Убийца героев. Том 1 - Том 2

— С кем? С твоей женой или с богиней, которая нагло напялила на себя её внешность, прибрав ещё и личность до кучи?

— Ань, не надо…

— А ты вообще молчи! Почему я должна смотреть на то, как кто-то сидит передо мной в виде подруги, будто так и надо?!

Всё. Заранна высказала всё, что чувствует и теперь, всхлипнув, просто отвернулась ото всех. Всё-таки, ни к чему хорошему это не привело, но мы расставили все точки над Ё, так что богиня приняла свой обычный вид, виновато потупив взгляд.

— Так, ты её видел, когда я использовала иллюзию?

Тихо спросила суккуб.

— Да.

— Погодите-ка. Я одна вообще ни хрена не понимаю? Может, объясните, наконец, что происходит?

— Перед тобой Иллиамэри — богиня культа, в котором состояла семья моей жены. К ним я, в общем-то, попал случайно, после чего тоже стал частью этого культа.

Я пальцем указал на бабочку на воротнике. Как раз в этот момент прилетела настоящая и уселась на плече богини.

— Когда Триэлафэй погибла, её личность перешла к практически исчезнувшей богине, и до недавнего времени я был единственным, кто поддерживал её существование.

— Всё так, как он и сказал, подтвердила мои слова богиня.

Заранна так и сидела, отвернувшись ото всех, однако, она и не плакала, чего можно было бы ожидать от неё в такой ситуации. Катрина сидела, думая о чём-то своём, да и Мишейра сидела, нахмурившись. Похоже, пыталась что-то вспомнить. Возникает иногда чувство дежавю, когда кажется, что уже где-то такое видел, а вспомнить не получается. Возможно, это из-за того, что Первозданные стирая память, оставляют какие-то отдельные воспоминания о первоначальном мире и мозг сам дорабатывает куски так, чтобы они были более цельными. Может, это так и работает, кто знает. Можно только предполагать.

Между тем богиня решила сменить тему:

— Слушай, может, отдашь мой костюм Мишейре, чтоб не пылился без дела?

— Он ей не подойдёт — фигура слишком отличается, да и в спячке он сейчас, того и гляди «умрёт». Да и не твой он.

Буркнула до этого молчавшая Заранна. Иллиамэри на это только улыбнулась.

— Ань, вот не надо мне лапшу на уши вешать. Я прекрасно знаю, что ты его время от времени кормишь, так что «жить» он будет ещё долго. Можешь считать это частью завещания. В конце концов, он хорошо послужил мне при жизни, так пусть и ей послужит.

Тёмная эльфийка повернулась к собеседнице. Теперь на её лице читалась серьёзность:

— Я не смогу его переделать — слишком много нужно изменить, чтобы он ей подошёл, да и мне мастерства не хватит. Это надо домой возвращаться и просить Джарнолу — он сможет.

Богиня немного помрачнела.

— Я понимаю, к чему ты это говоришь. Просто имей в виду, что я хочу оставить своей ученице наследство, но…

Она повернулась ко мне:

— Ты, ведь не против, если она и револьвер мой унаследует?

Я лишь пожал плечами:

— Он целиком и полностью твой, так почему я должен быть против?

— Вот и хорошо. Мне-то это всё уже без надобности, так что, подозреваю, стоит, как лишний пылесборник. А так хоть польза от него будет. Не дело это, когда хорошие вещи просто так пылятся, даже если их владелец мёртв.

После этих слов вдруг накатила тоска. Волком выть захотелось, но пришлось терпеть — не хочу, чтобы девчонки волновались, хоть и знаю, что ни одна из них осуждать не будет. Спасла положение богиня:

— Вам уже пора. Ночь скоро, а вы, кажется, строили какие-то свои планы?

— Да, ты права.

Я и сам не понял, как оказался в постели в окружении всех трёх девушек. Они уже начали ворочаться и сонно потирать глаза. Зевали мы все вместе. Дружно. Заранна поднялась быстрее всех и уже снаряжалась. В нашу сторону она старалась не смотреть.

Поднявшись, я потянулся и принялся нагружать себя оружием. Когда водружал меч на законное место, ко мне подошла Мишейра:

— Так, что там было про костюм с револьвером?

Я отмахнулся:

— Потом покажу. Тебе всё равно пока велик будет. А пока что озадачим горничных, чтобы почистили его как следует и подготовили к перемещению.

Прицепив к поясу кинжалы и натянув на руки перчатки, я подошёл к стоящей особняком Заранне.

— Ты как?

— Хреново, если честно. Не понимаю, как ты мог так спокойно там сидеть? И тут два варианта: либо ты крайне хреновый муж, либо…

Она задумалась, но осле короткой паузы продолжила:

— На хренового мужа, насколько я тебя знаю, ты не тянешь.

Я пожал плечами:

— Просто я столкнулся с этим раньше. Тогда чуть челюсть Катрине не сломал — сорвался. Зря.

— Это да. Пойдём?

— Да, пойдём. Катрине надо ещё инструктаж провести, чтоб точно всё поняли.

— А мы примем участие?

— В чём? В облаве? Я — точно нет. Уже успел набегаться за этими грёбаными героями. Пусть хоть раз за меня другие побегают. Король я вообще или где? Мы с тобой, как правящая верхушка, будем смотреть за всем с балкона. И ты с нами.

Произнёс я, повернувшись к Мишейре.

— А я что? Я ничего.

Развела она руками.

— Вот и ладушки.

Улыбнулся довольный я. Ну в самом деле царь я или не царь? Пусть холопы бегают, а я посмотрю. Мне, может, скоро снова за героем пиздовать, так чего напрягаться из-за зелёных долбоёбов, которые возомнили о себе не пойми что? Для этого у нас есть оперативники.

Мы втроём стояли на балконе в сопровождении Изабеллы и Сентипиды. Катрина была внизу и, ходя перед отрядами, втирала им за приказы. Солдаты внимательно слушали. Конечно, иначе бы им от инструктора и прилетело. Причём так, что участие в операции встанет под большой такой вопрос.

За воротами раздавались вопли пирующих орков.

«Интересно, о чём они думают?»

«Наверное, что-то вроде „Мы заставили их трусливо запереться в замке и уйти в глухую оборону!“. Но это не точно.»

«Да нет, скорее всего, так и есть. Идиоты-с.»

Иногда на стене раздавались пулемётные очереди. Всё строго в соответствии с приказом: первая по ногам — вторая на поражение. И плевать, что между ними, по идее, должен быть перерыв. Если орк не может уйти после очереди крупнокалиберных пуль по ногам — считается, что у него ещё сохранились враждебные помыслы, а в таких случаях был приказ мочить в сортире без разбору. Ну, да и ладно — они сами бросили прямой вызов с объявлением войны.