Участь Эшеров

В том году на Бриатопе были землетрясения. Как минимум три или четыре. Это только те случаи, о которых сообщалось.

А сколько могло быть еще? Сложите все упомянутые вместе, получится свыше трехсот. Большинство исчезновений случилось в октябре и ноябре. Время урожая. Триста детей, все в возрасте от шести до четырнадцати, все из района, включающего в себя Бриатоп, Фокстон, Рэйнбоу и Тейлорвилль. Как вы думаете: это стоит того, чтобы кого-то побеспокоить?

— Не следует иронизировать на эту тему. — Кемп затянулся сигаретой так сильно, что чуть не обжег пальцы. — Когда вы пришли ко мне, желая посмотреть дела пропавших детей, я решил, что вы хотите написать отчет о том, как много я над этим работаю, а не очередной пасквиль. Я даже дал вам в виде одолжения фамилию того парня, Тарпа.

— Я оценила вашу услугу, но не вижу, чтобы вы хоть что-то делали.

— А что я могу, женщина? — невольно повысил он голос.

Машинка секретарши за стеной внезапно замолчала. — Самому подняться на Бриатоп? Конечно, что-то там происходит!

Я не утверждаю, что все это продолжается аж с тысяча восемьсот семьдесят второго, потому что меня тогда здесь еще не было! И если бы вы с Уилером хоть немного походили на остальных Дунстанов, я мог бы вас упрекнуть в раздувании слухов. Хорошо, вот что мы имеем: дети пропадают вдруг средь бела дня. И я подчеркиваю, пропадают бесследно, мисс Дунстан! От них не остается ни клочка одежды, ни отпечатка ноги, ничего! И когда вы задаете вопросы на Бриатопе, то вместо ответов получаете от какого-нибудь проклятого горца угрозу пристрелить вас. Что мне остается делать?

Рэйвен, не отвечая, закрыла записную книжку и положила ее в сумочку. Она знала, что шериф прав. Если все остальные так же упрямы, как Майра, то разве можно провести нормальное расследование?

— Не знаю, — сказала она наконец.

— Вот именно. — Он сердито ткнул сигаретой в пепельницу. На его скулах горели пятна. — Я тоже. Вот что я вам скажу. — Он пристально посмотрел ей в глаза. — Никакого Страшилы не существует. Это выдумка, чтобы пугать детей. Когда ребенок уходит в лес и не возвращается, то считается, что его взял Страшила. Ну а как насчет тех, которые просто теряются? Или тех, кто сбегает из дома? Вы ведь знаете, что там, наверху, далеко не особняки. Я готов биться об заклад, что многие дети бегут оттуда в город.

— В шестилетнем возрасте? — язвительно спросила она.

Кемп сложил руки на усеянном чернильными пятнами столе. «Сегодня он выглядит более усталым, — подумала Рэйвен, — чем в предыдущие встречи».

— Я пару раз ездил на Бриатоп, — сказал он тихо. — Оба раза один. Знаете, какая большая эта гора, какой густой на ней лес? Тамошние шипы могут пронзить тебя не хуже ножа. Отошел на десять футов от тропинки — и все, заблудился. Там есть пещеры, овраги, огромные ямы и бог знает что еще. Угадайте, что находится на самой верхушке? Целый город, вот что.

— Город? Какой город?

— Ну, сейчас это всего лишь руины, но много лет назад там был город. Теперь на этих развалинах никто не живет, кроме одного старикашки, который зовет себя Королем Горы. — Несколько секунд он грыз заусенец. — И я скажу вам кое-что еще, — решился шериф. — Клинт Перри говорит, что он не поднимется к тем руинам, даже если вы заплатите ему пятьсот баксов.

— Храбрый у вас помощник. Он что, боится одного старика?

— О черт! Нет. Послушайте, вы ведь не собираетесь напечатать это в газете? Думаю, я ясно дал понять, что говорю не для печати.

— Не напечатаю, — согласилась она.

Если бы Рэйвен не нуждалась время от времени в конфиденциальной информации, то давно бы уже могла дискредитировать этого человека и заставить его уйти в отставку.

— В этом проклятом месте живут привидения, — сказал Кемп. Он криво улыбнулся, давая понять, что на самом деле в это не верит. — По крайней мере, так говорит Клинт Перри. Я был там один раз, и этого мне достаточно. Кое-где сохранилась каменная кладка, но она черна как сажа, и я клянусь Богом, что там видны очертания людей, сгоревших прямо на стенах. Теперь можете смеяться, если хотите.

Рэйвен решила было сухо улыбнуться, но выражение глаз Кемпа остановило ее. Она увидела, что шериф совершенно серьезен.

— Люди на стенах? Гм…

— Нет. Я этого не говорил. Я про очертания людей, силуэты. У вас душа уйдет в пятки при виде этих картинок, уж это я вам гарантирую!

— Что там произошло?

Он пожал плечами.

— Будь я проклят, если знаю. Но я слышал всякие-разные истории о горе Бриатоп. Будто бы однажды летней ночью упала комета и подожгла всю гору. Вы, конечно, слышали о черной пантере, которая будто бы бродит там. Эта тварь с каждым годом все больше. А еще про ведьм слухи ходят. Разные дураки…

— Про ведьм? — перебила Рэйвен. — Я этого не слышала.

— Да Бриатоп, если верить молве, раньше просто кишел ими. Гил Партайн из Рэйнбоу говорит, что его покойная бабушка частенько рассказывала о нечистой силе. Уверяла, что сам Господь Бог пытается разрушить Бриатоп. Похоже, у Него ничего не вышло, так как гора все еще стоит.

Рэйвен посмотрела на свои часы и увидела, что опаздывает на встречу с Риксом Эшером. Этот визит к шерифу Кемпу был абсолютно бесполезен. Она повесила сумочку на плечо и встала, чтобы уйти.

— Буду держать вас в курсе, — приподнял Кемп над стулом свое грузное тело. — Мой вам совет: не верьте всему, что слышите. Страшилы не существует. Кто-нибудь обязательно найдет тело маленького Тарпа. Он лежит где-нибудь на дне ущелья, а может, запутался в терновнике и не смог выбраться.

— Значит, нам останется лишь разыскать трупы остальных двухсот девяноста девяти детей? — И прежде чем шериф успел ответить, она покинула офис.

За двадцать минут Рэйвен преодолела расстояние от Тейлорвилля до Фокстона и в начале четвертого вошла в кафе «Широкий лист». Там было пусто, если не считать скучающей официантки с высокой прической и коренастого бородатого мужчины в комбинезоне, сидевшего за стойкой с пончиком и чашечкой кофе. А еще там был Рикс Эшер, ждал ее за тем же столиком, где они сидели вчера.

— Прошу прощения за опоздание, — сказала она, усаживаясь. — Я была в Тейлорвилле.

— Ничего страшного. Я только вошел.

Он опять припарковал свой красный «тандерберд» за углом, где его не было видно. После ланча Рикс укрылся в своей комнате, чтобы просмотреть кое-что из взятого ночью в библиотеке. Старые бухгалтерские книги, исписанные неровными буквами и цифрами, — не слишком увлекательное чтение.

Куда более интересными оказались письма, в основном от владельцев банков и сталелитейных компаний, заводов по производству пороха. Однако несколько писем было от женщин.

Два из них, все еще сохранившие слабый аромат лаванды, были определенно развратными и описывали сеансы жестокого секса с поркой. В два тридцать Рикс улизнул из Гейтхауза.

Махнув рукой, Рэйвен отослала официантку еще до того, как та успела подойти к столу.

— Вчера вечером я рассказала папе о вашем предложении, — сказала она. — Во-первых, он скорее пробежит стометровку, чем доверится вам. Во-вторых, он хочет с вами встретиться.

«Уже лучше», — подумал Рикс.