Убить топа 4

— Теперь поняли? — спросил майор.

— Ну, про ставки все знают, — наконец подала голос Марина. Кажется, она заметно успокоилась, — А при чем тут мы?

— Погодите, — оперативник покачал головой, собираясь с мыслями, — Ну, в общем, как вышел он за границу, так и азартные игры с ним вышли туда. Вы прикиньте, там тоже полно доморощенных экспертов по онлайн-играм. А что, современный молодой человек, нафиг ему разбираться в футболе или в хоккее? А он в этих стрелялках всю жизнь, а тут еще трансляции начались этих арен. И, оказывается, он знает, что эта команда сильнее, а эта слабее. А здесь состав не тот, а тут танка нет. Или как там у вас? БэТэЭр?

Я вздохнул, понимая, что майор просто издевается над нами. В принципе, его отношение ко всем онлайн-играм я понял сразу.

— Ладно, — он махнул рукой, — В общем, вы теперь понимаете, какой уровень у вашего Патриама. В России ставят серьезные люди, за рубежом тоже отметились влиятельные личности. А это требует честной и прозрачной системы.

Он помолчал, глядя на нас. Видимо, давал нам переварить эту информацию. Да, я чувствовал себя так, будто мне лекцию по экономике прочитали. Только тут, в отличие от института, на паре не поспишь. И лектор имеет прямые рычаги влияния.

— А тут, тоже пару лет назад, стала отмечаться некоторая группа людей, которая вполне целенаправленно влияет на результаты соревнований. Они тесно связаны с криминалом в игорном бизнесе, но одно дело, когда все происходит в границах России. Как говорится, тут сами разберемся, ковыряем потихоньку. Но ваш Патриам-то… Он уже там! Вы представляете, какой это скандал, если откроется правда? Оно нам надо?

Я только кивнул. Теперь понятно, почему так просто не привлечь все руководство Патриама к ответственности. Во-первых, там замешаны явно не все, а во-вторых, возникнут вопросы. Причем даже не к Патриаму, а напрямую к России. Политическая мысль, она такая.

— Если раньше еще было как-то незаметно, любая команда могла попасть, то сейчас только топовые кланы могут пройти на соревнования. Первая тройка — точно! — тут майор выругался и потер лоб, — Вот же нахрен! Не верится, что я серьезно про всякие кланы с играми говорю. В отпуск мне надо, и в топку ваш Патриам. Со всеми вашими танками и хилерами!

Он покачал головой, скривив рот, и, порывшись в кармане, достал пачку сигарет. Вопросительно глянул на Марину. Я довольно улыбнулся, когда та с вызовом ответила:

— В моей машине не курят!

Оперативник усмехнулся, продвинулся ближе к двери и, опустив стекло, все равно закурил. Правда, наклонился ближе к окну и высунул руку на улицу. Сделал он это все под недовольным взглядом Марины.

За окном было уже темно. Тонированные стекла и так создавали впечатление позднего вечера, но теперь было заметно, что это не иллюзия. Тем более, в открытое окно еще и пахнуло морозной свежестью. С утра наверняка опять туман будет.

— В общем, Антшот, Мираж, или как вас там, — с облегчением выдохнув дым, сказал майор, — Мне на вас пофигу, вы для меня буковки в отчете. Мне результат нужен.

Я вздохнул и в очередной раз спросил, пытаясь добиться четкого ответа:

— Что нам надо сделать?

Вся эта ситуация напоминала мне исторический разговор с Вестником, когда тот предложил мне работать на него. «Тебе нужно ганкнуть клан!» Вот только лидер Гидры, оказавшийся не совсем бывшим Мстителем, ловко и элегантно давил на мои чувствительные точки.

Этот не давил. Этот просто гвозди вбил, по самые шляпки. Майор четко сказал, что крепко нас держит. Тем более, как я понял, ему отчитываться не только перед своим начальником. Так что качать какие-то права было бесполезно.

Глава 17. Новое старое задание. Часть 1

— Антон, ты боишься? — спросила Марина, когда мы остались в машине одни.

Я не заметил, как задумался, и она своим вопросом вырвала меня из поисков возможных путей решения.

— А?

— Спрашиваю, тебе не страшно, — она сидела, положив локти на руль, и опустив на них голову. Ее глаза, поблескивая в темноте салона, смотрели на меня.

Когда майор ушел, бросив напоследок: «Инструкции получите от шкета! Он затеял, пусть сам и разбирается», мы долго вот так сидели, думая каждый о своем. Я, закрыв глаза, откинувшись на спинку сиденья и сунув руки в карманы. Она — положив голову на руль и, оказывается, не сводя с меня глаз.

Я прикусил губу, гадая, зачем она это спросила. Блин, а ведь сейчас меня волновал вовсе не майор, не ОБЭП, не этот гребаный Патриам. Левая рука в кармане четко помнила прикосновение ее рук, будто кузнечным штампом отпечаталось.

Повернув голову и глядя на нее, я почувствовал, как снова перехватывает дыхание. Но я пересилил глупые страхи и протянул правую руку, положив ладонь ей на локоть. Когда делаешь это уже второй раз, намного легче.

— Что ты делаешь? — только и спросила она, но не отшатнулась.

Я мягко, но настойчиво стиснул ее руку и потянул к себе.

— Антон, — Марина возмутилась, но я подхватил второй рукой ее за талию и просто притянул к себе.

Она особо не сопротивлялась, но и не помогала. Так что, к своему счастью, мне хватило сил переместить ее на торпеду между сиденьями.

Пахнущие кокосом волосы снова оказались у моей щеки. Я отпустил ее руку, и соединил руки в замок, зажав ее в объятиях. Марина слегка дернулась, но я не ослабил хватку, и она все же положила голову мне на плечо.

— Это ничего не значит, — сказала она, положив свои руки на мое предплечье.

— Нет, я не боюсь, — сказал я, отчасти игнорируя ее возмущение, — Мне кажется, самое страшное позади.

— В смысле «позади»? — она повернула лицо ко мне, — Нам-то что делать?

Я тоже повернулся. Ее глаза были всего в нескольких сантиметрах, даже сфокусироваться не получалось. Патриам даже близко не мог передать те ощущения, что давала реальная жизнь.

— Я что-нибудь придумаю, — как можно небрежнее ответил я и улыбнулся.

Ее губы моментально прикоснулись к моим. И как дотянулась? Я даже не понял, а потом и вовсе об этом перестал думать. Мы слились в поцелуе, и длилось это, наверное, минуту, а может, и пять.

— Я не такая, — вдруг сказала, чуть отпрянув от меня, Марина, — Я тебя вижу второй раз в жизни. Так нельзя.

Руки я так и не разжал. Марина, прикусив губу, слабо пыталась меня оттолкнуть, а потом сказала, вымученно улыбнувшись и уткнувшись мне в плечо:

— Антон, не порть момент.

Я чуть удивленно приподнял бровь: