Убийца среди нас

Терехов толкнул меня в бок. Не оборачиваясь, прошептал: "Ну вот и наш черед настал. Приготовься!.." С Тереховым мы дружим семьями, на праздники ходим друг к другу в гости, делимся радостями и печалями. Ладят между собой и наши супруги. Для меня не менее важно и другое -- наиболее сложные преступления нам поручают раскрывать на пару. Скажу так, что если бы не эти встречи да не дружеская поддержка Алексея, то ей-Богу не представляю, как пришлось бы адаптироваться в городе. По службе пока получалось, хотя убийство туркмен в лесопосадке до сих пор не раскрыто. Сделано немало, но окончательная точка в этом мрачном деле не поставлена. Словом, преступление зависло, сроки то и дело продлеваются... Однако я порядком отвлекся. Вызвали для отчета Дунаева, но что он мог сказать, если собранные отпечатки пока исследуются. Между тем Сушков напирал, ему хотелось единым махом заполучить что-то сенсационное. Но Дунаев, как и следовало ожидать, сказал, что никакими конкретными данными пока не располагает. Все, что по горячим следам изъято на месте преступления, находится на исследовании в лабораториях. Сушкова же это не устраивало.

– - У меня складывается впечатление, -- сказал он, -- что к данному совещанию вы просто не готовы. Как же в таком случае будете раскрывать преступление?

Дунаев не понимал, чего добивается от него областной чиновник, и с мольбой поглядел на Грузнова.

– - Говорите, говорите, не верю, чтобы в голове не было ни одной путной мысли!
– - требовал Сушков.

– - Ну почему же ни одной!
– - возмутился наконец Дунаев.
– - Есть мысли и предложения, надо только еще поработать по отпечаткам обуви, тот же бумажный пыж нельзя сбрасывать со счета, дробь попримерять... Но это будет уже не моя работа.
– - Он обернулся к нам, словно ища защиты и поддержки.

– - Ах, ладно, садитесь, -- недовольно махнул рукой Сушков.
– - "Моя", "не моя"! Наша, не наша!
– - рассердился он.
– - Да-а, что-то я совсем не чувствую здесь заинтересованности -- будто совершена всего лишь мелкая кражонка. Ну и кадры пошли, -- повернулся с раздражением к соседям "по президиуму". Но те думали о чем-то и совсем не отреагировали. После Дунаева слово держал старший следователь областной прокуратуры по особо важным делам Гребенкин. (Он, кстати, был в составе cлeдcтвeннo-oпepaтивнoй группы по расследованию убийства туркмен.) На место преступления Гребенкин по какой-то причине не выезжал и докладывал со слов районного прокурора Корнеева. Кое-что добавил, правда, и от себя. Он считал, что Рюмина мог убить либо "псих", либо кто-то из обиженных при дележе прибыли. Сказал, что Рюмин был молод, не женат, вел разгульный образ жизни, путался с замужними женщинами, за что по телефону не раз получал угрозы о расправе. Обо всем этом Гребенкина управился проинформировать заместитель Рюмина Григорий Парамошкин. Сушков Гребенкина не перебивал, а в конце спросил:

– - Так вы уверены, что преступник будет найден?

Гребенкин молча кивнул. Видимо, это несколько успокоило Сушкова, и попросил вести совещание Епифанцева.

Не буду касаться выступления Терехова, оно было как всегда с анализом и конкретными предложениями. Епифанцев посоветовал ему уделить больше внимания изучению круга лиц, которым он мог встать поперек дороги.

Настала и моя очередь. Перед совещанием из картотеки информцентра была получена интересная информация, которой я решил поделиться. Грузнову и Терехову об этом сказать не успел, сам понимал, что не обо всем можно говорить во всеуслышание, кое о чем следовало бы и умолчать. Да ладно: понравится или не понравится кому-то, черт с ней, новой должностью, не очень-то она меня прельщает. В худшем случае отправят в Полянск, а там Дорохов с радостью заберет обратно к себе. Короче говоря, я своей информацией окончательно испортил Сушкову настроение. А всего-то и было сказано, что Рюмин не такая уж знаменитость и что ранее, до "реформ", он привлекался к уголовной ответственности за спекуляцию дефицитными товарами, но отделался штрафом. Себя Рюмин окружал лицами с темным прошлым. Его заместитель Парамошкин также штрафовался за спекуляцию. Против него возбуждалось уголовное дело за хищение государственного имущества, но прекращено по ряду обстоятельств. Одно из них -- освобождение от должности директора торговой базы. Ну а охранник, так тот дважды судим за кражу и нанесение тяжких телесных повреждений. Что касается водителя Кузнецова, то к судебной ответственности не привлекался, зато лечился от алкоголизма в ЛТП.

Сушков заерзал на стуле, не по душе пришлись ему мои слова, они шли в разрез с его выступлением. Смотрит то на Грузнова, то на Епифанцева, но те уткнулись в бумаги и что-то молча записывали. "Ага, -- думаю, -- достал значит, сейчас еще добавлю".
– - И добавил, что охранник Рюмина за день до убийства своего шефа был задержан за кражу кожаных курток с базы Облпотребсоюза и в данное время содержится в СИЗО. Кража была совершена раньше, но только несколько дней назад оперативники вышли на преступников. Именно поэтому охранник и не сопровождал Рюмина на работу.

Грузнов оторвался от бумаг и с интересом стал слушать, а его глаза будто спрашивали -- почему же не доложил?

Я пояснил, что об аресте охранника узнал в последнюю минуту, да и из картотеки информцентра данные поступили впритык к совещанию. А поделился всем этим потому, что убийцу или заказчика убийства скорее всего надо искать среди лиц, окружавших Рюмина, многие из которых далеко не безупречны и ради личной выгоды могут пойти на любые подлости, вплоть до убийства.

Грузнов кивал головой, -- поддерживает. Терехов давит ботинком на ногу -- значит, пора закругляться и больше не влезать в дебри "взаимоотношений" в среде коммерсантов. По глазам вижу, что и Епифанцев одобрительно отнесся к информации.

Наклонившись к Грузнову, Сушков спросил вроде бы и тихо, но, наверно, не только я отчетливо услышал:

– - Это что еще за гусь?

Грузнов ответил, кто я такой, но Сушков недовольно скривился:

– - Я с ним до перевода беседовал?

– - Нет, ваш зам, -- последовал ответ.
– - Вы как раз были в отпуске.

– - Ну и ну, -- покачал Сушков головой.
– - Нашел где об этом говорить.

Лично мне его нуканье не предвещало ничего хорошего. Теперь спуску не даст, думал я и оказался близок к истине. Видимо, мои откровения о том, кто есть кто из "деловых людей", ему не понравились. До конца совещания он меня в упор не видел, будто моей персоны вообще в кабинете не было.

VII

Сушков спешил, у него встреча с главой администрации области Скоркиным. Пошептавшись с Епифанцевым, встал и пошел к дверям. Епифанцев вышел проводить, попросив Грузнова и еще нескольких человек задержаться. Сушкову пояснил, что надо обсудить кое-какие проблемы, хотя последнего это мало интересовало, его свои проблемы волновали. Вскоре он уехал, а Епифанцев вернулся, велел секретарю ни с кем по телефону не соединять, а потом шутливо сказал, что с начальством хорошо, а без него -- лучше. Заместитель областного прокурора был настроен явно недоброжелательно, однако расслабиться не дал. Тут же нахмурился, снял наручные часы и положил их перед собой. "Начинайте, -- кивнул Грузнову, -- что там у вас?"

Тот встал, оперся руками о стол.

– - План оперативно-следственных действий должен быть готов сегодня же.
– - При этом Грузнов посмотрел на меня и Терехова.
– - Утвердить вечером, без напоминаний. Учтите, в нас будут тыкать каждодневно и никуда от этого не уйти.
– - Грузнов показал рукой на стул, где только что сидел Сушков.
– - Сами только что слышали, но еще раз повторяю -- никакого расслабления... Не та ситуация. Надо четко определиться, кто доработает по месту происшествия, кто должен заняться окружением Рюмина. Сегодня же ...
– - Но, посмотрев на меня, тут же поправился: -- Нет, не сегодня, а лучше завтра, с утречка, начать работу c охранником и водителем. С охранником -- в первую очередь. Пощупайте, не подкуплен ли? В наше время все возможно.

Грузнов говорил медленно, постукивая в такт сказанному по столу карандашом. Голос его рокотал как бас-труба.

Я старательно записывал в блокнот все, что говорил шеф, так как его слова, это, считай, основа для работы следственно-оперативной группы. Знал, что полковник Грузнов не любит об одном и том же повторять дважды. В подобных случаях он обычно вздыхал и укоризненно напоминал сотруднику: "вы же меня на планерке слушали..." О том, что я при Сушкове наговорил лишнего, а с ним не посоветовался, он в присутствии заместителя областного прокурора не скажет, но позже один на один напомнит. Любимая поговорка Грузнова -- семь раз отмерь, один раз отрежь. Главный принцип работы: хорошо подумай, прежде чем сказать, тем более сделать.

Грузнов закончил и из-под очков оглядел каждого, будто спрашивая, все ли его правильно поняли.

Продолжил Епифанцев:

– - Все верно, Андрей Нифентьевич, достаточно об этом. И так слишком увлеклись, других дел невпроворот. Говорите, что еще беспокоит.

Слова попросил Терехов:

– - Вопросов, Никита Олегович, немало, мы...
– - показал рукой на меня и Гребенкина, -- хотели определиться по ходу расследования убийства туркмен в лесополосе под Полянском. Сроки истекли, но нас вновь другие дела выбивают.