Убийство в Тамбовском экспрессе

— Ты это о ком кукукаешь? — озадачилась я.

— Свою покойную свекровь жалею.

— А она-то тут при чем?

— Ир, не надо обижать мою покойную свекровь! — В голосе подруги зазвенел металлолом. — Уж она-то в этой истории совершенно ни при чем, царствие ей небесное. Замечательная была женщина. Мне Борис рассказывал. Если бы не ее смертельная болезнь…

— Давай не будем ворошить скорбные события, — торопливо предложила я. — Ты тоже, как всегда, права. Просто я не сразу поняла, на что намекаешь. А вот сей момент дошло, что ты имела в виду. Я ведь и сама об этом задумывалась. На всем протяжении нашего общения с Олегом после инцидента с его задержанием в Кэтькиной квартире он ни разу не вспомнил о своей матери.

— А я на это намекаю? — удивилась Наташка. — Ну, тебе со стороны виднее. Господин Прутков, почему вы не вспоминаете о больной маме?

— Так он тебе и сказал! — фыркнула я. — И не потому, что боится рецидива с кашлем. Просто с его мамой давно все в порядке, он знает о месте ее временного задержания… Тьфу ты, я хотела сказать, залегания. Ему настоящая Анастасия поведала.

Наташка испуганно перекрестилась, я тоже. И очередной раз себя поправила. Имела в виду не временный могильный вариант вечного покоя, а нормальную кровать со всеми прилагающимися к ней удобствами, включая личную безопасность. Где именно находится эта времянка, Олег все равно не рассекретит, потому как слушает только свой внутренний голос. А он ему нашептывает…

— Явная шизофрения! — обрадовалась подруга. — Нормально! В положении Пруткова самый лучший выход — спятить. Он им удачно воспользовался. Интересно, что сейчас говорит психу его внутренний голос про шиншилловую шубу?

— Меня это мало волнует, — отмахнулась я.

— Да меня, в принципе, тоже, ты знаешь, я не материалистка. Просто интересно, почему он пришел за ней именно к нам.

— Потому что прилагательным к шубе является его жена, а она не зря к нам стремилась. Вот он и пытается разобраться — зачем. Иного варианта, как отнять свою шубу у нас, не видит. Я же сама ему сообщила, что без нас он и ту и другую не найдет.

— Да мало ли кто к нам и по какому поводу заглядывает?! Та же прилагаемая к новому купальнику Анастас Иванович. Если Степушка выкинет его в мусоропровод, значит, по нашей наводке? А мы потом шмотку вытащим и зароем… например, в пожарном шкафу.

Я исподтишка показала кулак, вскочила и забегала по комнате. Так легче думается. И подруга, и Олег едва успевали убирать ноги. Остановилась внезапно, с удовольствием отметив, как очередной раз предусмотрительно взметнулись вверх Наташкины тапки. Одобрив бдительность подруги, мягко пояснила:

— Ты все не так понимаешь. Ну посуди сама, в наше купе присоседился вор высокой квалификации, рецидивист со стажем. Скорее всего, именно он украл у Ульяны шубу. Не иначе как для своей любимой «Венеры». Кстати, ее он тоже украл.

— Ну вот вы и раскололись, — оживился Олег. — Работаете в одной связке с уголовником.

— Ир, кажется, наш чахоточный с кашлем весь неприкосновенный запас клеток головного мозга вытряс. От извилин одни тени остались. В вакуумной упаковке. О какой связке он говорит?

— Достаточно тесной! — мрачно отрезал Олег. — Откуда вам известны такие подробности личного плана, как имя любимой женщины убитого? И не ее ли вы не так давно пытались навязать мне? «Жаль, что Венера не бесхозная!» Я уж было решил, что речь идет о планете. Неудачная, так сказать, шутка. Мне ваша шалава не нужна.

— Заткнись! — резко оборвала его Наталья. — Хамить сюда пришел? Сам ты шалава… Шалав. Ничего не понимаешь, а туда же! Наша шал… Венера вообще не женщина, она… — Наташка воздела руки, сопроводив это действо благоговейным взглядом. — …богиня! Можно сказать, бесценная. Божий дар! Ир, у тебя какая-то странная точка на потолке. Неужели муха на зимовку пристроилась? А ты, Прутков, богиню — и в уголовницы! Да ладно тебе, Ирка, меня в мобильник толкать. Уже синяк в кармане набила. Пожалуй, я жилетку сниму. Дай мне журнал, вместо опахала будет. Так в жар и бросило. Это от Пруткова. Живой рефлектор. Может, его отключить?

— Не закипай, не надо. Он на автоматическом режиме, сам остынет, — миролюбиво проворковала я. — По крайней мере, не падок на других женщин, любит свою жену. Ты, Прутков, наверняка пытался выяснить у мамы какие-нибудь подробности. Не хочешь поделиться знаниями?

Ответа мы не дождались. Нахмурившись, Олег о чем-то усиленно размышлял. Не стоило ему мешать. Ну запутался человек в своих собственных домыслах. Может, именно сейчас и оправдывает нас от выдвинутых обвинений. В конце концов, приехал к нам сам и без охраны. Кстати, откуда у Анастасии мальчики на побегушках? Едва ли они на службе у Мусалова. Не могла же она совратить его команду. Скорее всего их выделил новый приятель. Эврика! Да он возжелал ускорить безболезненный возврат расчетливой красотки хозяину. Безболезненный в первую очередь для себя лично. Настенька вполне могла ему «насолить». Неужели новый любовник оказался женатым, да еще и упертым семьянином?

Вот тут-то меня очередной раз и осенило! Я мысленно перенеслась в недавнее прошлое — заснеженную круговерть, сопровождавшую нас по деревенской дороге на вокзал. Очень быстро стемнело. Как назло, ни одного фонаря на узкой шоссейке. Зато, к счастью, ни одной встречной машины, в противном случае точно бы не разъехались. Двигались вперед со скоростью черепахи, едва ли не на ощупь. Свет фар с трудом пробивался сквозь задрапированную метелью черную пелену ночи. Видимости никакой — меньше, чем на полметра. Впрочем, смотреть нам было не на что. Водитель же, ухитрявшийся третьим глазом видеть намного больше пассажиров, отчаянно ругался, пророча лично себе судьбу замерзавшего в степи ямщика. Наша судьба его совсем не волновала. Тимур досадливо крякал, сожалел, что из песни слов не выкинешь, и обещал «ямщику» в случае благополучного исхода двойную, а затем тройную плату. Мы испуганно молчали. Наше такси тащилось первым, а сзади, буквально по пятам, на таком же транспортном средстве плелся джигит Мусалов.

Заговорила я вслух, не заботясь, слушают меня или нет. Очень быстро, но не очень внятно, поскольку давилась словами в попытке успеть за титрами мыслей, работающих на бешеной скорости. Допускаю, что со стороны мой монолог выглядел, как бред сумасшедшего, ибо сопровождался ужимками и нервным хихиканьем, но это меня не смущало. Я же себя со стороны не видела. Мне никто не мешал до тех пор, пока я не начала хватать попадающиеся под руку предметы, дабы бездумно пристроить их в другие места. Протест вызывали в основном те, которые торчали на Наташке. Стянутый с нее и переданный Олегу с просьбой подержать браслет с часами она, побухтев, пережила, да и он покорно его принял, а вот мою попытку поменять пробор в ее волосах справа налево решительно отвергла. Олег, на которого она, собственно говоря, меня и зашвырнула, обеспечил мне мягкую посадку — предусмотрительно скатился с дивана на пол. Непроизвольно квакнув, я молниеносно переключилась на его восстановившееся умственное и физическое состояние и пришла в себя. Только окружающие сразу этого не поняли.

— А поехали к Мусалову! — мило улыбаясь, предложила я, запоздало подкрепив предложение залихватским взмахом руки, имея в виду «была не была!» Ну что вы на меня уставились как баран на новые ворота? Два барана. Нет, баран и овца. Наталья, Олег намеревается твои часы прикарманить. Причем в твой жилеточный карман. Это я к тому, чтобы ты жилетку у меня случайно не забыла. Олег, а где твоя «Ока»?

— Угнали, — коротко ответил Прутков.

— Фи-ига себе! — вырвалось у Наташки. — Замечательная реклама отечественному автомобилю. В милицию заявил?

— Заявил.

— Молодец! Только они все равно не найдут. Иришка, а зачем нам к Мусалову?

— По рекомендации Александра Сергеевича Пушкина: «В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань».

— Ну с конем понятно, он тут один такой. Или ты Мусалова имеешь в виду? А кто у нас трепетная лань?

— Я имела в виду обстоятельства. Можно сказать проще — «гусь свинье не товарищ». Или сослаться на тот же классический пример раздельного питания — нахальных мух с котлетами. В конце концов, нельзя путать Божий дар с яичницей. Дошло?