать большие покупки. Железный гараж он взял в аренду у соседа-пенсионера на неопределенный срок и пользовался им на законном основании. Потому и допрос решил провести здесь, далеко от дома, случайных криков не будет слышно.

– Колись, малыш, колись, – уговаривал он молодого щупленького паренька, – в противном случае тебе крышка.

– Ничего я не скажу, – парень упорствовал, он был уверен, что этот элегантный господин с аккуратной черной бородкой, важно расхаживающий по тесному гаражу, и есть хозяин, которого они с приятелем хотели ограбить.

– Скажешь. Прежде всего ты мне скажешь, какой ключ в этой связке, – он взял у бабы Дуси ключи, – принадлежит Олегу Ельцову.

– А я знаю? – буркнул задержанный. – Я и Олега никакого не знаю.

– Тогда откуда у тебя его ключ?

– Какой? Никакого ключа я не знаю. Один только знаю, от вашего гаража…

– От моего, – усмехнулся Игорь.

– Ну да! Вы же профессор…

– Я не профессор. Я частный детектив. Расследую убийство гражданки Ельцовой. И если ты сейчас же не расскажешь мне всю правду, то сидеть за убийство придется тебе. Умышленное убийство из корыстных побуждений наказывается лишением свободы на срок от восьми до двадцати лет. Статья сто пятая, пункт первый. Тебе ясно?

Парень шмыгнул носом:

– Пугаешь. Ни за что так много не дадут. Подумаешь – гараж вскрыли. Ну и что? Мы же ничего не взяли.

– Ошибаешься. Тебя будут судить за убийство гражданки Ельцовой.

– Да кто она такая? – возмутился парень. – Браслеты сними с меня. Курить охота.

– Потом. Все потом. Гражданка Ельцова была убита в ночь с двенадцатого на тринадцатое ноября. Ты можешь доказать, что ты ее не убивал? Что ты делал и где был в это время? – наседал Игорь на растерявшегося задержанного.

– Да я не помню… Это с воскресенья на понедельник?

– Именно.

– Дома был.

– Один?

– Один. Тел е к смотрел…

– Кто может подтвердить? – быстро спросил Игорь.

– Кто… Никого не было дома. Отец с матерью только в шесть утра вернулись из района. За картошкой ездили…

– Кто же об эту пору картошку запасает? – удивилась баба Дуся. – Ее надо было запасать еще месяц назад.

– Раньше не на чем было везти. А тут брат устроился в автохозяйство, и ему разрешили взять автобус на воскресенье. Он за бензин, конечно, свои деньги заплатил.

– Баба Дуся, – рассердился Игорь. – Не мешайте вести дознание.

– Дознавайся, я нисколечки не мешаю. Я лягу, пожалуй, у меня все косточки ноют. Да и ногу мне супостат проклятый зашиб.

– Итак, – продолжал Игорь. – Алиби у тебя на этот час нет. А ключ от гаража, куда вы с приятелем проникли под моим наблюдением, находился и сейчас находится на колечке вместе с другими ключами. Тебе известно, кому принадлежат ключи?

– Вовке Шмагину, – выдавил из себя против собственной воли задержанный.

– Правильно. Покажи, какой от гаража, – он протянул связку парню.

– Вот этот, – парень указал на более крупный ключ с двумя глубокими бороздками.

– А вот эти три чьи?

– Вовкины… наверно.

– Два – Вовкины. Один – от квартиры Ельцовой. Утром узнаем – какой из них.

– Но я-то тут при чем?

– При чем. Сейчас догадаешься. Отвечай быстро: кто был твоим напарником?

– Я этого не скажу, – заупрямился задержанный.

– Знаешь ли ты, дурак, что сам себе вешаешь срок? – спокойно зашагал Игорь в глубь гаража. – Одним из этих ключей была открыта квартира Ельцовой. Кто мог ее открыть? И убить женщину? Только тот, у кого был ключ. А ключ – вот в этой связке. Значит, этот был ты или твой напарник. Раньше некому.