Уцелевший
Шрифт:
– Надо тебя тоже сводить куда-нибудь поужинать, а?
– Что?!
– Давай как-нибудь поужинаем вдвоем, только ты и я! – произнес он, наклонившись к ней и положив локти на стол. – Как-нибудь вечерком, когда ты сильно-сильно проголодаешься, а, красавица?
– Не думаю, что я смогу так сильно проголодаться…
– А зря, зря, – улыбнулся он.
Кортни отодвинулась от него подальше, и тут к столику подошла Рейн:
– О чем болтаете, народ?
– Да так, о еде. – Кортни тяжело вздохнула.
В горле пересохло. Она взяла кувшин, налила себе уже третий стакан воды и посмотрела
Кортни заморгала: сзади из-под ремня торчало что-то черное, примерно с ладонь размером. И тут она поняла, откуда взялось плохое предчувствие, которое появилось у нее два часа назад в торговом центре: это был пистолет!
Кортни не сомневалась: она сто раз видела папин «зауэр», когда он уходил на службу в штатском или работал под прикрытием.
– Послушай, Рейн… – начала она, но тут к столу подошел Квент, и она замолчала.
Квент не стал садиться. Он молча вытащил кошелек и протянул Рейн пару пятидесятидолларовых бумажек:
– Поезжай домой на такси!
– Но, Квент, а как же… – в замешательстве залепетала она. – А я-то думала, что мы сегодня…
– Мне пора. Завтра вечером встретимся, где обычно.
Рейн перестала улыбаться и растерянно взглянула на Кортни. Квент обнял свою подругу за талию, притянул к себе и поцеловал так страстно, что Кортни вспыхнула и отвернулась. Когда поцелуй закончился, Рейн тихонько ахнула, рассмеялась и дотронулась до его щеки:
– Ты уверен, что…
– Мне пора, – повторил он равнодушным тоном. – Подожди минут десять и потом тоже уходи.
– Подождать? Зачем?
– Делай, как я говорю. Меня некоторое время не будет.
– Но я думала, что мы сегодня…
– Хватит! – резко оборвал он ее, потер рукой лицо и пробормотал что-то на незнакомом Кортни языке. – Не стоило мне так с тобой сближаться…
– Но… но я не понимаю… – в ужасе посмотрела на него Рейн.
– Извини, я что-то не в себе. – Квент пристально посмотрел на нее, а потом ласково погладил по щеке. – Все в порядке. Просто иди домой.
– Ты позвонишь? – Рейн кивнула.
– Встретимся завтра, как собирались, тогда и поговорим.
Он еще раз крепко поцеловал ее, забрал со стола бутылку виски, подошел к стойке, что-то сказал азиатской девушке, после чего та провела его на кухню и выпустила через служебный вход. Дверь хлопнула так громко, что было слышно даже в зале. Девочки остались вдвоем в этом странном месте без вывески, названия и меню. Откуда посетители предпочитают уходить через черный ход.
Глава 23
За руль сел Страйкер.
Детективы свернули на Данбар-стрит и поехали на юг, в Керрисдейл. Уже образовались пробки, и узкая улица была забита машинами: люди спешили домой под темной пеленой облаков. Вести было некомфортно: дорога скользкая, машину то и дело заносит, поэтому Страйкер немного сбросил скорость. Не хочется помирать вот так, ни за что ни про что.
– Надо вызвать отряд быстрого реагирования, – авторитетно заявила Фелиция (уже в четвертый раз).
– Говорю тебе: у нас нет на это времени! Вызовем ОБР – потеряем часов шесть-семь.
Ты же знаешь этих ребят: и глазом не моргнешь, а они уже тут со своими собаками, потом припрется Ларош, вызовет переговорщика… А мы останемся с пустыми руками, уйдет!– Ладно, будь по-твоему. – Фелиция устало прижалась лбом к окну. – Делай как знаешь, Джейкоб, но Ларош будет вне себя, просто чтоб ты знал!
– И это еще одна причина поступить именно так! – пошутил Страйкер, но Фелиция надулась и промолчала. – Послушай, Фелиш, у нас на этого Реймонда Ленга толком ничего нет. Ну да, дружил с нападавшими, да, в школу не пришел – и все! Ни одного веского доказательства его причастности! Может, прогулять школу – это самое серьезное преступление, которое этот парень совершил за всю жизнь!
– Все равно надо было поставить в известность Лароша! – прикусила губу Фелиция. – Я просто говорю, что…
– Не надо «просто говорить»! Ты хоть видишь, что этот идиот никогда не принимает решений? Вообще никогда? Он только красуется на пресс-конференциях и критикует решения, которые принял кто-то другой! Ему только и нужно, чтобы его толстая морда засветилась по телику, а ответственность – спасибо, не надо!
– А можно я договорю?
– Кто тебе мешает?
– Ты мешаешь! Просто не замечаешь, потому что все время хочешь, чтобы все слушали тебя, хотя сам вообще слушать не умеешь! – выпалила Фелиция и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. – Я хотела сказать: да, у этого парня куча недостатков, как и у всех нас! Но что ты так на него взъелся? Ты же его провоцируешь! Вот, например, в школе!
– В школе?
– Да!
– Я спровоцировал его?!
– Ты жестковато с ним говорил.
– Жестковато? Фелиция, он у меня пистолет хотел отобрать!
– Джейкоб, он имеет на это право! По закону! Твою мать, да он обязан это сделать, вообще-то! А ты начинаешь качать права, да еще и у всех на виду! Ты ему просто не оставил выбора! Ты не оставляешь выбора никому, кто встает у тебя на пути!
– Ты хочешь сказать, что я веду себя как слон в посудной лавке?!
– Скорее, как взбесившийся носорог! – тихо рассмеялась напарница и умолкла, словно еще раз прокручивая в голове то, что произошло.
Страйкер прикусил язык. А как иначе? Фелиция просто так не отвяжется, будет припоминать ему это до скончания веков. В таком состоянии ее лучше не трогать.
Загорелся зеленый, и Страйкер поехал дальше по Данбар, пересек Сорок первую авеню и на всякий случай проверил пистолет в наплечной кобуре. Само прикосновение к оружию успокаивало.
– Подъезжаем. – Он взглянул на Фелицию. – Вызови подкрепление, желательно в штатском. Пусть оцепят дом, на случай если наш клиент решит дать деру.
Фелиция позвонила диспетчеру и оставила заявку.
Еще несколько поворотов, и они оказались на Бальсам-стрит. Страйкер выключил фары и медленно подъехал к дому. Сгущались сумерки, темное небо озарилось фиолетовыми отсветами – дело шло к вечеру. Страйкер посмотрел во мрак, порадовавшись, что рядом с нужным домом горит несколько фонарей.
В конце улицы, у кругового перекрестка, стоял большой двухэтажный дом в модном нынче стиле: большие темные окна и серые бетонные стены. Свет не горел.