Убить чужой рукой

— Бобби, какого хрена ты бросаешь ей спасательный круг и все портишь?

— Если бы я ей этого не сказал, ее бы здесь уже не было. Кэтрин схватила бы ребенка и сбежала.

— Ты бы ее остановил.

— Как? Прицелившись из пистолета в женщину и ее четырехлетнего сына? Я почему-то сомневаюсь, что она приняла бы меня всерьез.

— Ты не имел никакого права делиться с ней деталями. Ты умышленно воспрепятствовал расследованию…

— Я позвонил тебе, без меня ты бы ни о чем не узнала.

— С тобой мы тоже ничего не узнали.

— Нет. Мы знаем имя.

— Какое?

— Джеймс Гэньон.

Д.Д. несколько раз моргнула, а потом уставилась на него в искреннем замешательстве.

— Судья Гэньон? Ты думаешь, он повесил Пруденс Уокер?

— Кэтрин думает — он. Или нанятый им убийца.

— Зачем?

— Чтобы обвинить ее в убийстве мужа. Спроси у кого хочешь, Д.Д. Не секрет, что судья Гэньон обезумел, потеряв сына. И он во всем винит Кэтрин.

— Ради Бога, Бобби, он же судья…

— …который не далее чем вчера пригласил меня к себе и пообещал прекратить процесс, если я засвидетельствую, будто вечером в четверг Кэтрин умышленно вынудила Джимми схватиться за оружие.

— У тебя же нет аудиозаписи.

— Я так ему и сказал. Судья ответил, что беспокоиться не о чем. Он, мол, об этом позаботится.

— Он об этом позаботится?!

Бобби пожал плечами:

— Все, что ему нужно, — это еще один свидетель, который был на месте преступления и якобы слышал то же самое. У судьи длинные руки и толстый кошелёк. Полагаю, я не единственный, кому судья протянул «руку помощи».

— Дьявол, — мрачно сказала Д.Д.

— У меня есть срок до пяти часов завтрашнего дня, — негромко продолжал Бобби. — Я могу солгать, и тогда все мои проблемы исчезнут. Если я скажу правду, судья постарается запрятать меня подальше.

Д.Д. прищурилась.

— Махинации и убийство. Отлично, отлично. И что ты собираешься делать?

Бобби это явно задело.

— Могла бы и не спрашивать.

— Я не то имела в виду.

— Черт побери, именно то!

— Бобби…

— Мы были друзьями. Я это помню, Ди-Ди. А ты?

Она промолчала, что само по себе было красноречиво. Бобби перестал подпирать стенку.

— Расследуй это дело, как считаешь нужным, Д.Д. Но если хочешь знать мое мнение — Тони Рокко и Пруденс Уокер погибли по одной и той же причине.

— Они знали Кэтрин Гэньон…

— Нет, они были на стороне Кэтрин Гэньон. Я разговаривал с доктором Рокко в тот самый день, когда его убили. Он искренне верил в то, что Кэтрин не причиняла вреда Натану. Кэтрин доверила ему лечение Натана, точно так же как Пруденс — уход за мальчиком. Теперь у нее никого не осталось.

— У нее есть отец, — заметила Д.Д.

— Правда? Я отправлю туда пару патрульных машин. Он может оказаться следующим.

— Ты думаешь, на него нападет вооруженный ножом убийца или он вдруг повесится загадочным образом? Брось, Бобби, что-то здесь не стыкуется.

— Джеймс Гэньон пытается изолировать Кэтрин.

— Этот человек — всеми уважаемый судья, которому нет нужды прибегать к убийству! По твоему собственному признанию, у него есть деньги, власть и знание системы права изнутри. Бобби, пойми: если судья Гэньон хочет добиться опеки над внуком, в конце концов так оно и будет. Ему абсолютно незачем кого-то убивать!

— В пять часов, — повторил Бобби. — Судья хочет, чтобы завтра я свидетельствовал против Кэтрин. Очевидно, сегодня вечером он не откажется прибрать внука к рукам. Судья торопится. — Он поморщился. — Интересно, с чего бы это?

Потом Д.Д. поговорила с Кэтрин, уединившись с ней в гостиной. Бобби войти не позволили. Он бродил по коридору, пытаясь разобрать слова, доносящиеся через закрытую дверь, и гадал, почему Копли до сих пор не появился.

Кэтрин и Натан почти весь день провели на улице. Бобби понял это из ее рассказа. Система видеонаблюдения была включена, когда они ушла, и оставалась включенной, когда они вернулись. Нет, она не видела Пруденс с самого утра — видимо, девушка ушла прежде, чем хозяйка проснулась. Нет, она не знает, с кем общалась Пруденс. Кэтрин обычно держала с ней связь через мобильник. Нет, она не пыталась звонить Пруденс в течение дня, просто не видела повода.

Кэтрин не знала, откуда взялись свечи и веревка. Потом обнаружили стремянку. Может, все это принесли из подвала? Она понятия не имела, что там хранится: подвал являлся территорией Джимми.

В последний раз она поднималась в большую спальню прошлым вечером. Из соображений безопасности они с Пруденс загородили разбитую дверь комодом. Вероятно, сегодня кто-то его передвинул, и вряд ли это сделала Пруденс — комод слишком тяжел, чтобы женщина могла сдвинуть его в одиночку.

И тогда Д.Д. сухо спросила, работала ли камера видеонаблюдения в спальне или часовой механизм по-прежнему неисправен?

Кэтрин ответила, что она вообще не притрагивалась к пульту управления, но знает наверняка: никаких записей эта камера делать не может, поскольку полиция забрала все пленки.

Д.Д. почувствовала, как разговор заходит в тупик, и перевела беседу на нейтральные темы.

Пруденс проработала у нее полгода, сообщила Кэтрин. Ее наняли через агентство в Англии. Да, Кэтрин отчасти решилась взять ее именно потому, что Пруденс оказалась лесбиянкой. Пусть она смирилась с постоянными изменами мужа, но поощрять их она не собиралась.

Пруденс она считала идеальной няней. Спокойная, старательная, неболтливая. Вряд ли девушка чрезмерно расстроилась из-за смерти Джимми. Нет, это не странно, ведь англичане известны своей сдержанностью. Пруденс больше заботило здоровье Натана.

Няня навещала мальчика в больнице? Нет, Натан находился в реанимационном отделении, куда допускают только членов семьи.

Но Натан провел в больнице последние два дня. Что делала в это время Пруденс? Ее наниматель был мертв, а подопечный лежал в реанимации. Чем занималась няня?

Кэтрин не знала ответа.

Она видела Пруденс? В общем, нет. Кэтрин почти не бывала дома, сидела с Натаном в больнице.

Она разговаривала с Пруденс? Почти нет.

То есть теоретически Пруденс могла чувствовать себя подавленной смертью Джимми. По понятным причинам она, вероятно, боялась оставаться одна в доме, где застрелили человека. Может, Пруденс даже втайне любила его. Обаятельный, красивый мужчина. Или она что-то слышала… Такая немногословная, сдержанная девушка… Скорее всего Пруденс знала больше, нежели рассказала следователям, и это ее страшно расстроило.