Убить шпиона

– Это была самая подлая война в истории Содружества, Серж, и тебе нечего ею похваляться! Вот уж не думал, что ты после того, как подружился со столькими митранцами, наберёшься наглости напомнить мне о ней. Это лишь доказывает то, что вы, земляне, все сплошь мерзавцы, и мы никогда не дождёмся возвращения своих миров, на которых по сей день томятся в неволе одиннадцать миллиардов наших соотечественников.

– Девятнадцать, Шиан. – Снова подколол я главного инспектора полиции – Ты даже не знаешь того, что сегодня в этих пяти мирах, находящихся под протекторатом Земли, проживает уже девятнадцать миллиардов митранцев и двенадцать миллиардов леданийцев. Причём живут они там мирно и дружно, а Земля, кстати, уже не раз заявляла, что готова вернуть Митрану его колонии, но при одном условии, вы и пальцем не тронете ни одного леданийца, но ответом всегда было гробовое молчание.

Похоже, что об этих предложениях Шиан действительно ничего не знал, раз челюсть у него отвисла чуть ли не до пояса. Судорожно сглотнув слюну, он спросил меня:

– Парень, ты не врёшь?

Я пожал плечами и спросил:

– А смысл? Шиан, моё правительство устроило весь этот кипиш только ради того, чтобы на халяву обзавестись современным космофлотом, а то, что ему на голову свалилось ещё и двадцать три колонии леданийцев, его вовсе не обрадовало. Понимаешь, Шиан, леданийцы ведь не такие крепкие ребята, как земляне или митранцы, а потому могут жить только в тепличных условиях. У нас на Земле, к примеру, они способны переносить климат одного единственного места, Новой Зеландии, это у нас остров такой. В общем их легко можно понять, раз они пошли даже на то, чтобы купить его у нас за огромные бабки. Бьюсь об заклад, они и эти пять планет, что вы колонизировали, хотели у вас купить, да, ваше руководство вывернуло им фигу.

Шиан покрутил головой и промолвил:

– Ничего не понимаю. Если ты не врёшь, то выходит так, что все наши президенты конченые идиоты, если того не хуже? Послушай, Серж, но почему тогда митранцы с Думаны, Сайхела, Зеллы, Фриза и Ятры никогда не прилетают на Митран? Вот я хотя и родился на Неверале и меня вроде бы ничто не связывает с отчим миром, тем не менее раз в три года обязательно посещаю его. Почему этого не делают они?

На этот вопрос я мог дать Шиану исчерпывающий ответ, но вместо этого лишь огрызнулся:

– Шиан, чем задавать такие вопросы, ты лучше купи билет до Фриза, это совсем рядом, трое суток лёту, и узнай там, почему жителям этих пяти миров напрочь запрещён въезд на Митран.

К нам наконец подъехал консульский бимобиль с синим флажком на капоте и мы были вынуждены прекратить этот бессмысленный разговор. Васькин курьер доставил правительственный мандат, оформленный на моё имя и удостоверяющий всех в том, что я действую по поручению объединённого правительства Земли, удостоверение полицейского с жетоном детектива в изрядно потёртой кожаной корочке, а к нему табельное оружие любого полицейского – бластер, спаренный со станнером. Для полного антуража мне не хватало только рамы с мигалками и матюгальником на крышу моего бимобиля. Шиан внимательно прочитал мой мандат, затем удостоверение и, с уважением посмотрев на жетон детектива, которым слишком уж часто открывали бутылки с пивом, ошеломлённым голосом спросил:

– Серж, так ты что, коп?

Кивнув головой, я ответил:

– Был им когда-то. Однажды моему начальству втемяшилось в голову, что если на Неверале проживает такая толпа землян, то неплохо бы направить в помощь местным полицейским несколько сотен копов-землян, но эта дурь у них из головы быстро выветрилась, зато я остался на твоей планете и решил интереса ради заняться частным бизнесом.

Главный инспектор ухмыльнулся и сказал, возвращая мне мандат и удостоверение с жетоном:

– Это хорошо, что у них вылетела эта дурь из башки. – Состроив постную физиономию, он добавил – А вот пушку я тебе советую оставить в машине. Это не гражданское оружие. С таким стволом тебя первый же полицейский повяжет. Мандат и ксиву можешь оставить при себе на всякий случай.

Засунув бластер в бардачок, я огрызнулся:

– Шиан, можно подумать, что я хотя бы раз вышел в город вооруженным. Вашу местную шпану я и без ствола мордой в грязь уложу, а ребята посерьёзнее ко мне и сами подойти побоятся, если не хотят нажить себе неприятностей.

– Да, уж знаю. – Проворчал Шиан направляясь к дверям ювелирного магазина – Немало наслышан о твоих подвигах в драках. У меня даже сложилось впечатление, что ты без них жить не можешь, что ни неделя, то новая потасовка. Послушай, Серж, за каким чёртом тебя тянет во все эти притоны?

Ответа на этот вопрос Шиан от меня так и не получил. Не стану же я ему говорить о том, что драки для меня это всего лишь тренировка. Работа у меня такая. Мне из-за неё во всяких местах бывать приходится, вот я и вынужден постоянно поддерживать себя в боевой форме, чтобы однажды не влипнуть в крупные неприятности только потому, что кто-то окажется быстрее. С невесёлыми мыслями о судьбе Лёвчика, я подошел к дверям ювелирного магазина. О, это были ещё те двери. На вид роскошные, резного дерева, они могли поспорить своей прочностью с дверями банковского сейфа и к тому же были заперты на все запоры, так что открыть их будет довольно трудно, особенно если он их перепрограммировал. Тут уж проще будет влезть в магазин через пуленепробиваемую витрину. Вслед за нами к дверям подошло ещё несколько плечистых парней в чёрных куртках, на спинах которых было написано – "Криминальная полиция Сантуара", а лица выражали решимость снести двери к чёртовой матери и поскорее. Увидев это я немедленно сказал их начальнику:

– Господин главный инспектор, Леон Мильман мой хороший друг и доверял мне во всём, так что я смогу открыть эти двери и без ваших ребят. Вы позволите?

Тот вздохнул и ответил:

– Да, так оно будет лучше, детектив. Приступайте.

Глава вторая. Загадочная смерть моего друга Всё-таки высокие технологии хорошая штука, особенно если их применяют для защиты помещений от вторжения нежелательных лиц. В данном случае я был лицом, как раз желательным, поскольку двери были запрограммированы таким образом, чтобы узнать меня даже в кромешной тьме во время урагана, сопровождаемого сильнейшим ливнем. Однажды Лёвчик показал мне, как открывается его ювелирный магазин, это было лет девять назад, и с тех пор не менял настроек. Его магазин ни разу не пытались ограбить раньше, да, и после того дня, когда он предоставил мне свой магазин в качестве убежища на всякий случай, этого так же не случилось, хотя грабить и было что. Всё объяснялось очень просто, его магазин мог запросто превратиться для грабителей в смертельную ловушку, вот и не нашлось в Сантуаре желающих погибнуть в нём. Тем не менее мне пришлось повозиться с дверями минуты две, пока внутри что-то щёлкнуло и они открылись с мелодичным перезвоном. Полицейские из убойного отдела подали нам два мини-катера на антигравитационной подушке, чтобы мы не наследили внутри, и два лёгких защитных комбинезона на тот случай, если кто-то решил организовать внутри ещё и химическую атаку. Вот это было совсем уж лишним, поскольку лишало меня многих возможностей моего неброского на вид специального шпионского костюмчика. Поэтому я отрицательно помотал головой и сказал с насмешкой:

– Ребята, по-моему даже в том случае, если внутри есть труп, это самая банальная бытовуха. Магазин господина Мильмана, другом которого я являюсь, оснащён чёртовой кучей детекторов и даже не входя в него я могу сказать, что в приватном торговом зале для особых покупателей, возле стены лежит труп и кроме него во всём магазине нет ничего опасного.

Шиан подумал немного и тоже отказался от комбинезона, после чего жестом предложил мне войти, а точнее влететь в магазин первым, что я и сделал. Стоило мне только открыть дверь ведущую в приватный зал, как нам обоим ударил в нос сильный запах сгоревшей плоти. Поднявшись повыше, я влетел в этот зал и вздрогнул от испуга. Сбылись мои самые худшие предположения. Возле стены между двумя креслами лежало тело Лёвчика. Даже после смерти мой друг продолжал кому-то радостно улыбаться в то время, как над его бровями в голове зияла дыра в которую можно было запросто засунуть кулак. Вторая такая же дыра была у него в груди, как раз на том месте, где в тело каждого человека, как и любого другого гражданина Содружества, достигнувшего физиологического совершеннолетия, была имплантирована за грудинной костью страховка, – электронное устройство, на которое записывалось вся его память, чтобы человека можно было вернуть к жизни после смерти. Да, это стоило недёшево, но для Лёвчика не только я не пожалел бы всех своих денег, но и очень многие наши с ним общие друзья.

Увы, но в данном случае Лёвчик был мёртв окончательно и бесповоротно и ему уже никто не мог помочь. Тихо выругавшись по-русски, я надел специальные сканирующие очки и принялся методично осматривать комнату, в которой произошло убийство. Очки считывали все отпечатки пальцев и даже более того, фиксировали и моментально определяли природу чуть ли не каждой пылинки, находящейся в этой большой, роскошно обставленной под аристократическую гостиную, комнате с множеством картин на стенах и чудными занавесями на окнах. Эта комната мне была хорошо известна, поскольку я имел в ней несколько приятных встреч с особами женского пола, благо, что через потайную дверь можно было пройти в не менее роскошную ванную. Использовал её в таком качестве и Лёвчик, как и я закоренелый холостяк, однажды поклявшийся жениться за три дня до своей смерти, но так и не сдержавший клятву.

Судя по положению трупа, дыре в голове, а также по двум большим бурым пятнам на стене, Лёвчик в момент выстрела стоял почти в середине квадратного в плане зала. Стреляли же, по нему из двух мощных армейских бластеров, из-за чего его тело отбросило метров на восемь. Вскрытие уже можно было уже не делать, так как его мозг, как и все внутренности, просто выгорели изнутри почти полностью. Будь на нём даже бронежилет и самая прочная сфера на голове, они всё равно не спасли бы ему жизнь. Оставалось поражаться только тому, что Лёвчик так широко улыбался и ещё тому, что он не ушел из-под выстрела, что был просто обязан сделать, увидев в руках какого-то долгожданного гостя парочку тяжелых бластеров. Причём даже в момент выстрела, если он не был сделан в упор, ведь бластерный шар летит медленнее пули, особенно первые полметра, это потом энергия досылания разгоняет его до огромных скоростей. Мой друг почему-то этого не сделал. Шиан не поторапливал меня и лишь минут через пятнадцать сказал: