Убить нельзя научить. Пять книг

– Оленька, ты зря волновалась! Все хорошо! И еще! Мелкий засранец Матхар тебя обманул. Не видел я вчера Гандалию. Не веришь – спроси у Езенграса. Мы допоздна разрабатывали стратегию против крипсов. А потом прибежала Слася. Рассказала о твоем несчастье.

Я отпрянула от окна, в висках запульсировала кровь. Казалось, сейчас Вархар расскажет всем о моей сестре и о том, что случилось с дорогими сердцу вещами. Но проректор закончил:

– Мы стучались к тебе часа три. Пытались сломать твой щит. Кстати! Для первого раза он получился ну просто… шикарным! Но потом решили, что ты уснула, и поговорить лучше завтра. То есть сегодня.

Я выглянула во двор снова. Аспиранты Мастгури и сопровождавшие их скандры уносили жертв темной материи в сторону медкорпуса.

С крипсами не церемонились. Если надо – отпинывали, чтобы пройти, если надо – переступали, а порой и вовсе шагали прямо по телам зеленых великанов. И я ни капли не сочувствовала проклятым захватчикам. Сами виноваты! Нечего было сносить темную башню… И нечего похищать чужих женщин!

* * *

В прошлый раз я упустила момент отстройки разрушенной башни. Крипсы снесли ее вечером, а к утру все уже было на своих местах.

Теперь же, едва Езенграс с Вархаром закончили с темной материей, на мостовую высыпали пять черногривых истлов и три таллина с шоколадной корой. Почвенники – сообщило мне инфополе.

Гривы истлов были заплетены в причудливые косы из шести прядей. Длинные волосы таллинов, похожие на серебряную проволоку – собраны в низкие хвосты. Мешковатые серые туники и брюки «почвенников» флагами развевались на ветру.

– Наши землеройки и камнетесы, – ухмыльнулся за спиной Вархар. Вдруг подошел, приобнял за плечи… Я прислонилась спиной к его каменному телу, и Вархар немедленно прижал посильнее. Глупые бабочки запорхали в животе – стало тепло и щекотно, страхи и сомнения улетучились как не бывало. Шепот Вархара на ухо, его горячее дыхание заставили меня млеть и таять от близости этого мужчины.

И пока «землеройки и камнетесы» широкими пассами рук подгоняли все из той же арки камни и возвращали башне прежний вид, я слушала скандра.

– Оленька. Я никогда не бросил бы тебя, если бы знал, что случилось. Вчера, я имею в виду. А Матхара мы отчислили. Собирает вещички. Кстати, у него на голове сгорели все волосы. Твоя работа? Теперь лысый как крипсы!

Я хихикнула, Вархар хохотнул, осторожно погладил по плечу и продолжил с металлом в голосе:

– С Гандалией мне предстоит еще один, серьезный разговор. Я отослал бы ее вместе с братом. Но девица должна передать дела временному секретарю… Извини за сцену в моем кабинете. Ты вывела меня из себя. Прискакала с заявлением. Понаписала про домогательства! Даже не выслушала… Я просто взбесился… А потом… когда ты ушла… понял, что как бы ты меня ни бесила, без тебя все теряет смысл…

Он шептал что-то еще и все крепче прижимал к напряженному, горячему телу. А я просто ощущала себя… так, как не ощущала уже очень давно. Почти счастливой, что ли…

– Наворковались? – голос Езенграса ворвался в наше уединение. И только тогда до меня дошло – насколько неуместны наши любовные беседы в кабинете ректора.

Вархар развернулся, не выпуская меня из объятий. Но я осторожно отстранилась, и скандр усмехнулся.

Езенграс уже выглядел намного лучше. Лицо его залил привычный румянец, руки перестали дрожать, а взгляд загорелся пуще прежнего.

– Фуф. Спасибо медикам. Задали нам крипсы жару, – выдохнул ректор. – Ну что ж… Война так война.

– И не жалко им тратить силы на эти нападения, если через несколько дней большая битва! – пожал плечами Вархар и презрительно скривился.

– Не скажи, – покачал головой Езенграс. – Во-первых, они изрядно измотали нас сегодня. Во-вторых, слегка подорвали победный дух. Силу показали. Черная башня была защищена серьезным магическим куполом. Сам ведь знаешь. Самый сильный, который поставим в ближайшие дни, лишь немного мощнее. Жаль, на такой постоянный энергии не хватит. Истощим и сотрудников и учащихся. – Ректор вздохнул. – В общем, надо готовиться. Чувствую, тот еще будет бой.

Сердце больно сжалось, екнуло. Я бросила встревоженный взгляд на Вархара. А он бесцеремонно сгреб в охапку и бодро выпалил:

– Оленька! Не волнуйся. Старик подстраховывается.

– Ольга, – посмотрел на меня Езенграс. В глазах его снова лучился мальчишеский задор, такой странный на лице зрелого мужчины, бывалого воина. – Все будет хорошо. Тяжело, но хорошо. Мы подготовились. Иначе не приняли бы бой. А теперь идите. Пора работать.

Мы с Вархаром синхронно крутанулись на пятках и поспешили в приемную.

Но здесь встретил сюрприз.

Два леплера и три сальфа лежали на полу – бледные и обессиленные, больше похожие на пациентов реанимации, чем на бравых академических преподов. Кряхтя и трясясь, они пытались подняться, но снова падали на каменные плиты.

Я узнала этих преподов. Они ожидали аудиенции Езенграса, когда я ввалилась к нему без очереди, и, кажется, слегка попали под действие темной материи. Хорошо, хоть сознание не потеряли.

Наверное, защищен от ужасного явления был только ректорский кабинет.

– Чего разлеглись? – возмутился Вархар, окинув пострадавших недовольным взглядом. – А ну бегом на занятия! Марш! Р-раз, два! Р-раз, два! Подкачайтесь в медкорпусе, раз такие немощные.

Слова Вархара чудесным образом придали преподам не только сил, но и ускорения.

Леплеры вскочили, как ужаленные. Громко звякнули пряжки ремней и клепки сапог – преподы этой расы одевались лишь немногим скромнее студентов. Ну как скромнее? Их рубахи и туники были однотонными, хотя и били по глазам бешеными электриками. Следом за леплерами, потирая ушибленные места, тяжело поднялись двое сальфов. И под испепеляющим взглядом Вархара бросились наутек, словно уже изрядно «подкачались».

– Вот это я называю моральной поддержкой! – загоготал скандр.

И мне даже не захотелось возмутиться, ткнуть его в ребра или огреть чем-то тяжелым по голове. Кажется, я начинала принимать Вархара со всеми его достоинствами и недостатками.

Только последний сальф продолжал лежать и странно подергиваться, как эпилептик.

– А тебе чего? Мало попало? – уточнил Вархар, наклоняясь. – Исправить упущение?

– М-м-м… Хво-ост! – фальцетом взвизгнул сальф.

– А-а-а… – Вархар посмотрел на свои ноги – одна из них прочно стояла на длинном белокуром хвосте препода. – Сойти, что ли? – уточнил с улыбкой.

– Мгу-у-у, – промычал сальф.

– Ой, да подуумаешь, – возмутился Вархар, все еще не убирая ногу. – Конским шампунем отмоешь и не такое.

– Мгу-у-у, – снова промычал сальф, чей скальп натянулся до предела, а глаза бешено таращились на проректора откуда-то с темечка.

– Да ладно, ладно, я сегодня добрый!

Вархар убрал ногу, и препод вскочил, как подорванный.

– Все бы тебе развлекаться, – выглянув в приемную, пожурил Езенграс проректора так, как журит учитель младшеклассника. – У нас всего два дня на подготовку.