Убийство в Райкхоле, или помощница Драконьего следователя
Шрифт:
Его зовут Гайн, мы встречались с ним в Гленли, на одном из моих дел. Тогда я упустил его, но теперь не намерен. Он стал сильнее, преодолел парочку усиливающих артефактов, я не ожидал этого. Был не готов к встрече, но теперь… когда я выманю его и он придет за несуществующей копией дела, что раскроет глаза на правду, я поймаю его и надолго упеку в королевскую темницу.
Еще надо бы решить, что делать с Лаки… тут ему не место. Но думаю, ОЗОД скоро прибудет и займется его транспортировкой. Правда… не уверен, что Шагэна так просто отпустит дракончика. Из-за сложившейся ситуации его рождения, у них образовалась
Мой взгляд цепляется за саму Шагэну.
Она очень красивая женщина. Интересная. Ее длинные волосы мягкими локонами спадают на плечи, выглядывая из-под теплой шапки, а милое и изящное личико неожиданно краснеет.
Интересно, о чем она думает? Готов поспорить, что о поцелуе.
Что сказать, я не смог сдержаться. Ее губы уже давно манили меня, и в тот момент в кабинете я не смог остановится. Так мне захотелось завладеть ее губами.
– Все нормально? – интересуюсь, прокручивая в голове наш с ней поцелуй.
Вижу, как девушка краснеет еще сильнее. В этот момент Шагэна выглядит весьма мило!
– Да… да. – Заикается Шагэна, все еще продолжая краснеть. – Так, мысли всякие в голову лезут…
Знаю я, что за мысли… по ее покрасневшим щекам я смело могу предположить их направление. Если она продолжит в таком духе, моей выдержки надолго не хватит.
Однако, я не могу удержаться и не позлить ее. Так она меня влечет и провоцирует своим стеснением.
– Шагэна, если тебя вдруг что-то беспокоит, ты всегда можешь сказать мне об этом. – Говорю, внимательно смотря в красивые глаза девушки, что так волнует меня. – Ведь я - твой друг.
Изгибая бровь в ответ, видно, меня пародирует, Шагэна отвечает:
– Разве мы друзья? Думала - я твоя помощница. Да и друзья не целуют друг друга…
Ухмылка озаряет мое лицо. Получается, я прав. Она думает о поцелуе. Это меня радует, значит, не только мое сердце начинает мне не принадлежать.
– А начальник и подчиненная? Целуют? – еще одна маленькая провокация с моей стороны.
Но Шагэна стойко выдерживает ее.
– Бывают исключения. – Отвечает моя милая помощница, сощурив глаза.
Решаю дальше не мучать ее, да и экипаж наконец прибывает к местному кладбищу, где похоронили моего верного друга.
Когда он сумел сбежать от этих чертовых испытаний и скрылся, я был искренне рад за него. Надеялся, что он найдет себя, обзаведется семьей, и будет жить свободно. Кто бы мог подумать, что судьба настигнет его в этом вроде как невзрачном городке. Еще и в виде загонщика. Это даже иронично.
Выходя из экипажа, стремлюсь подать Шагэна руку, которую она принимает не сразу. Боится. Своих ощущений и чувств ко мне. Я чую это на уровне драконьих инстинктов.
Когда ладонь девушки соприкасается с моей, между нами проскакивает искра, и это даже не смотря на то, что ее рука облаченна в перчатку. Шагэна смущена, но когда я беру ее руку уже при входе на кладбище, она не стремится ее забрать.
Юный дракон тем временем летает вокруг нас, держа в зубах деревяшку он бедного экипажа, поэтому я быстрее увожу Шагэну, пока извозчик не начал вопить. В связи с небольшой порчей имущества,
что с нами связать он никак не сможет, я все равно оставил ему на пару серебряных больше.Когда мы входим на территорию кладбища, нас окутывает мертвая тишина, прерываемая лишь дуновением ледяного ветра. Даже Лаки притих, молча летя вслед за нами с Шагэной. Я вижу, как зимний ветер и атмосфера этого места заставляет содрогаться мою Шагэну. Ветер играл с ее волосами и обдавал холодом нежную кожу лица, оставляя на щеках румянец.
Вряд ли Шагэна часто сталкивалась со смертью. В отличии от меня.
Я видел множество трупов. Поймал множество убийц. Потерял многих товарищей. Я знаю что такое смерть и уже давно, поэтому меня кладбище не пугает. Наоборот, тут я даже ощущаю некое подобие спокойствия.
Мимолетные лучи солнца пробиваются сквозь затянутое облаками небо, создавая игру света и тени на покрытой снегом земле.
Эти лучи играют в теплыми бликами в волосах Шагэны и на ее красивом лице, что сейчас украшают слезы скорби. Я протягиваю руку и ласково переплетаю наши пальцы и успокаивающе смотрю на нее. Девушка сжимает мою руку в ответ, показывая, что принимает мою помощь. Мы медленно идем по дороге, на встречу с нашим другом, усеянной снегом и промерзлыми листьями.
Когда мы приближаемся к могиле, я сжимаю губы. Бедный. Бедный Уирслам. Внутри бушуют разные чувства, но из них выделяется одно самое сильное – драконья месть за сородича. За друга. И скоро всем преступникам воздастся за произошедшее.
Видя, как на Шагэну накачивают слезы, стремлюсь обнять ее и прижать к себе…
Ее тело подрагивать и ч сжимаю ее сильнее. Мне тяжело видеть ее слезы.
– Прости, что я не смогла прийти раньше, – прошептала она, опуская цветы к основанию могилы, которые мы купили перед тем, как сели в экипаж.
Слыша горечь и боль в ее голосе, снова беру ее ладонь в свою.
– Ты не одна, я с тобой.
Все ответят за содеянное. Никто не может убивать моего друга и заставлять плакать мою женщину безнаказанно!
Глава 18
„Из всех преступников меньше всего подозрений вызывают потерпевшие преступники, поэтому расследование должно начинаться с поиска потерпевших.“
Александр Криони
Всю ночь я не могу сомкнуть глаз.
Я думаю о могиле Уирслама, о его смерти… о губернаторе и его злодеяниях. Внутри все настороже.
Печаль и горе окутывали меня, когда я вспоминаю ушедшего друга, чья улыбка и теплое сердце остаются в памяти как яркий луч света во мраке потери.
Слезы катились по щекам, когда я думала о том, что его смерть может остаться неразгаданной загадкой, что его убийца до сих пор на свободе, продолжает угрожать другим. Я чувствовала в себе ярость и решимость, чтобы найти этого злодея, который лишил Уирслама жизни, чтобы принести ему справедливость и покой на том свете.
Мне не хотелось идти путем мести, но моя решимость непоколебима. Я хочу хотела найти убийцу друга, чтобы сделать его ответственным за свои злодеяния, чтобы заставить его понести наказание за свой грех. Мысли наполнены жаждой правосудия и мести, и пока я не посажу преступника, не успокоюсь.