Участь смертных

Рей промолчал, шагая под полукруглыми сводами; не стал смущать доброго человека замечаниями. Пусть думает, что это незаметно. Хотя про себя потешился: одно дело, дети в простынях носятся по улицам, играя в странников, другое – взрослый, выбеляющий лицо.

– Вы такой светлый, – как бы оправдываясь, пробормотал брат. Рей кивнул. – Вас не то чтобы трогать, и смотреть страшно, чтобы не испачкать взглядом.

Тут уже Рей негромко рассмеялся.

– Уверяю тебя, брат, ни взгляд, ни прикосновение мне не страшны. Вот, – протянул руку. Брат шарахнулся в сторону, чем сильно удивил. – Ну что же ты?

– Не смею, господин!

Рей почувствовал себя заразным, глядя на брата, ставшего белее своего грима: в желтом свете лампы на щеках отчетливо зашелушилась пудра. Представил обстановку в трапезном зале, после чего быстро изменил свои намерения.

– Я поем в библиотеке, – сообщил. Иначе все население обители спать сегодня отправится голодным, потому что вряд ли кто посмеет шевельнуться в его присутствии. – Укажи мне дорогу.

Брат потер гладкую лысину, вытер пальцы о свой балахон и остановился. Поднял повыше фонарь, стало лучше видно его лицо, довольно молодое, как отметил наставник про себя. Вспомнил еще раз о детях, играющих в переодевания.

– Тогда нам в другую сторону, к лестнице. Библиотека наверху, – сказал брат. И осторожно добавил: – А отец знает? После недавнего пожара туда никто не ходит.

О пожаре Рей не слышал, это досадное препятствие к получению знаний преорх почему-то решил скрыть. Может, опасался, что тогда и странник не задержится. Наставник даже задумался, как повлияла бы эта информация, преподнесенная перед встречей с жителями, на саму встречу. Долго копаться не стал.

– Много сгорело?

– Считай, все рукописи, – взмахнул руками брат и огонек лизнул стекло, метнувшись в сторону. Поплыли длинными лентами тени. Как те, что из кошмара, только много чернее, заставившие Рея передернуться. – А что осталось, так нечитаемо почти. Что-то определенное ищете, господин? Я там иногда прибирался, подскажу, в уцелевшей части осталось или нет. Ну а если время убить – то без разницы.

– Что ты знаешь о шаманах? – прямо спросил наставник. Штукатурка с щек посыпалась живее, осев на братском балахоне желтоватым песком.

– Шаманах? – брат неуверенно глянул на странника, шутит или нет? – Это призраки, отмеченные печатью разложений. Лжецы, коих свет не видывал. Предрекали жуткие вещи умершим. А вон ничего… – запнулся, подыскивая аргумент. – Все умирают, как и прежде.

Рей вздохнул и подавил желание смахнуть пудру.

– Лжецы, значит… – повторил, мрачнея. Тана он бы не стал звать лжецом. Кем угодно, хитрецом, мудрецом, трусом, может, даже завистником, ведь при каждом удобном случае пел хвалы его нелюдскому сиянию. Но на лжи шаман не специализировался. – Это известно из свидетельств древности, верно?

– Так они и сейчас прячутся, – возразил брат с запалом. Снова взмах, снова тени задвигались, зазмеились. – Нет чтобы пользу приносить…

– Они остались? – осведомился Рей, стараясь не обращать внимания на вынимающие душу поползновения по полу и стенам.

– Отлавливают. То там, то тут. Есть один, говорят, где-то под Сангреном, у него такая здоровенная пятерня на лбу, – стараясь впечатлить странника, брат для наглядности шлепнул себя по голове. – Лучше бы на рот ему эту метку…

Дальше Рей не слушал. Воспроизвел в памяти карту: южнее, ему нужно на юг. К шаману, неизвестно как выжившему, о котором знает отшельник обители, без сомнений, преорх, а, скорее всего, даже весь преорхат.

– Где я могу купить коня? – оборвал брата, приходя в страшное волнение.

– Так… – брат послушно оборвался и вовсе стушевался. Раз глянул в сверкающие ярче лампы очи белого странника и быстро опустил голову. – Есть. За зданием стойло. У отца спросите.

О цели такой стремительности узнавать не стал, но, Рей был уверен, брат догадался и без вопросов. Теперь станут судачить и строить предположения. Может, додумаются до того, что наставник не смог терпеть нахождения столь поганого человека на земле и помчался его прибить. Что к лучшему, потому что правда заставила бы усомниться в его проповедях.

Заполучить коня не составило труда, растерянный преорх с ходу согласился его отдать, ничего не поняв. А к тому времени, когда проникся тем, что останется без животного, идти на попятный было поздно, да и свидетели после ужина толпились в освещенном фонарями дворе, отыскав себе занятия в попытке урвать кусочек интересного. Чтобы его жадность, да еще для белого странника, стала темой пересудов, главный отец обители не хотел, с конем пришлось расстаться.

Рей собрался ехать в ночь, не став ни ужинать, ни ложиться отдыхать. С благодарностью принял собранный ему в дорогу небольшой мешочек с провизией. Чтобы животину не утяжелять, добавил преорх, подавая припасы. А это, добавил, показывая на брата, проговорившегося о шамане, проводник, покажет дорогу.

Рей подумал, что скорее, сторож коня, чтобы гость точно вернул собственность обители.

– Я вполне могу добраться сам… – прохладно начал в надежде отделаться от слежки.

– Брат обучен боевым искусствам, – быстро вставил преорх, а Рей с удивлением посмотрел на смущенного лысого, не знающего, куда девать глаза. – Защитит в дороге, которую вы не знаете, присмотрит за животными. Господину негоже самому заниматься подобным.

Будто у господина рук нет. С лошадьми Рей и правда не совсем понимал, что делать нужно, кроме как ехать на них, но не думал, что приглядеть за тем, на чьей спине сидит, будет сложно. Со вздохом посмотрел, как брату из темноты подводят еще одного коня, к седлу которого уже приторочены были сумки. У брата они выглядели внушительнее. Наверное, для поддержания сил пищи ему требовалось больше. Рей решил не спорить прилюдно, а тихо потерять проводника где-нибудь по дороге.

– Едем, господин? – понуро спросил брат.

– Едем, – в тон ему ответил Рей и вскочил в седло.

Юг, им нужно на юг.

Однако, к удивлению белого странника, не проехали они и несколько километров, как брат свернул с широкой дороги на более неприметную, уводящую на восток, между полями подсолнечников, клонящих к земле тяжелые головы, в сторону величественно вздымающейся темной громады гор. Красивые виды, конечно, но им туда не нужно.

– Что это за дорога?

– Мы ведь в Сангрен направляемся? – уточнил брат.

Смышленый, как и думал. Рей кивнул. Потом, спохватившись, что кивает спине, еще и в темноте, ответил вслух.

– Тогда нам сюда, – отозвался брат. – Проедем вдоль гор, тут неплохой путь.

– А с той дорогой что не так? – резче спросил Рей.

– Два моста через ущелья, – просто ответил брат. – Навесных. С лошадьми туда ходу нет.

Рей обернулся на оставленную в стороне широкую ленту трассы, по которой сам бы и помчался без раздумий. По словам брата, потерял бы на ней время или оставил бы перед мостом коня.

– Как твое имя? – спросил без особого воодушевления, так как собирался распрощаться с проводником, а не сближаться. Но брат, казалось, вопросу обрадовался.

– Амиль, господин, – радостно возгласил в темноте.

Амиль, про себя повторил Рей и перевел взгляд с его спины на горные вершины, посеребренные ровным лунным светом. Там, высоко, мерцали звезды; небо поворачивалось своими гранями к холодному белому диску и переливалось, то показывая, то скрывая свои сокровища.

Хотелось есть. Рей ощупал свой мешочек, отыскал очертания чего-то твердого. Понадеялся, что это сыр, и, развязав тесемку, запустил внутрь руку.