Убийца героев. Том 1 - Том 2

Вернувшись, я увидел, что девушки уже накрыли на стол. Ели мы в тишине. Каждый думал о своём, но объект мыслей был ясен всем. После ужина Заранна молча поднялась на второй этаж. Нет смысла уточнять, какую комнату она заняла. Триэлафэй пустила меня перед собой, оставшись убирать на кухне. Я хотел помочь, но она так красноречиво на меня зыркнула, что я моментально ретировался и пошёл наверх. Моя комната встретила меня в том же виде, в котором я её оставил: небольшой столик, заваленный неудачными чертежами и просто бумагой, да линейками с карандашами. Одежду я сложил на прикроватную тумбу и уже собирался лечь, как ко мне постучались.

— Открыто.

Слова были такими непривычными после нескольких дней молчания. Они будто резали горло. Словно заставляешь работать заржавевший механизм.

Дверь открылась, и в комнату скользнула Триэлафэй. Одежду она, видимо оставила в своей комнате. Она с минуту мялась у двери, не зная, что сказать. Я её не торопил. И тут её прорвало. Она кинулась на меня, вцепившись так, будто я в любой момент исчезну. Она уткнулась лицом мне в груди и зарыдала. Мне показалось, что у меня что-то хрустнуло. Аккуратно, будто стеклянное, я обнял дрожащее тело девушки. Никогда не думал, что увижу её вот такой… беспомощной, хрупкой. Она рыдала, а я гладил её по голове и спине, а она всё сильнее впивалась пальцами в мою спину.

— …ери… еня…с…ой.

— Что?

Сквозь её всхлипы я совершенно не мог разобрать, что она хочет сказать. Подняв на меня свой опухшие глаза и всхлипнув, она всё же, заикаясь, смогла выдавить из себя:

— З-аб-ери м-еня о-тсю-да с со-бой.

После этого она снова зарыдала. А я гладил её по голове и пытался осознать, а возможно ли это вообще.

«Возможно. Сейчас объясню принцип.»

«Нет, давай позже.»

— Хорошо. Заберу.

Я говорю шёпотом, но я знаю, она меня слышит. Потом, когда она более-менее успокоилась, мы легли и уснули в обнимку. Бедняжка. Держала всё в себе несколько дней.

Следующей ночью, ближе к утру, Джарнолу, как и обещал, зашёл проведать и принёс выпить. Сначала ничего не предвещало, кроме того, что он принёс какую-то слишком уж большую бутыль. Выпили, помянули. Через час он ушёл, сославшись на работу и ещё раз принеся свои соболезнования. Я вызвался проводить его до дома, потому что видел, как парнишку шатает. Ему совершенно нельзя пить, раз уж его с двух стаканов так развезло. (Другой посуды в доме, попросту не было, ну или её просто не захотели искать.) Как только зашли в кузню, он не раздеваясь, повалился на кровать и знатно так захрапел. Чем-то напоминает день нашего знакомства, только он тогда был не пьяный, а заработавшийся.

Осмотрев пополнившийся ассортимент острых железок, отметив, что качество-то улучшается, я покинул эту обитель огня и молотка. Когда я вернулся, меня ожидало то ещё зрелище. Эти две, теперь уже мои, дамы устроили тут вечеринку пьяных эксгибиционисток, которая, судя по всему, уже закончилась. Попутно отметил, что в четырёхлитровой (!) бутылке осталось чуть меньше половины жидкости.

«И куда в них столько влезло?»

Лисичка ещё с нами. А вот у Белочки, похоже, скоро будет нервный срыв — вон, уже глаз дёргается. А если подробнее, то в принципе, кухня цела. Меня смутило только то, что Заранна, разместив свои далеко не маленькие формы на столе, раскачивается вправо-влево, причём взгляд такой мутный-мутный. Она, похоже, вообще ничего не соображает. Триэлафэй же просто спит, положив голову на сложенные руки.

Заметив меня, наша новоиспечённая вдова протянула пьяное:

— Да-а-а-ара-а-а-аго-о-о-ой.

И взгляд такой недвусмысленный. О, уже облизывается. А мне страшно. Благо, координация у неё сейчас ни к чёрту, так что просто обхожу её и беру под руку, с целью увести в комнату. Какое у неё сейчас счастливое лицо… Аж завидно, но больше страшно. А ещё она тяжёлая. И я никоим образом не намекаю на её фигуру, она у неё шикарная. Тут дело в её мышцах и, извиняюсь, сиськах, которые у неё довольно крупные. И если первое из-за того, что она работала в кузнице и, скорее всего, занималась спортом, то второе — заслуга генетики.

— Сэ-эм. А тыИк шалунишка.

Так, не смотреть на неё, психика мне нужна в здоровом виде. Ну нахер. Конечно, я совру, что меня к ней не тянет — тянет и ещё как, она девушка очень привлекательная, но не в таком же состоянии, ей богу! А её перегар, как ни странно отрезвляет меня. Вот и пришли. Осталось только открыть дверь. Заношу девушку и пытаюсь уложить её на кровать. Она хватает меня и пытается притянуть к себе.

«Где-то в твоей памяти я видела хентай, который начинался точно также.»

«Не вздумай его искать! Сейчас не время!»

«А, то есть потом можно?»

Моя рука соскальзывает на что-то большое и мягкое. Девушка издаёт возбуждённый стон. Я даже догадываюсь, за что схватился.

«Блять.»

Всё, она готова. Пока не опомнилась, хватаю со стола ключ и, пулей выскочив за дверь, запираю. Вслед мне несутся пьяные возгласы, сопровождаемые всхлипами и руганью, но я их не слушаю. Спускаюсь вниз. Триэлафэй так и спит, не потрудившись сменить позы. Только в бутылке… мне кажется или содержимое ещё немного убавилось? Закупориваю бутылку и прячу за шкаф, если и найдут, то не сразу и не на пьяную голову. Со второй тушкой было куда проще: тут и телосложение и фигура заметно меньше, чем у Заранны, да и не сопротивляется она. Так что я вполне спокойно беру её на руки, прямо как принцессу какую-то, и несу наверх. Вот тут меня ожидала засада — дверь в её комнату оказалась заперта, и что мне делать? Разумеется, тащить её в свою. Она во сне что-то мычала, пыталась вяло ворочаться, всхлипывала, но в целом, вела себя тихо. Поэтому я аккуратно положил её на кровать, приложив спиной к стене, чтобы, если будет тошнить, то она бы не захлебнулась, а простыни потом можно будет заменить. Накрыв её одеялом, я пошёл посмотреть, как там Заранна и, как показала практика, не зря — эта дурында развалилась на спине и дрыхнет. И ещё её живот недобро так забурчал. Пришлось метнуться в ванную за тазиком и обратно. Ворочать это тело было неудобно, потому что она постоянно ворочалась и пыталась отмахиваться. Её большая грудь сейчас была, скорее, помехой, нежели чем-то привлекательным. Хотя стоит признать, она совершенно не обвисала и всегда оставалась округлой. Кое-как положив её на живот и свесив голову с кровати, я держал её за волосы, придерживая над тазиком.

В общем, ночка была та ещё, благо Триэлафэй, к которой я наведывался в перерывах, просто спала. Не считая обслюнявленной подушки, она была просто паинькой. Проснулась она разбитой. Я зашёл в комнату как раз когда она потерянным взглядам осматривалась. Заранну недавно отпустило и я, воспользовавшись шансом сбегал в душ.

— С добрым утром.

Девушка уставилась на меня. Её лицо прямо говорило, что она пытается вспомнить прошлую ночь.

— Предвидя твой вопрос: нет, между нами ничего не было. Ты спала, а мне было банально некогда — я тазик туда-сюда таскал. Твоя одежда на тумбочке. Одевайся, умывайся, а я пока посмотрю как там твоя собутыльница.

Второе тело признаков жизни не подавало. Ну, почти. Если не считать того, что она что-то мычала, уткнувшись в подушку. Абонент временно не доступен, пожалуйста, облейте его ледяной водой или дайте проспаться. Со всей ответственностью выбираю второй вариант и спускаюсь на кухню, дабы проявить свои не шибко великие навыки кулинарии. В любом случае в этом мире есть картошка, а значит, её можно пожарить или сварить. И снова мой выбор пал на второй вариант, потому что жарить её мне лень.

На запах еды спустилась уже более-менее пришедшая в себя Триэлафэй.

— А где…

— Дрыхнет. Садись, сейчас положу.

Картошку я положил на три тарелки с расчётом на то, что Заранна в скором времени к нам присоединится. И действительно, примерно через двадцать минут в кухню вползло изрядно помятое и не выспавшееся тело. Она даже одеться не потрудилась.

— Воды-ы-ы-ы.

Прям как зомби. Жуть. Подхожу, беру это чудо под руку. Она наваливается на меня всем телом.

— Э-эй, куда ты меня тащишь?

Н-да. У неё до сих пор язык заплетается, но ничего, это дело поправимое. Не зря я, когда был в душе, ванну набирал. Предвкушая её реакцию, на моём лице заиграла злобная ухмылка. Между тем мы уже в ванной. Подхватываю её на руки. Блин, а она реально очень тяжёлая! И р-раз.