Убить лучше по-доброму

Весь день я ругал себя за медлительность; надо было действовать быстрее, после того как Миранда назвала мне имя Брэда Даггета. Надо было сразу ехать с его снимком к Рейчел Прайс, но Миранда сомневалась, так что большой надежды у меня не было. Теперь-то я уверен, что Миранда опознала Брэда только потому, что у нее не осталось выбора – ей надо было прикрыть себя. Видимо, именно она предупредила Брэда, посоветовав ему не возвращаться домой и отключить телефон. Старо как мир. Жена уговорила любовника убить мужа. Единственная неожиданность – ключ, спрятанный в комоде Теда, ключ от коттеджа в Мэне. Может, это ключ Миранды, и она сама положила его в комод мужа? Вполне вероятно.

К вечеру мы объявили в розыск Брэда и его машину. Допросили его бывшую жену, нескольких рабочих из его команды и коллег. Никто не видел его со вчерашнего дня, когда он покупал себе на обед сандвич с мясом в пиццерии в Йорке, где часто бывал. А потом он исчез.

Поздно вечером я покинул Мэн и поехал по шоссе I-95 обратно в Бостон. Вскоре мне позвонил Билли Джонсон, полицейский, которого я попросил проверить Лили Кинтнер – знакомую Миранды Северсон из Винсоу. Он многое разузнал. Лили Кинтнер работала в библиотеке колледжа Винслоу под именем Лили Хейвард. Но дом на Поплар-роуд был записан на ее настоящее имя. А главное – двадцатого сентября Тед и Лили летели одним рейсом из Лондона. Наконец появился повод для радости. Я записал ее адрес.

Я попросил Билли проверить пассажиров того рейса просто на всякий случай, и случай оказался счастливым. Как только Миранда назвала имя Лили Кинтнер, я подумал, не она ли дочь Дэвида Кинтнера, моего любимого писателя из современных. Мне мало что известно про дочь Кинтнера, знаю только, что ее зовут Лили и она родилась в Америке, когда Дэвид жил в Коннектикуте и был женат на американской художнице по имени Шэрон Хендерсон. Колледж Матер находится в Коннектикуте, и если Лили ровесница Миранды, то по возрасту она вполне может быть дочкой Кинтнера.

Дело в том, что Дэвид Кинтнер известен не только как писатель, но и как невольный виновник гибели своей второй жены в Англии в результате аварии, когда пьяным сел за руль. В Англии все только об этом и говорили, в Америке эту новость восприняли намного спокойнее. Я следил за новостями, будучи поклонником его творчества. Он отсидел свой срок и вышел меньше месяца назад. Вполне вероятно, что его дочь летела из Америки в Лондон на встречу с ним. От Миранды Северсон я узнал, что не так давно Тед летал в Лондон в командировку, поэтому я подумал, а что если Тед и Лили Кинтнер познакомились в самолете? Я попросил Билли проверить список пассажиров – и вот результат! После целого дня безуспешных поисков Брэда Даггета приятно осознавать, что хоть какие-то усилия принесли плоды. Наверняка, именно ради нее Тед приехал в Винслоу, хотя, вероятно, с его смертью она никак не связана.

Когда я доехал до развилки шоссе I-95 и I-93, вместо того чтобы перестроиться на I-93 и продолжить путь в Бостон, я остался на I-95 и направился на запад, в сторону Винслоу. Вряд ли разговор с Лили Кинтнер поможет расследованию, но проверить все-таки нужно.

Я застал ее дома, и она действительно оказалась дочкой Дэвида Кинтнера, как я и ожидал. Она жила в заваленном книгами доме возле пруда, где на покрытом листвой берегу стояло всего несколько домов. Она поздоровалась со мной на пороге, немного растрепанная, внимательно изучая мое лицо. Наверное, я разбудил ее. Она пригласила меня войти. Я спросил ее про Теда Северсона, и она ответила, что слышала о его смерти из новостей и что училась вместе с его женой в колледже. Она предложила мне кофе, я согласился. Пока она готовила, я стал разглядывать книжные полки и нашел все романы Дэвида Кинтнера, выстроенные в ряд. Я провел пальцем по их корешкам, вспоминая фотографии автора. Высокий, нескладный, с копной светлых волос. Лицо алкоголика – желтушное, с впалыми щеками. Лили вернулась с кофе, волосы она убрала за уши, сонные глаза теперь смотрели зорко и пристально. Я рассказал ей, что читал книги ее отца, что я его поклонник, но она осталась безучастной, будто устала выслушивать восторженные отзывы о гениальности своего отца. Я сказал, что знаю про ситуацию в Англии, и напомнил ей про перелет и встречу с Тедом Северсоном. Что-то блеснуло в ее ярко-зеленых глазах, она сказала, что действительно познакомилась в самолете с мужчиной, и он показался ей знакомым; вероятно, это был Тед. Они разговаривали, и, скоре всего, она назвала свое имя и адрес. Мы отыскали фотографию Теда в Интернете, и она подтвердила, что это был Тед Северсон, но сказала, что не знает, зачем он приезжал в Винслоу.

Я отчасти поверил ей. Она действительно не знала о том, что Тед приезжал в Винслоу и искал ее здесь, и ее действительно удивило то, что я заявился к ней в дом, но я не поверил, что в самолете она не узнала мужа своей подруги. Это глупо. Но зачем ей врать в такой мелочи?

На пороге я достал из кармана ключ, который, как нам теперь известно, открывает дверь коттеджа Брэда Даггета в Мэне. Все же я попросил Лили разрешения проверить, не подходит ли ключ к ее двери. Мне просто хотелось увидеть ее реакцию. Она была озадачена, но не нервничала. Я уехал, не зная, что и думать. Но я понял, зачем Тед Северсон ездил в Винслоу в тот день. Он познакомился с Лили Кинтнер в самолете и влюбился в нее. Это совершенно очевидно. Его можно понять. Лили Кинтнер не выходит у меня из головы со вчерашнего дня. Она красавица, это я точно помню, но мне сложно восстановить в памяти черты ее лица. Помню длинные рыжие волосы, зеленые глаза, как у кошки, но ее лицо ускользает от меня. Хотя ее внешность впечатлила меня не так сильно, как сверхъестественное самообладание и вообще весь ее образ жизни среди книг, в этом доме, в лесах Винслоу. Одиноко ли ей? Или она одна из тех немногих, кому никто не нужен? Я намерен выяснить это.

Моя младшая сестра Эмили, которая знает меня лучше всех на свете, сказала мне недавно, что я влюбляюсь во всех женщин, которые мне нравятся.

– Разве не все мужчины так поступают? – сказал я.

– Нет, – ответила она, – Большинство мужчин хотят просто переспать с женщинами, которые им нравятся. О влюбленности даже речи нет. Ты называешь себя детективом и не знаешь таких вещей?

– Поверь мне. Я тоже хочу переспать с этими женщинами.

– Да, но ты еще и влюбляешься в них, и тогда либо они разбивают тебе сердце, либо…

– Давай обсудим теперь твою личную жизнь, – перебил я. Только так можно сменить тему, когда Эмили начинает анализировать мои неудавшиеся романы.

Пайвекет потянулся на полу, значит уже пять утра. Он прыгнул ко мне на кровать, приготовился лизнуть, чтобы разбудить меня, но я уже высунул ноги из-под одеяла, не доставив ему такого удовольствия.

Я выпустил его через заднюю дверь квартиры, которая вела к пожарной лестнице. Он пролетел мимо меня, ловко прошелся по металлическим планкам и спустился вниз, во дворик, где приступил к своим обязанностям – защищать наше царство от падающих листьев и заплутавших белок.

Я забрался обратно в постель, потеряв всякую надежду на сон. Блокнот и ручка лежали на стопке книг возле кровати. Предполагалось, что среди ночи я буду записывать мысли по поводу дела и стихи. Я все еще считал себя поэтом (о чем никто в полиции не догадывался), хотя давно уже не писал ничего, кроме коротких саркастических бессмыслиц. Я успокаивал себя тем, что хоть что-то пишу, и, возможно, это поможет мне работать над делом. Тем утром я написал вот что:

Жил как-то муж по имени Тед,Из ружья получил он свинцовый «привет».Хоть был он довольно богат,Зато на стерве женат,Не мудрено, что его больше нет.Жила-была девчонка, Мирандой ее звали,Такой дурной натуры вы вряд ли где видали.Умом она не хвалится,Зато с отличной задницей,Чтобы всадить, богачи к ней в очередь вставали.На той же странице я добавил:Жила-была дочка писателя,С глазами – морской воды каплями.Хочу как-нибудьС нее платье стянуть,Ведь голая она сногсшибательна.

Я задумался – уже не в первый раз – почему мои стихи получаются такими пошлыми. Я попытался сочинить про Брэда Даггета, но не получилось. Я встал, приготовил кофе и стал собираться на работу.

До рабочего стола я добрался в семь утра, позвонил шефу полиции Кенневика и выяснил, что Брэд Даггет так и не вернулся домой.

– Не удивительно, – сказал я самому себе. – Оставьте там патрульную машину, на всякий случай. Хотя он наверняка сбежал.

– Вчера вечером мы поговорили с его подружкой, – сказал шеф Айрленд хриплым, простуженным голосом. – Поли Гринер. Она завсегдатай в «Кулис», в том баре, где бывал Брэд Даггет. Они то сходились, то расходились. Не один год, кстати. Они вместе учились в школе.

– Ей что-нибудь известно?

– Она не знает, где он скрывается. Хотя я спросил, когда она его последний раз видела, и она рассказала, что была с ним в пятницу вечером.

– В прошлую пятницу?

– Так она сказала. Они выпили в «Кулис» и поехали к нему. Она говорит, что провела там всю ночь.

– Уверены, что это было в пятницу?

– Нет, но можно проверить. Если они ходили в «Кулис» и ушли вместе, другие посетители наверняка видели их. Город у нас маленький, такие вещи замечают.