Убить и спасти. Жизнь полна трупов

Полицейские удалились.

Том и Лиза молча вернулись в кафетерий, сели за свой прежний столик. Том спросил вина.

— Том, что происходит?! — чуть не плача воскликнула Лиза. — У нас была великая страна, нас уважали и боялись, с нами считались во всем мире. Папа рассказывал, раньше одного появления нашего посла в резиденции президента достаточно было, чтобы нашим специалистам, работающим в стране, предоставили все, что нужно.

— Ничего не происходит, — успокоил ее Том. — Раньше мы были для вас Африка, теперь вы для нас Африка. Выпей немного, приди в себя.

Лиза взяла бокал.

— Напрасно ты вступилась за этого пацана.

— А что, надо было его отдать им, чтобы они три шкуры с него спустили?

— Я этого не говорил, — Том вдруг улыбнулся. — Твое освобождение стоило мне недельного заработка.

— Том, я обязательно найду случай отблагодарить тебя! — горячо сказала Лиза.

Том поднял свой бокал:

— За тебя!

— Ты не похож на других сутенеров, Том, — сказала Лиза. — Я знаю, это прожженные люди.

— Я точно такой же, — возразил Том. — Но у каждого человека должен быть маленький лучик света. Для меня это ты.

— Как твои дела? — помолчав, спросила Лиза. — Кажется, ты хотел переехать в Найроби?

— Да, Найроби… — мечтательно протянул Том. — Было у меня такое намерение перебраться на дискотеку «Флорида 2000». Знаменитая на весь континент дискотека. Но не все так просто, — он помолчал. — Здесь, кстати, в «Майами плюс», тоже дела идут неплохо.

— Какие новости?

— Новостей особых нет, — сказал Том. — Вон смотри, стоят Ирис и Луиза, дочки местных наркодельцов. Совсем съехали с колес, отдаются любому за дозу или даже просто за выпивку. Не откажутся и сделать минет по-быстрому, в туалете, за два доллара.

— А сколько вообще зарабатывают твои девочки?

— Если учесть, что половина идет мне, то около двадцати долларов на каждом клиенте. Это те, что получше. А вон те, размалеванные, имеют около десяти. У нас цены пониже, чем в Найроби.

— Двадцать долларов в час? — удивилась Лиза. — Больше, чем зарабатывает мой отец. Здесь на двадцать долларов можно прожить месяц.

— Поэтому мой бизнес никогда не захиреет, — сказал Том. — С этого месяца на нашей дискотеке новая услуга — клиенты для «голубых». Чернокожие предпочитают белых. Поэтому двоих привозят из

Европы. Один из них из России. Он прибывает завтра.

— Из России?! — воскликнула Лиза. — И он сам этого захотел?

— Сам, сам! — кивнул Том. — Ваши люди идут сейчас на все ради баксов.

— А не могла бы я увидеть этого человека? — заинтригованная и встревоженная, спросила Лиза.

— Почему нет? — сказал Том. — Приходи завтра.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Отель «Ревинстаун» принимал очередных постояльцев. Было время после полудня. Пелена высоко стоящих в небе серых облаков прикрыла солнце, немного ослабив жару, пахнущую сухой пыльной глиной, кофе, цветами тропических деревьев. Из саванны дул легкий освежающий ветерок.

Отель «Ревинстаун» был не лучшим местом в городе. Расположенный почти на окраине, он принимал обычно провинциальных предпринимателей, мелких мафиози, торговцев скотом. В округе бродило немало всякого отребья.

Лиза, прибыв к отелю на машине, остановила ее недалеко от входа и стала ждать.

Вскоре подъехало такси белого цвета, из него вышли двое: один высокий, мощный, с несколько туповатым выражением лица и второй, небольшого роста в ярких голубых джинсах и белой рубашке. Высокий расплатился, и такси тотчас умчалось.

Прибывшие недоуменно озирались, будто не зная, куда направиться. Человек в белой рубашке был очень красив и молод, но его движения выглядели замедленными, заторможенными.

Не было никаких сомнений, что именно он предназначался для услады клиентов «Майами плюс». Лиза еще не встречала столь гармонично сложенного мужчины. У него была фигура Аполлона и лицо древнеримского героя, но с более утонченными и мягкими чертами. Неужели он гомосексуалист? Лиза ничего не имела против людей иной половой ориентации, но что-то ей подсказывало, что здесь другой случай. Прекрасно слепленное тело и интеллигентное выражение лица резко контрастировали с неловкими и нерешительными движениями.

«Он под воздействием наркотиков!» — пронзило ее. И скорее всего их ввели ему насильно. Высокий не отпускал его от себя ни на шаг, держа его своей корявой ручищей за локоть.

Лиза знала, что пассивные гомосексуалисты в России подвергаются страшным унижениям со стороны определенной части молодежной среды. «Опустить» парня значит сломать ему жизнь.

Что делать, как спасти этого юношу?

Вновь прибывшие по-прежнему стояли посреди асфальтовой площадки. Видимо, тот, кто должен был их встретить, опаздывал.

Лиза вышла из машины и направилась к ним. Высокий тотчас повернулся к ней, бесцеремонно разглядывая.

Сердце у Лизы страшно стучало, дыхание перехватывало, но она изо всех сил старалась выглядеть беззаботной.

— Хэллоу! — весело сказала она, приблизившись. — Вы ждете…

— Мы ждем Джима, — тупо глядя на Лизу, тотчас выдал имя своего сообщника высокий.

— Джим задерживается, — не моргнув глазом сказала Лиза. — Пройдемте в отель.

Они повернулись к входным дверям отеля, и Лиза украдкой посмотрела на поразившего ее молодого человека. Господи, как он красив! Вблизи он еще лучше, чем казался из машины.

«А если сейчас нагрянет этот самый Джим?» — с ужасом подумала она. По спине у нее, несмотря на жару, пробежал мороз.

Нет, она умрет, но не отдаст этого парня!

Путь до подъезда отеля казался ей самым длинным в ее жизни. В любую минуту могли подъехать сообщники высокого, и тогда все пропало.

— К сожалению, Джим не успел сообщить мне ваши имена, — прощебетала она, почти теряя сознание от страха.

— Я — Владимир, — снисходительно пробасил высокий, — а его зовут Василий.

Отель был таким захудалым, что не держал даже швейцара. Они беспрепятственно прошли к стойке администратора.

— Бумаги? — по-английски сказал администратор, тощий негр в грязновато-белой сорочке.

Владимир молча и безразлично смотрел на него, будто на ползущую по стойке козявку.

Лиза окаменела от ужаса. Неужели документы у Джима? Тогда конец!

— Визы и паспорта! — повысив голос, повторил администратор и поднялся.

— Да, да, да! Владимир, ваши паспорта и визы! — по-русски затараторила Лиза, сообразив, что Владимир ни бельмеса не понимает на английском.