Убийца Богов

Вспомнив, что мы с друзьями видели речку в этом лесу, я направилась туда.

Придя, я сняла доспех и спрятала его в одном дереве. На мне осталась одна майка и обтягивающие штаны. Эта одежда специально предназначена для того, чтобы не голыми быть в доспехе и чтоб он не натирал нам кожу. Занырнув в речку, я сразу же вышла и начала обтирать своё тело грязью с ног до головы. Это немного собьёт мой запах.

* * *

Солнце начало заходить, и наступила ночь. Залезла я на одно дерево и спряталась за его огромные ветки с листвой.

Так, запах я скрыла, ловушки поставила, теперь мне остаётся выжидать и надеяться, что хотя бы одна сработает. Одно меня пугает: в этом лесу невозможно спрятаться, если не знаешь его на все сто процентов. Из-за этого на душе становилось пасмурно. Казалась, что Ронлак уже наблюдает за мной.

Я смогу. На меня все рассчитывают.

Просидела несколько часов на дереве, жуть как захотелось спать от скуки. Ловушки не сработали, и теперь мне становится страшно. Уверенность, что я выиграю, падает и падает. Надо взбодриться.

Только меня закемарило, я почувствовала, что одна ловушка сработала на западе леса.

Пространство. Передвигалась я по деревьям очень быстро. Пыталась наступать на ветки мягким шагом, дабы не оставлять следы.

Вот это место. В ловушку попал маленький оленёнок. Ему проткнуло кольями живот и часть ноги. Он стонал и брыкался. Я не должна выходить. Должна оставаться в тени. Но в голову лезли воспоминания о дедушке…

* * *

— Сожми нож!!!

Маленькая Ева, сидя у еле дышавшего оленя, направила маленький ножичек в сердце зверю. Она зажмурила глаза, из которых потекли слезы. Рядом дедушка в камуфляжном костюме. Он смотрел на свою внучку с такой печалью, словно его сердце вот-вот разорвётся.

— Мы должны, Ева! — дедушка сжал маленькие ручки девочки. — Если мы не будем убивать их… то не выживем!!! Того мира больше нет!

Нож вошёл в плоть оленя. Ева раскрыла глаза запечатлела в памяти саму смерть. Она крылась в глазах и последнем вздохе.

Ева отпустила нож, встала и начала пятиться назад. Девочка заплакала и начала кричать:

— Ненавижу тебя, Дед!!! Зачем!!! Почему я должна это делать!!!

Дед вынул нож из тела бедного животного. Вытер кровь об рукав. В его глазах словно что-то умерло. Он встал перед своей внучкой, взял её за плечи и обнял её.

— Прости меня… прости! — зашептал дед. — Ты должна была жить другой жизнью… Пойми меня. Я стар… мне осталось жить не так долго, как ты думаешь. И за это время я должен научить тебя выживать!.ведь Мамы и Папы больше нет, — ещё сильнее сжал в объятьях дед, а на плечах Ева почувствовала слезы старика. — Если бы я мог… если бы я только мог оградить тебя от этого нового мира! — старик резко перестал обнимать девочку, впился страшным взглядом в её глаза. — Но знай! Я учу тебя отнимать жизнь, когда тебе это надо! Если ты убьёшь кого-то без нужды… если я узнаю… да даже если я уже буду в могиле! Я прокляну тебя! Поняла?!

Ева остолбенела. Глаза дедушки передавали всю его боль. Его слова — это не простой фарс…

Вытерев слезы, Ева кивнула и сказала:

— Я поняла тебя, Дедушка!!!

* * *

— Я прокляну тебя, — прошептала Ева, глядя на бедного оленя в ловушке.

Мой дед всегда меня учил отнимать жизнь по нужде. Ведь жизнь — единственное, что есть у каждого живого создания.

Спрыгнув с дерева, я подбежала к оленю. Животное начало брыкаться сильнее. Я положила руку на голову оленя. Поглаживая, я начала напевать шёпотом песню:

— Баю-баю-баю-бай,

Спи мой ангел засыпай,

Баю-баюшки-баю,

Песню я тебе спою.

Ева, аккуратно и без лишних движений, достала кинжал.

— За окном совсем темно,

Солнце спит уже давно,

Ветер все огни задул,

Чтобы ты скорей уснул.

Поглаживая бедное животное, Ева заметила, что у оленя выровнялось дыхание. Их глаза словно вцепились друг в друга. Приблизив лицо к животному, она незаметно приставила клинок к его сердцу.

— Баю-баю-баю-бай,

Спи, котёнок, засыпай.

Резким движением кинжал вошёл в плоть, прям до самого сердца. Зверь даже не завыл. Лишь чуть сильнее выпучил глаза. Его зрачки расширились, и веки постепенно закрылись, отправляя животное во мрак, где он наконец-то может отдохнуть.

Вытащив кинжал из зверя, я тяжело вздохнула. Не могу я пойти против наставления своего деда. Если сделаю иначе… не прощу себя…

Вспоров животному живот, я вытащила все внутренности. Дальше освежевала тушу. Занятие не из лёгких. Но животное требует уважение. Его смерть не должна быть напрасной. Поэтому, я съем его… Чтобы продолжить жить!

* * *

Яркий огонь разрезал кромешную тьму. Лес насытился запахом свежего мяса.

— Какая я дура!

Я сидела у костра, и на самодельном мангале из мечей жарила мясо оленя. Мечи не запекались, чёрных следов нет. Видимо, они очень прочные и огнеустойчивые.

Скинув с мечей мясо в большой лист, что я сорвала на одном дереве, начала быстрее есть.

— Что ты делаешь?

Я впала в ступор, окоченев в моменте, когда откусывала мясо. Ведь на другой стороне костра присел как ни в чем не бывало Бог Ронлак. Он с изумлением смотрел на всё происходящее. В его глазах пылал один вопрос, он уже озвучил его.

— Ем, — улыбнулась я.

— Я это вижу… ты раскрыла себя, охотница.

— Плевать, — проглотила я мясо, — главное, я сделала жизнь этого животного не бессмысленной.

Ронлак улыбнулся и не отводил от меня взгляда.

— Будешь? — протянула я ему мясо. — Одной сложновато это съесть.

Между нами словно пролетела искра. Вот только я не поняла. Вражды, или некой дружеской атмосферы. По правилам, он может дать мне бой, но… я же не нападаю. Значит, правило аннулируется.

Ронлак, обойдя костёр, сел рядом со мной. Его набедренная повязка смущала меня. Ведь когда он шёл ко мне, я на мгновение увидела его причиндалы. Даже есть перехотелось.

Протянув руку, Бог взял пару кусков оленины. Подув пару раз на мясо, Ронлак с отдышкой прожевал и проглотил его. Меня это позабавило, на мгновение даже посмеялась. Он похож на человека.

— Вкусно, — прошептал Бог.

Мне понравился его вердикт. Ведь я старалась прожарить мясо. Вышло, как всегда, на пять с плюсом.

— Предлагаю сделку! — вдруг выдвинул Бог.

Я поперхнулась и начала кашлять. Что ему надо ещё?

— Ты… интересна мне, — в глазах Бога я видела отчётливые рыжие огоньки. — Расскажи о себе. А я позволю тебе уйти с утра, и гнаться не буду. Пока не наступит глубокая ночь.