Убийство на Острове-тюрьме

ЩЕЛК, ЩЕЛК!

Железная дверь заперта снаружи; я не могу отсюда уйти.

Здесь есть окно, но оно слишком высоко, до него минимум метра два, и я через него ничего не разгляжу. Оконный проем заставлен железными прутьями толщиной с палец.

Я брожу туда-сюда по комнате, пытаясь привести в порядок мысли. Во-первых, меня заперли в психушке. Она тщательно охраняется и совсем не похожа на обычную больницу для людей с психическими отклонениями – с тюрьмой сходств куда больше. Во-вторых, у меня амнезия; я не помню, кто я, и уж тем более не понимаю, что я такого сделала, чтобы угодить сюда. Мои родственники? Это они меня сюда упрятали? Или же я совершила преступление? В-третьих, предельно ясно, что со мной плохо обращаются. Если только я не поклонница членовредительства, то какой бы ненормальной я ни была, в больнице не имеют права меня истязать, потому что я – пациент! Итак, подведем итоги: я смогла систематизировать информацию, что свидетельствует о том, что мой мозг нормально функционирует. И по крайней мере, сейчас я точно в здравом уме! В общем, я не безумна, однако меня силой поместили в психиатрическую больницу. Весьма вероятно, убрали с чьей-то дороги.

Размышляя об этом, я не могу не тревожиться. Если бы кто-то хотел расправиться со мной, почему он просто не убил меня, а засадил сюда? Ответ очевиден: убить меня было бы слишком просто. Целью этого человека было замучить меня до смерти. Люди, которые могут прибегнуть к подобным методам, явно не просты.

А сама я простой человек?

Я смотрю на свои руки и представляю, чем я занималась. Была ли я «белым воротничком», который каждое утро толкается в метро и жует всухомятку булку по дороге в офис? Или же скучающей домохозяйкой, спускающей мелкие подачки мужа в интернет-магазинах? В любом случае каким бы ни было мое занятие, оно никоим образом не может быть связано с психиатрической лечебницей. Подождите-ка: если меня поместили в лечебницу намеренно, то человек, нанесший мне эти шрамы, все еще здесь. Наверняка он здесь обладает властью и авторитетом, если может хладнокровно меня пытать. Потеря памяти однозначно связана с полученными увечьями. Более того, он мог дать мне препарат, который нарушил мою мозговую деятельность.

Судя по тому, что сказала мне та женщина, я уже пыталась сбежать отсюда. А потому она предупредила меня, чтобы я «нормально себя вела». Понятно, что моя попытка побега обернулась неудачей, они схватили меня и вернули сюда. Я уверена, что каким-то образом выбралась, взломала замок, иначе бы не разозлила ее так сильно: я ведь доставила персоналу больницы очень много хлопот. Но как же мне удалось сбежать?

Ума не приложу, как у меня все вышло.

У меня определенно был детальный план побега. Тогда план должен был быть где-то записан, а если он был записан, то его могли и обнаружить? Не знаю, никак не могу вспомнить. Глядя на шрам на запястье, я думаю, что человек, оставивший его, еще вернется, все ведь не может закончиться просто так. Сейчас я слабее, чем раньше. По крайней мере, тогда я хоть что-то помнила, хотя бы то, что происходит и кто причинил мне вред. Теперь же я похожа на слабоумную. Оказавшуюся в западне, обреченную на растерзание слабоумную. От таких мыслей я невольно падаю духом.

Вокруг непривычно тихо, и я решаю осмотреть незнакомую комнату. Я же провела здесь много времени, поэтому, надеюсь, мне удастся восстановить воспоминания с помощью какого-нибудь предмета отсюда. Я хожу взад и вперед, то и дело ударяя рукой по столу или присаживаясь на стул. Потом я даже ложусь на кровать. Но воспоминания похожи на отражение луны на поверхности озера, отдающее рябью на волнах. Стоит мне протянуть руку и попытаться ухватить отражение, как оно сразу же растворяется на водной глади.

Я вздыхаю и присаживаюсь на край пыльной кровати. Между настоящим и прошлым существует только безмолвная пустота. Я как будто совершила путешествие во времени, пропустив самые важные моменты своей жизни. Поверьте, такое чувство невозможно описать простыми словами. Даже самый богатый язык в мире не сможет передать мое душевное состояние.

Черт!

Я вскакиваю и в припадке гнева что есть дури пинаю стул.

К моему удивлению, на вид, казалось бы, прочный стул с громким треском разваливается на части! И с ногой у меня все в порядке, мне ничуть не больно. Изначально я лишь хотела выплеснуть злость и никак не ожидала, что сломаю стул. Так я, оказывается, в хорошей физической форме? Неужели я проходила боевую подготовку?

Еще одна загадка.

Неожиданно я слышу странные звуки из-за бетонной стены. Я поворачиваю голову, стараясь понять, откуда исходит звук, и прислушиваюсь.

ТУК-ТУК-ТУК!

Будто кто-то стучит кулаком по другую сторону стены.

– Кто? Кто там? – говорю я, пристально глядя на серую стену, словно разговаривая сама с собой.

– Это ты, Алиса?

Голос слышится сквозь стену. Похоже, со мной говорит женщина, и хоть голос у нее тонкий, как писк комара, в моей голове он раздается словно набат.

Снова это имя!

Мое дыхание учащается, сердце бьется все быстрее и быстрее.

– Ты… Кто ты?

Мой голос так сильно дрожит, что непонятно, слышит ли она меня.

– Тебе надо снова убираться отсюда!

3

У меня в голове хаос, я не могу нормально мыслить.

Женщина за стеной предостерегает меня.

– Ты облажалась, да? – продолжает она.

– Что?

– Побег. Но ты облажалась, Алиса. Не вешай нос, ты умная, у тебя еще будет шанс.

– Я совсем ничего не помню, – говорю я.

– Алиса, я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.

– Я тоже не понимаю, – отвечаю я. – Когда я очнулась, даже не помнила, кто я. Конечно, я не помню ни тебя, ни причину, по которой меня здесь заперли.

Повисла тишина.

– Ты говоришь, что потеряла память? – за стеной слышится вздох. – Как же так вышло? Во всем точно виноваты эти уроды!

– Кто?

– Все они! Алиса, послушай меня. Тебе надо найти способ, как раньше…

– Как меня зовут? Я хочу знать свое настоящее имя! И кто ты? Как я сюда попала? Как я смогла сбежать до этого? Пожалуйста, расскажи мне все, что знаешь, с самого начала!

Я хлопаю ладонью по стене и понимаю, что она очень тонкая. Неудивительно, что звук с другой стороны так ясно слышен здесь.

– Меня зовут Е Пин, я – мать. Они схватили меня, сказали, что я больна. Но я-то знаю, что нет! Ты тоже понимаешь, что нормальная, так ведь? Они привыкли лгать, и это все вранье! Обдурили полицию, обдурили правительство, да во всем мире никто не может разоблачить их! На этом острове они – боги!

– Острове? – вскрикиваю я. – Каком острове?

– Да, это остров. Один, посреди океана. Всем на нас наплевать, они бросили нас на этом острове, чтобы мы гнили здесь день за днем, пока не сгнием окончательно и нас не сожрут черви. Если мы не спасемся сами, сгинем!

Я чувствую ее перевозбуждение.

– Зачем было строить психиатрическую больницу на острове?

У меня длинный список вопросов, которые я хочу ей задать.

– Мы – сборище изгоев. Они сделали все, чтобы изолировать нас от остального мира, и заточили нас в одном и том же месте. Это не больница – ад! Настоящий ад на земле! Алиса, потеря памяти – это не худшее, что с тобой могло случиться. Ты хотя бы можешь забыть о своих страданиях, не то что я. Я каждую ночь просыпаюсь и плачу из-за кошмаров. Мне ничего не известно о твоей прежней жизни. И твое настоящее имя я тоже не знаю, прости.

– Но ты же знаешь, что происходило со мной после того, как меня сюда заточили? Пожалуйста, можешь мне рассказать? – настойчиво спрашиваю я.

– Когда ты только очутилась здесь, ты повторяла одну и ту же фразу снова и снова…

– Что я говорила?

– Ты говорила, что уже знаешь тайну этого острова.

– Тайну острова?

Если Е Пин говорит правду, то я выведала секрет острова, и именно поэтому меня заперли здесь. Но в качестве кого я прибыла сюда? Почему я смогла узнать здешнюю тайну? Как я вообще попала на остров? Я стучу кулаком по лбу, но никак не могу вспомнить.